Александр Мостовой - По прозвищю "Царь" Страница 40

Да, по-настоящему легкие соперники нам достались на чемпионате мира в Японии и Корее. Но в том первенстве я, увы, участия так и не принял из-за своей травмы. Будь такая возможность, я бы поменял свою судьбу, но, к сожалению, уже поздно.

Каждый раз у недосказанности были свои причины. В 1992 году я оказался отрезан Бышовцем от поездки на чемпионат Европы в последний момент, получив обидную травму. Потом был 1994 год, чемпионат мира в Америке. Я тогда выглядел очень прилично, был отдохнувшим, полным сил и желания себя проявить. На каждой тренировке стремился доказать, что готов играть. Но к сожалению, со стороны я видел, что тренеры на меня не рассчитывают. Проводим, допустим, двухсторонку — основной состав против резервного, за который выступаю я. Выигрываем со счетом 4:1, а я солирую в своей команде — забиваю, раздаю передачи. Но при этом знаю, что играть все равно не буду, — потому что Садырин предпочитает других футболистов, своих, которые выступали под его руководством в ЦСКА.

В конце концов, начинаю злиться, делюсь наболевшим с партнерами, высказываясь достаточно жестко, И это незамедлительно становится известным руководству. В те времена хватало стукачей, которые любили кого-то сплавлять. Понятно, что отношение ко мне после этого не улучшалось. Однако я до сих пор не жалею, что решил вернуться в сборную после «письма четырнадцати». Переживаю лишь о том, что на том чемпионате мы не сыграли тем составом, каким могли.

Конечно, яркий момент — матч с Камеруном, который мы выиграли со счетом 6:1. Но у этого разгрома были свои причины. В стане наших соперников по ходу чемпионата случился скандал с премиальными. На последнюю встречу африканцы вышли не основным составом и к тому же — с соответствующим настроением. Пять мячей забил Саленко. Но это не показатель. На его месте мог оказаться любой другой форвард — Серега Юран, Димка Радченко. Если бы Саленко забил хотя бы

два мяча в ворота Бразилии, это было бы намного солиднее и весомее, А так речь может идти только об элементарном везении.

Зато нам не повезло в целом, как сборной. После разгромной победы над Камеруном возникли несколько вариантов, при которых мы выходили из группы — с третьей позиции. Все зависело от результатов матчей в других группах. Но все они завершились не так, как нужно было нам.

Но мы и не надеялись на других. Единственными, кто питал надежду на положительный исход, были руководители нашей сборной. Мы же, футболисты, общаясь с ребятами из других команд, знали, что ничего сверхъестественного не произойдет. Так и получилось: некоторые команды откровенно сыграли в поддавки. Чего стоит только матч между Бельгией и Саудовской Аравией, когда единственный гол нападающий аравийцев забил, пробежав с мячом полполя и после этого отправив его в ворота!

Хотя руководство сборной России перед этой игрой было уверено в победе бельгийцев,

— Как может случиться, что они уступят какой-то Саудовской Аравии? — недоумевали в нашем штабе.

А я сразу сказал:

— Вот увидите, Бельгия проиграет.

В своем кругу, с ребятами, мы смеялись:

— Аравийцы, если надо, подарят Бельгии какую-нибудь нефтяную вышку, и дело будет состряпано.

И европейцы действительно проиграли. Не порадовали нас и другие матчи.

— Какое чудо может быть, когда на чемпионате мира крутятся такие огромные деньги? — недоумевал я.

В итоге мы уехали из Америки несолоно хлебавши.

После ЧМ-94 произошла смена тренера, по его завершении в сборную вернулись все те ребята, которые подписали в 1993 году протестное письмо. И тот отборочный цикл при Романцеве стал лучшим для сборной России за всю ее историю. Тогда все сошлось идеально: и сам состав, и возраст игроков, и грамотный тренерский штаб.

Это был самый сильный и оптимальный состав сборной с 1991 по 2004 год.

Но в финальной стадии опять все произошло не так, как все мы ждали. В сборной случился скандал из-за премиальных. Многие спросят: «Зачем было устраивать эту бучу? Сыграли бы за просто так, за идею». Я не соглашусь. Не такие уж большие нам обещали премиальные. А мы, между прочим, играли за всю страну и знали, сколько получают люди в других сборных и как к ним там относятся. Но наше руководство унижало нас в мелочах. Проблемы возникали не только с премиальными, но и, например, с экипировкой. К нам относились так, словно мы люди второго сорта. Мол, возьмите свою пару носков и не выступайте. Мы не просили ничего сверхъестественного, у нас не было каких-то завышенных желаний. Мы хотели примерно того, что люди добиваются своим нелегким трудом в других странах. И отстаивали свою точку зрения в этом вопросе. Другое дело, что ее подавали неправильно. Из нас постоянно делали зачинщиков какого-то восстания. А мы всего лишь хотели нормальных, человеческих условий. Вот посмотрите на сегодняшнюю сборную, на то, как у футболистов обстоят дела с премиальными, экипировкой, другими вопросами. Все это не может сравниться с тем, что было у нас. Почему в таком случае никто не называет нынешнее поколение рвачами? Хотя ребятам и платят в десять раз больше, чем платили нам, и условия для работы у них в десять раз лучше.

Можно предположить, что у РФС не было денег. Чушь, были деньги! Общаясь с футболистами из других стран, мы знали, какие средства отчисляли ФИФА и УЕФА командам, пробившимся в финальные стадии чемпионатов мира и Европы. Да и в РФС от нас не скрывали сумм. Однако когда дело должно было доходить до выплат, начинались непонятные «заморочки». И что — нам надо было все это «проглотить» и не обращать внимания? Мы изначально говорили: давайте решим все вопросы сразу, до начала финального турнира. Но слушать нас никто не захотел.

Причем никто не требовал невозможного. Мы хотели всего лишь немного лучших условий. И к этому вопросу можно было бы подойти профессионально, а не выставлять нас бунтарями. Нам самим уже становилось тошно от таких разговоров. Стоило элементарно поискать компромисс. Но делать это никто не хотел. В итоге все оборачивалось потраченными нервами и не могло не сказаться на результатах. Мы проигрывали, и нас опять обвиняли: мол, посмотрите, что у нас за футболисты. Что ж, получается, кому-то это было выгодно. И все мы сейчас знаем кому.

Чего хотели игроки

Суть скандала по поводу премиальных была следующей. В течение отборочного цикла ЧЕ-1996 футболисты сборной России получали определенные бонусы за победы: по пять тысяч долларов за выигрыш у прямых конкурентов и по три тысячи — у остальных команд. Уже в Англии выяснилось, что эти деньги подлежат налогообложению, и футболистам сказали выплатить процент с уже потраченных средств. В этой ситуации группа ведущих игроков решила жестко поставить вопрос по поводу премиальных на чемпионате Европы. РФС предлагал футболистам дифференцированную систему (по пять тысяч долларов гарантированно, и по двадцать пять — за выход из группы). Игроки же требовали пятнадцать тысяч независимо от результата. Это требование за день до стартового матча с Италией от лица остальных игроков озвучил вратарь команды Дмитрий Харин. В случае отказа футболисты угрожали забастовкой. После матча с Германией нападающий Сергей Кирьяков озвучил претензии футболистов в интервью немецкой прессе. После этого Олег Романцев отчислил игрока из сборной с формулировкой «нарушение условий контракта». От основного состава были отстранены и Харин с Шалимовым.

Сегодня все восхваляют то, как перестроился весь процесс в сборной при Хиддинке. Друзья мои, я говорил примерно об этом еще десять лет назад! Играя в Европе, я видел, как все должно быть на самом деле. Как должны строиться тренировки, какие отношения должны быть у тренера с игроками. Я все это наблюдал. И не только я, но и другие ребята — Шалимов, Канчельскис, Колыванов. Мы знали другую систему. Но нас никто не хотел слушать. Все считали, что мы говорим о каких-то невыполнимых задачах…

После 1996 года наступил период безвременья. Сборная России не попала сначала на чемпионат мира во Франции, а затем на чемпионат Европы в Бельгии и Голландии.

В этих отборочных циклах я не был задействован в полной мере. Как я уже вспоминал, на меня решили повесить всех собак за ничью на Кипре и забыли о моем существовании почти на год.

В это же время выступать за сборную отказался Валерка Карпин. Он обиделся на интервью, в котором нас с ним выставили главными виновниками неудач сборной. После этого он позвонил в сборную и сказал, что больше приезжать не будет. Тот отборочный цикл завершился поражением в стыковых матчах от сборной Италии.

Дословно

Александр Мостовой о бывшем президенте РФС Вячеславе Колоскове:

— Колосков действительно решал многое. Мог вмешиваться, советовать. Но это не только в спорте происходило. У нас система была такая. Колосков, конечно же, советовал тренерам, кого брать в сборную и кого нет. Но у меня никаких личных проблем во взаимоотношениях с ним никогда не возникало. При встрече мы всегда улыбались. Ничего резкого я про него никогда не говорил.