Игорь Фесуненко - БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА… Страница 47

Что же делать? Ари и тут нашел выход: он отправился в Буэнос-Айрес. Слава богу, аргентинская столица расположена рядом с Монтевидео — на другой стороне широкого устья Ла-Платы. И паром туда ходит регулярно. Там, в Байресе, Ари снял квартиру с телефоном, потом вернулся в Монтевидео и объявил готовящейся к поединку команде и болельщикам, что «Тупи», невзирая ни на какие препоны, проведет-таки репортаж. Никто этому не поверил.

Незадолго до матча Ари исчез. Он вернулся тайком в Буэнос-Айрес, в снятую заранее квартиру, заказал с квартирного телефона разговор с Рио, уселся перед радиоприемником, транслировавшим матч из Монтевидео, и… начал по телефону вести свой репортаж на Бразилию. Он… слушал и пересказывал своими словами «легальный» репортаж радио «Майринк Вейга», который вел со стадиона «Сентенарио» его коллега и конкурент Одувалдо Гоцци.

Ари до того вошел во вкус, что стал даже украшать свою скороговорку вымышленными деталями, которые он якобы наблюдает в эти минуты: он говорил о реакции болельщиков на трибунах, о поведении игроков, о нервных жестах тренеров на скамейке запасных.

В те моменты, когда в ворота влетали голы, Ари играл на своей губной гармошке, кричал в экстазе, если гол был бразильским, возмущался происками «продавшегося судьи», когда голы были аргентинские. А поскольку для «страховки» Ари со второго радиоприемника слушал еще и местное аргентинское радио с репортажем об этом же матче, то однажды он даже умудрился опередить в голевом эпизоде радио «Майринк Вейга».

Это был критический момент игры: при счете 1:1 аргентинцы бросились в атаку. Одувалдо Гоцци к своему несчастью в то мгновение, когда в бразильские ворота влетел второй гол, зачитывал очередную «рекламную паузу», а Ари, подхватив сообщение о голе из эфира аргентинского радио, выдал в собственный эфир свою знаменитую руладу на гармошке и жалобный стон: «Гол в ворота Бразилии!»…

И сделал все это раньше, чем конкурент на радио «Майринк Вейга»!

Такие комические эпизоды хранит история бразильского футбольного репортажа…

Если наш Николай Николаевич Озеров тоже был помимо спортивного репортажа причастен к искусству: на заре творческой жизни играл во МХАТе, и лишь впоследствии предпочел целиком посвятить себя спорту, то Ари Баррозо до конца дней своих окончательный выбор так и не сделал: он умудрялся сочетать спорт и искусство. Он сочинял музыку всю жизнь, стал самым любимым и почитаемым композитором своей страны.

Однажды в одном из кафе города Белем в устье Амазонки группа американских туристов, неизвестно какими путями забредшая в тот далекий от цивилизации край, услышала в исполнении ужасного полупьяного квартета несколько показавшихся любопытными местных мелодий.

Один из американцев подошел к музыкантам, бросил им несколько долларов и попросил еще разок сыграть понравившуюся ему мелодию. Просьбу исполнили. Американец улыбался и отстукивал такт пальцами по столу. (Это была та самая «Бразильская акварель», которую услышали в исполнении военного оркестра болельшики и футболисты на московском стадионе «Динамо» 28 августа перед выходом на поле сборной Бразилии).

Американец поинтересовался, чья это мелодия? Ему назвали имя Ари Баррозо. И сказали, что это — малоизвестный музыкант из Рио, который когда-то случайно оказался в этих краях и обучил местный квартет своей песенке.

Через несколько дней отдыхавшие в Белеме янки прибыли в Рио, и американец попросил разыскать и привести к нему Ари.

Это был великий Уолт Дисней. Человек, разбиравшийся в музыке и в кино. Дисней тогда еще не знал, что «Бразильская акварель» скоро станет одной из самых популярных в мире мелодий, что она будет звучать на всех континентах, что пластинки с ее записями будут выпущены в США и Франции, в Мексике и на Филиппинах, Германии и Новой Зеландии и десятках других стран. Дисней не мог предвидеть этого, но своим безошибочным чутьем гения почувствовал, что перед ним — великий музыкант.

И как в голливудской сказке предложил Ари отправиться вместе с ним в Голливуд, чтобы написать там музыку для одного из своих фильмов.

Такие случаются иногда в жизни ситуации. Достойные фильмов Диснея.

Ари действительно отправился в Голливуд и имел там большой успех. Его мелодии украсили несколько фильмов самого Диснея. Появились и другие заказчики.

В 1944 году песенка «Рио-де-Жанейро», ставшая ключевой мелодией фильма «Бразил», была даже выдвинута на «Оскара». Ари были сделаны весьма лестные и очень выгодные приглашения работать в Голливуде постоянно. Он попробовал, попытался и… не смог. Отказался. Вернулся на родину, где сказал:

— Без «Фламенго» не могу ни жить, ни работать…

В Рио он продолжал сочинять музыку и комментировать футбольные матчи. В этот «постголливудский» период его жизни едва ли не самым замечательным делом стала борьба за строительство стадиона «Маракана» к приближавшемуся чемпионату мира 1950 года.

Тогдашний губернатор Рио Карлос Ласерда пытался вынести стройку за пределы города, но группа энтузиастов, в которую входил и Ари, развернула мощнейшую кампанию за выбор площадки на территории бывшего Дерби-клуба близ фавелы Мангейра в северной зоне Рио. И победила.

С особой гордостью Ари отправился на новый стадион вести репортаж о финальном матче со сборной Уругвая. Когда игра закончилась со счетом 2:1 в пользу уругвайцев, рыдавший прямо в эфире Ари объявил, что ноги его больше не будет в радиостудии. Что это — последний репортаж в его жизни…

К счастью, со временем он, как и почти все свидетели «Мараканасо», оправился от горя и вернулся-таки к микрофону. И продолжал работать футбольным комментатором до тех пор, пока его не отстранила от работы болезнь.

И музыкой он продолжал заниматься до конца дней своих. И был даже избран первым в истории президентом бразильского союза композиторов.

Одна из самых известных его композиций: «Risque» («Вычеркни мое имя из своего блокнота») была посвящена, как утверждают его друзья, знаменитой мулатке Гиомар, артистке кабаре, участнице многих театральных шоу и музыкальных радиопрограмм.

Увы, любовь эта оказалась неразделенной: пылкая Гиомар предпочла стареющему, хотя и сохранявшему элегантность и класс Ари юного стройного, высокого красавца Диди.

(Замечу мимоходом, что этот брак стал одним из самых скандально-сенсационных событий бразильской светской жизни 50-х годов, ибо эта пара в первые годы супружества жила в атмосфере периодических скандалов, войн, перемирий и новых схваток, горячо обсуждавшихся всей страной, но несмотря на все брак оказался необычайно устойчивым. Гиомар и Диди, с возрастом успокоившись, до смерти Диди в 2001 году, жили в мире, любви и согласии, как я имел возможность убедиться, посетив эту чету в их доме в конце 1996 года, о чем рассказал на предыдущих страницах).

В конце сороковых — начале пятидесятых годов едва ли не самой популярной музыкальной радиопрограммой было шоу Ари «Calouros em desfile» («Парад новичков»), которое он вел в прямом эфире и в присутствии довольно большой аудитории. В радиостудию приглашались все, кто пытался в борьбе за первую премию проявить себя на ниве пения или игры на музыкальных инструментах.

Каждому Ари давал шанс, каждого пышно представлял: «Сейчас у нашего микрофона выступит еще один будущий великий певец…».

Однако, учитывая, что подавляющее большинство претендентов на мировую славу, не обладали для этого даже самыми минимальными способностями, в студии неподалеку от микрофонов стоял большой колокол, и по условленному знаку Ари (он либо приглаживал волосы себе или трогал пуговицу пиджака) его помощник негр Макале бил в колокол, прерывая жалкие, нестройные и фальшивые рулады очередного соискателя славы.

«Извини, мой друг! — говорил с улыбкой Ари, — придется тебе еще немного поработать над собой…».

Однажды на данном символическом эшафоте, где рубились головы практически всем кандидатам в гении, и именно этот процесс развенчивания честолюбивых претендентов был самым любимым блюдом как для радиослушателей, так и для зрителей, собравшихся в радиостудии, перед Ари появилась темная стройная с пышными волосами юная мулатка, явно не знавшая куда деть руки, как поставить ноги и с чего начинать свое выступление.

Она было облачена в платье, взятое взаймы у родной тетки, а поскольку тетка эта была на двадцать килограммов весомее девочки, платье пришлось чуть ли не трижды обернуть вокруг талии юной певицы и зашпилить булавкой. Зрелище было забавное; собравшиеся в студии завсегдатаи программы уже приготовились к очередному веселому номеру, когда Ари, посмотрев на эту смешную девчонку, для начала спросил:

— С какой же такой планеты явилась ты сюда, дочь моя?!