Артем Франков - Украинский футбол: легенды, герои, скандалы в спорах «хохла» и «москаля» Страница 43

У Лобановского не было любимчиков. И группировок никаких не было. Он не допускал, чтобы кто-то говорил о ком-то за глаза. Входит в кинозал и вдруг говорит: «Хапсалис, скажи Блохину в лицо то, что ты о нем думаешь». Так нас отучали от интриг и закулисных дел. Это был потрясающий коллектив! Если мы проигрывали, то тем же вечером в квартире у меня или у Толи Демьяненко собирались по 15 человек и часами обсуждали причины поражения. Больше я такого никогда и нигде не видел.

С Лобановским лучше было не шутить. Если он начинал делать игроку замечания, а тот по неопытности говорил: «А я думаю…», то Лобановский удивленно вскидывал брови и восклицал: «Тебе не надо думать! Я за тебя думаю! Тебе играть надо!».

И «Динамо» играло. Как и сборная СССР. Каждое новое поколение Лобановского дало футбольному миру по обладателю «Золотого мяча»: Блохин, Беланов, Шевченко. И это притом что внутри страны в триумфальный сезон Беланова лучшим футболистом признали – и, полагаю, заслуженно – еще одного «птенца Лобановского», Заварова. О котором Олег Кузнецов говорил мне так:

— Мы ведь не из-под палки у Лобановского работали, хоть и боялись его. Мы заражались его убежденностью, целеустремленностью. У того же Саши Заварова, моего близкого друга, почему до «Динамо» известная репутация была? Да потому что в «Заре» и ростовском СКА цели настоящей у него не было. А при Лобановском, много раз с ним беседовавшим, она, эта цель, появилась. И все побочное Саша сразу отбросил. Лобановский не только от нас – он в первую очередь от себя требовал. Если при Морозове игроки могли позволить себе на тренировках и в играх выкладываться процентов на 50–60, то при Лобановском выкладка меньше чем на сто автоматически означала «смертный приговор».

Игорь Беланов говорит:

— Жесткий он (Лобановский) только с виду. Да, солиден, да, не позволит панибратства. Но психолог тончайший. Надо было просто относиться к нему так, как он к нам – профессионально. Вот и весь секрет.

Слово «профессиональный» наряду с той самой дотошностью, о которой близкие к Лобановскому люди рассказывали выше, наиболее верно отражает философию этого тренера. Недаром он уже в году 85-86-м начал давать весьма смелые по тем временам интервью, в которых настаивал на придании псевдолюбительскому на тот момент советскому футболу официального профессионального статуса.

Лобановский вообще любил употреблять этот термин. Да и как не любить, если он выражал его суть?

Его взаимоотношения с судьями – еще одна деталь! — говорят о том же. Рефери Алексей Спирин рассказывал мне, как регулярно проводил в командах высшей лиги чемпионата СССР беседы по правилам игры и даже принимал у игроков экзамены. Причем этот процесс затронул двух врагов-антиподов: начал Спирин делать это у Малофеева в Минске, а продолжил – у Лобановского в Киеве…

Я спросил:

— Тренеры экзаменуемых команд никогда не сопротивлялись вашему «хождению в народ»?

— Только помогали, — ответил Спирин. — В первую очередь это касается Лобановского. Перед матчами, которые я судил, он говорил своим игрокам: «Спирин у вас принимал теоретический экзамен по правилам игры, а сейчас сделает то же на практике». Но я ведь тоже чувствовал, что сдаю экзамен. И такая взаимная ответственность всегда приводила к уважительному отношению друг к другу. Мои коллеги жаловались мне на Блохина, а у меня с ним никаких проблем не возникало. Как профессионалы в своем деле, мы понимали друг друга с полуслова.

И снова – профессионалы!..

А теперь, под занавес – интересные истории о Лобановском и его командах в контексте целого ряда мировых футбольных событий, в которых им довелось поучаствовать. В прямой речи его коллег, игроков и других людей, с которыми я в разное время пообщался.

Леонид Буряк о победе в Кубке кубков 1975 года:

— Часто вспоминаю, как прямо в аэропорту нас встречали тысячи болельщиков и несли на руках. Такое не забывается. И не забывается фантастическое напряжение в первом полуфинальном матче со стоявшим тогда на первом месте в европейской клубной классификации «ПСВ Эйндховен», который мы обыграли со счетом 3:0. Напряжение было таким, что после игры капитан Витя Колотое в раздевалке на полном серьезе спросил: «Какой же все-таки счет?», чем вызвал всеобщий взрыв смеха и ответную реакцию Трошкина: «Ты бы еще спросил, кто выиграл!»

В ответном матче мне удалось забить красивый мяч – в падении головой. Это один из самых дорогих для меня голов. Так мы вышли в финал Кубка кубков, на венгерский «Ференцварош ». Накануне него статистики высчитали, что Онищенко в том розыгрыше пять мячей забил в первом тайме, а Блохин – во втором. И закономерность подтвердилась! Онищенко дважды отличился до перерыва, Блохин же забил третий мяч после. Вручая нам Кубок, президент УЕФА Артемио Франки сказал: «Давно в финале еврокубка не было такого превосходства одной команды».

Вячеслав Колосков об уникальном тренерском триумвирате (Бесков, Лобановский, Ахалкаци) во главе сборной СССР на ЧМ-82:

— Многие вспоминают то решение, но мало кто знает, что с предложением расширить тренерский состав сборной к нам обратился не кто иной, как Константин Иванович Бесков. Видя, что с приближением к первенству основные позиции в команде все больше и больше занимают игроки киевского и тбилисского «Динамо», Бесков посчитал, что присутствие в сборной их тренеров поможет учесть все нюансы.

Мы согласились с этой идеей. Теперь легко говорить, что это была ошибка. Но историю невозможно повернуть вспять. Произошло то, что произошло – три тренера с различной концепцией не смогли соединиться в одну упряжку. В частности, была непростая ситуация перед решающим матчем с поляками. Тогда было несколько дней промежутка после предыдущей игры, и тренеры обсуждали, как подвести команду к Польше в оптимальном состоянии. Бесков предлагал разгрузить игроков, дать им отдых, снять напряжение. Лобановский, наоборот, — дать мощную нагрузку, перед самой игрой «отпустить», и команда будет летать как на крыльях. В конце концов Бесков дал возможность Лобановскому провести свою линию. И что-то, увы, не сработало.

К счастью, после чемпионата все три тренера не стали хулить друг друга, не набросились на коллег с критикой. Знаю, что после чемпионата между ними вроде бы состоялся разговор, где они заключили такое джентльменское соглашение. И выполнили его.

Валерия Бескова тоже о триумвирате:

— Константину Ивановичу требовалось, чтобы игроки вовремя приезжали в сборную. Киевлян и тбилисцев в команде было много, они задерживались в клубах до последнего, и Бесков сам предложил, чтобы на каком-то этапе подготовки к чемпионату мира они для более эффективной работы прибывали со своими тренерами – Лобановским и Ахалкаци. Но только на каком-то этапе. В определенный момент Константин Иванович почувствовал, что пора вновь брать управление в свои руки, и попросил руководство киевского и тбилисского тренеров больше не привлекать. Но у Лобановского были тесные отношения с заместителем председателя Спорткомитета СССР Валентином Сычом. Сыч-то все и испортил – на чемпионат мира сборную все же повез триумвират. И каждый игрок в Испании слушал своего тренера.

Ринат Дасаев – о решающей неудаче с Польшей на ЧМ-82 (0:0):

— Во всей моей футбольной жизни никогда не чувствовал себя так уверенно, как на том чемпионате. Только вот горькой пилюлей стала ничья с поляками, выбившая нас с чемпионата. Именно тогда впервые, считаю, сыграл негативную роль триумвират тренеров. Мне казалось, что во время отборочных, да и первых финальных игр этот ход нам помогал, поскольку никто не знает игрока лучше, чем его клубный тренер.

Но перед матчем с поляками что-то между ними произошло. Между Бесковым с Лобановским, как я понимаю, было несогласие по составу, и, хотя, как обычно, установку проводил главный тренер Бесков, мы ощущали какую-то напряженность. Ребята занервничали, нас придавило чувство ответственности, и матч закончился нулевой ничьей, которая нас не устраивала.

Игорь Беланов о победном финале Кубка кубков против «Атлетико» в 1986 году (3:0):

— Мы не просто верили, что выиграем Кубок кубков, а не сомневались в этом. Не в смысле самоуверенности, а потому что знали: можем! Когда перед финалом в Лионе Лобановский, волнующийся и еще более серьезный, чем обычно, меня вызвал, я сказал ему: «Не волнуйтесь, все будет нормально». Вот до чего доходило – игроки успокаивали своего тренера, а не наоборот. Настолько были уверены в успехе.

Запомнилось, что во время игры какой-то шутник выпустил на поле петуха, и его никто не мог поймать минут пять. Особенно активен в этом был Вася Рац. Я в какой-то момент хотел включить свою стартовую скорость, но решил, что лучше ее сохранить для игры. В итоге петуха поймали работники стадиона. А мы сделали свое дело – выдали шоу, которое никто из нас не забудет никогда. Как не забудем и овацию, которую устроили нам после французские и даже испанские болельщики.