Игорь Бойко - Бей-беги: Наше время. История английского футбола: публицистические очерки Страница 31

Первую сессию Хенг Суан сдал уверенно, но именно в это время в его жизни стали происходить важные изменения. Он встретился с бывшим товарищем по «Хонгчину» по имени Онг Чи Кью. Как оказалось, Онг был тесно связан с игорным синдикатом в Малайзии. Хотя букмекерская деятельность преследовалась в этой стране законом, страсть малазийцев была неудержима. Онг сообщил Лиму, что ему и его друзьям может быть очень интересна любая информация о котировках английских букмекерских контор на матчи Кубка Англии. Спустя некоторое время Онг прислал письмо, в котором писал, что «будет неплохо, если ты сумеешь завести хорошие отношения с некоторыми клубами, например, с «Уимблдоном». Ничего не предлагай и не обещай футболистам. Просто подружись с ними и слушай, что они говорят о футболе. На этой информации мы сможем заработать. Но будь осторожен».

Хенг Суан и сам пристрастился к азартным играм, тем более что у него появился новый и куда более щедрый источник финансирования. В 1989 году ему позвонил Йоханнес Джозеф, преуспевающий индонезийский бизнесмен, которого Лим знал как приятеля своей матери. Чтобы сделать приятное своей подруге, он вызвался помочь ее сыну с обучением. «Жизнь в Англии дорога, и эти деньги не станут для тебя лишними», — сообщил далекий благодетель.

Первый перевод Хенг Суан получил на сумму 500 фунтов. В дальнейшем суммы продолжали поступать регулярно, причем с увеличением. За первый год Лим получил 6,5 тысяч фунтов, за второй — почти вдвое больше. Платежи были неравномерными и, как потом выяснили следователи, во время летнего футбольного межсезонья они опускались до наименьшего уровня.

Хенг Суан Лим, в Англии известный под именем Ричард. Через этого человека, как считается, осуществлялась связь между игорными синдикатами Юго-Восточной Азии и звездами Премьер-лиги. Он очень быстро понял, что на любимом футболе можно разбогатеть, даже не сделав успешной карьеры футболиста.

После года общения по телефону Джозеф прибыл в Лондон и в беседе с Лимом затронул тему букмекерских ставок на матчи в Англии. Как и Онгу, ему нужно было одно — информация. До наступления эпохи интернета любая мелочь становилась эксклюзивом, и Джозефу важно было знать все раньше, чем конкуренты: ставки в местных букмекерских конторах, ситуация в клубе и команде, травмированные и выздоравливающие. Лим живо интересовался футболом, и для него найти в местных газетах такого рода информацию не составляло труда. Вроде бы все выглядело вполне безобидно. Пока. «Мистер Джозеф обычно ставил 15 тысяч фунтов на матч, но иногда, когда я чувствовал, что ставка верная, советовал ему удвоить ставку. Я не ошибался, и получал щедрое вознаграждение». За 1991 год на счет Лима поступило от мистера Джозефа 148 тысяч фунтов. Так и не получив специальность бухгалтера, Хенг Суан купался в деньгах, и это не удивительно, потому что информации, которую доставал Лим, становилось все больше. Примерно летом 1990 года он случайно познакомился с нападающим «Уимблдона» Джоном Фашану.

Знакомство произошло в каком-то лондонском магазине. Внимание Фашану привлекла футболка Лима, и он стал живо интересоваться, что за эмблема на ней изображена, где он приобрел ее. Фашану только подписал соглашение с фирмой Admiral, занимавшейся производством спортивной экипировки, о продвижении продукции в Нигерии. Джон, имевший потрясающую коммерческую жилку, сразу же загорелся идеей завоевания дальневосточного рынка. Он предложил встретиться в его офисе, который располагался в престижном районе Лондона Сент-Джонс Вуд, недалеко от легендарного крикетного стадиона «Лордс». Им было о чем поговорить.

Один из «Банды психов»

Джон родился в 1962 году в семье Патрика Фашану, нигерийского адвоката, и Пирл Гопал, сиделки родом из Британской Гвианы. Родители жили вместе, пока Патрик учился, но, наплодив пятерых детей, глава семьи вернулся на родину, когда Джону было полтора года. Позже Фашану-старший объяснял своему сыну, что у него просто не было выбора — отец потребовал от него практиковать в Нигерии. А вот у Пирл выбор был, и она, понимая, насколько тяжела будет ее жизнь, решила остаться в Лондоне с родственниками.

В конце концов Пирл отправила в приют двух сыновей — Джастина и Джона. Она навещала их каждую неделю, но все равно жизнь без семьи стала для мальчиков непростым испытанием. Особенно трудно было Джону. Он плохо разговаривал, общался предпочтительно с братом с помощью языка жестов и придуманного ими языка. Но когда ему исполнилось три года, братьев усыновила белая семья Бетти и Альфреда Джексонов из Норвича. Их новый отец работал инженером, а приемная мать была учителем музыки и играла на органе в старинной церкви. Джексоны были очень милы и заботливы, они даже не возражали по поводу того, чтобы настоящая мать регулярно встречалась с Джоном и Джастином.

В школе братья были единственными темнокожими детьми, однако никто и никогда в те годы не унижал их по расовому признаку. К тому же оба Фашану пользовались немалой популярностью благодаря своим успехам в спорте. Оба играли в футбол за сборную графства, а Джон был чемпионом среди школьников Норфолка по боксу. Невзирая на досаду мамы Бетти, братья решили стать профессиональными футболистами. Джастин быстро сделал себе имя в составе «Норвича», а вот Джон дольше шел к признанию, и оказался в этой команде только после опыта игры за молодежные составы «Питерборо» и «Кембриджа».

В начале 1980-х годов Джастина называли одной из главных надежд английского футбола, он был в числе первых футболистов, за кого отдали больше миллиона фунтов, но в профессиональном и личном плане переход в «Ноттингем» стал для него провалом. Он зарабатывал сотни тысяч фунтов, когда Джон все еще получал полтинник в неделю, однако очень скоро ситуация изменилась. Джастин оказался личностью ранимой. Он первым в английском футболе публично признался в своей нетрадиционной ориентации, но от этого легче не стало. Из-за серии травм его карьера оказалась скомканной и единственным способом заработать стала продажа историй об участии в сексуальных утехах звезд шоу-бизнеса. В 1998 году Джастин покончил с собой, преследуемый по обвинению в изнасиловании подростка в США.

Джон оказался не только сильнее духом, не только стал успешнее как футболист, но и превратился в настоящую акулу бизнеса. Фашану имел великолепный нюх на деньги, и, невзирая на то, что в легендарной «банде психов» в «Уимблдоне» он считался заводилой и самым крутым чуваком, Джон был успешным бизнесменом уже тогда. Могучий нападающий «Донс» наводил страх на любого защитника и вместе с командой добился незабываемого успеха, завоевав Кубок Англии 1988 года. Спустя год Джон сыграл два товарищеских матча в составе сборной Англии, но в отличие от других звезд команды покидать скромный клуб не спешил. У него не было никакого финансового стимула делать это, ведь Фашану достаточно зарабатывал за пределами футбольного поля.

Он основал собственную компанию Fash Enterprises, сотрудничал с крупным производителем спортивной одежды Admiral, через агентскую фирму Blue Orchid устраивал африканских футболистов в Европе, основал компанию Hanler Construction, предоставлявшую услуги по ремонту и обслуживанию зданий, и, кроме того, был директором радиостанции Kiss FM. «Сделки, сделки, сделки, — жаловалась Мария Сол, одна из бывших подружек Джона. — Он никогда не останавливался, он был настоящим трудоголиком, постоянно с кем-то вел серьезные разговоры по телефону». В отличие от Криса Винсента, Фашану легко делал деньги, и уже в 1991 году имел состояние, которое позволяло ему спокойно заняться «имиджевыми проектами». Он стал представителем ЮНИСЕФ, встречался с Нельсоном Манделой и другими ведущими африканскими политиками, участвовал в развлекательных шоу вроде «Гладиаторы».

Знакомство с Джоном Фашану могло быть полезно не только для Ричарда Лима, но и для мистера Джозефа. Они впервые встретились в марте 1991 года, когда Джозеф нанес очередной визит Лиму. У него страшно разболелись зубы, Лим позвонил Фашану, чтобы тот порекомендовал какого-нибудь дантиста и Джон устроил прием у своего личного врача. Во время разговора стало известно, что Джозеф, кроме всего прочего, занимается импортом какао. Джон соображал мгновенно — новая его подруга Мелисса Касса-Мапси происходила из семьи влиятельных политиков Кот д'Ивуара, мирового лидера в производстве какао-бобов.

Неизвестно, как обстояли дела с экспортом какао на Дальний Восток, но полгода спустя, в сентябре 1991 года, на счет Касса-Мапси от Джозефа поступила сумма в 12 тысяч фунтов. В тот же день Лим получил 9 тысяч. Мелисса обналичила платеж и передала деньги Фашану. Платежи продолжали поступать, и в течение года Фашану получил 94,5 тысяч фунтов, не имея никакого документального подтверждения о коммерческом происхождении этой суммы. Так что это были за деньги? Вложений в торговлю какао Джон Фашану не сделал, но зато купил несколько автомобилей.