Вячеслав Колосков - «В игре и вне игры» Страница 36

В наше время увязывание напрямую результатов игры национальных сборных, клубных команд с престижем страны стало явлением международным. На играх чемпионата мира, престижных турнирах по футболу всегда присутствуют руководители государств, сенаторы, конгрессмены, лидеры политических партий. Я помню, как на финальной игре олимпийского турнира в Барселоне вся королевская семья во главе с Хуаном Карлосом поднималась вместе с простыми людьми, поддерживая игроков своей команды.

Во время мировых и континентальных чемпионатов главы государств традиционно устраивают приемы для членов Исполкомов международных федераций. Я как представитель советского, потом российского футбола в ФИФА и УЕФА имел честь неоднократно встречаться с папой Иоанном Павлом II, с президентами Франции, Италии, Австрии, Южной Кореи, членами королевской семьи Японии, премьер-министрами Джоном Мейджором, Гельмутом Коллем, Герхардом Шредером, Ангелой Меркель, Сильвио Берлускони. По случаю столетия ФИФА нас принимала в Букингемском дворце королева Елизавета, а в Елисейском – президент Жак Ширак. Меня всегда поражала на этих встречах непринужденная обстановка и почти неприметная работа службы безопасности.

У нас же организация представительских встреч всегда сопряжена с преодолением массы протокольных и финансовых проблем. Вот последний пример.

Москва выдвигала свою кандидатуру на проведение Олимпиады 2012 года. Комитет по выдвижению возглавлял Валерий Павлинович Шанцев. Он попросил меня: «Устрой встречу с Авеланжем. Он самый опытный член МОК, с ним считаются «сильные спортивного мира»». Я сделал все от меня зависящее, и мы с инициативной группой полетели в Рио-де-Жанейро. Авеланж лично встретил нас в местном аэропорту, устроил прием в элитном клубе, возил по городу и пресекал все наши попытки за что-то заплатить: «Что вы, я принимаю русских гостей, занимающихся проблемами спорта. Это честь для меня и для Бразилии».

Зачем я это рассказываю? Просто перед этим мы с В.П. Шанцевым были в Уругвае. В соответствии с программой Валерий Павлинович возложил венки к мемориалу героев этой страны, и тотчас российское посольство выставило за них счет заявочному комитету.

Дело опять-таки не в деньгах! Для Бразилии и Авеланжа мы были людьми государственной значимости, для своих же чиновников, как и в случае с Блаттером, – «не того масштаба». Правда, «масштаб» этот многократно возрастает, когда случаются спортивные поражения. Все двадцать пять лет управления футболом игры национальной сборной переживались и мной, и моей семьей как «последний решительный бой». Причем у побед сразу находилось множество авторов, за поражения часто ругали меня одного.

Я подвожу итоги своей жизни в футболе. Но у меня растет внук Никита. Он также страстно любит футбол. И, как и я, верит в будущие победы и другое к нему отношение.

Вместо эпилога

«Жизнь – это не то, что прошло, а то, что запомнилось», – говорили древние греки. Вспоминая о главном в своей жизни, работе в футболе, убеждаюсь, что самое ценное мое приобретение – это роскошь общения со многими выдающимися людьми моего времени. О многих я рассказал, другим стоит посвятить отдельную книгу. Мой друг Григорий Минскер обозначил все контуры:

Обо всех не расскажешь.Обо всем не напишешь.С кем мы пили вино,С кем мы строили дом.Не печалься, мой друг.Если ты не увидишьПару строк о себе,Все о ком-то другом.Еще будут слова об игравших в атакеИ о тех, кто держал оборону в штрафной.О врагах и друзьях(Все без злобы и лака).Все вы в сердце моем.Днем и ночью со мной.Я еще расскажу, как нас вместе качалоВ океане событий, проблем и идей...Тут не видно конца.Эта книга – началоВереницы событийС вереницей людей...

Впрочем, сейчас и стоит начать!

В конце семидесятых я получил первую правительственную награду – орден Дружбы народов и в прекрасном настроении поехал отдыхать в Сочи. В санатории подобралась отличная компания: работник Минатома Гена Нефедов, главный конструктор МиГов Голя Белоглаз, директор завода Ильича, того самого, где когда-то стреляли в Ленина, Паша Скринский, летчик В. Соколов. Но ближе всех мы сошлись с Валерой Меницким. Герой Советского Союза, лауреат Ленинской премии, заслуженный летчик-испытатель СССР, поднимавший в небо две опытные модели МиГов, обладатель большой золотой медали Международной федерации аэронавтики (ФАИ). В 1992 году он получил премию Лаурела «Летчик года». А тогда, перед нашей первой встречей, Валера тоже получил орден, так что у нас был повод это дело обмыть.У меня в Абхазии много друзей. Самые близкие – Леня, Люда, Ляля Лолуа и их двоюродный брат Валера. Это о нем, неординарном бармене из Пицунды, упоминал в одной из своих книг Юлиан Семенов, называя его Валерой Алябриком. Ребята пригласили нас отпраздновать награждение на лоне природы.

Гостеприимные хозяева устроили нам прием по полной программе. Под утро мы оказались в пацхе, где собрались на хаш солидные люди. На Кавказе о незнакомом человеке обычно говорят: «Мы с ним не сидели за одним столом!» Поэтому застолье – это своего рода испытание. Нам подали чудесное вино «Лыхны», пили из кубков, рога, говорили замысловатые тосты. Я уже упоминал, что пью умеренно, а Валера и того меньше, но тогда местную команду мы все- таки перепили.

Тридцать лет прошло с тех пор. Многое изменилось за это время. Валера получил серьезную травму позвоночника, перестал летать. Беда не приходит одна: вслед за этим он серьезно заболел, ему сделали сложнейшую операцию. Едва выписался из больницы, звонит: «Слава, мяч погоняем?» Бросаю все, бегу к нему, играем в теннис, футбол.

Опять рецидив, опять больничные палаты, одиннадцать циклов химиотерапии. Стал худым, глаза поблекли. Теперь я ему: «Как насчет футбола?» Загорелись глаза, встал, взяли мяч... Валера сейчас далеко за границей, мужественно борется со своим недугом. Звонит на днях: «Я уже в форме, так что готовься!» Правильно, Валера! До финального свистка еще поиграем! А пока:

Вот опять теплоход убавляет свой ход.Я того, что не сбудется, жду...