Двенадцать тысяч миль под парусами - Леонид Радионович Аксютин Страница 7

Стоянка наша в Гетеборге, во время которой срочно отремонтировали рангоут и такелаж, была короткой. Уже 22 апреля в 10 ч утра «Товарищ» отошел от причала. Еще в реке судно подхватил сильный попутный ветер, принесший с собой неожиданный снежный заряд. Но ненастье оказалось недолгим, и к моменту выхода из шхер над нашими головами уже сияло солнце.

В этот день в районе мыса Скаген мы впервые поставили паруса. Пролив Скагеррак пенился от свежего ветра, и судно, переваливаясь с борта на борт на крутых волнах, начало почти восьмисотмильный путь к месту нашего старта — старинному английскому порту Плимут.

Свежая погода сопровождала нас почти весь переход через Северное море. С выходом из пролива волны стали крупнее, и иногда вода через штормовые портики заливала палубу. Иллюминаторы в каюте почти все время находились под водой. Казалось, мы плывем, как в аквариуме. Для полноты иллюзии не хватало только рыб вокруг. Дул попутный шестибалльный ветер, который вызвал безжалостную качку. Эта качка, неприятная в любое время суток, особенно надоедала ночью: казалось, незримая рука моря безостановочно катает тебя по койке и не дает заснуть. Утром встаешь измученный и не можешь понять толком, спал ты или нет. Правда, этот же ветер в три дня донес нас до Ла-Манша, и рано утром 25 апреля «Товарищ» миновал Дувр. В 16 ч 17 мин этого же дня произошло знаменательное событие — судно пересекло нулевой меридиан и оказалось в западном полушарии.

По мере приближения к Плимуту «Товарищ» становился все наряднее. Заблестел свежей краской корпус, солнечные зайчики забегали по начищенной меди и покрытым лаком планширям и кофель-нагельным планкам, обновлено желтела тиковая палуба, истертая за долгие годы службы тысячами курсантских ботинок.

Весь этот блеск давался ценой большого труда. Все три вахты в сутки курсанты терли, скребли, мыли и красили. Времени все равно не хватало, и на комсомольском собрании ребята решили дополнительно работать по два часа ежедневно, чтобы закончить подготовку судна к 28 апреля.

Ветеран нашего училища, давно плавающий на паруснике, боцман Павел Иванович Бусалаев, целые дни проводил на верхней палубе под рострами со своими подручными — курсантами. Они приводили в порядок новые дакроновые паруса, чтобы не подвели на гонке. Некоторые из них приходилось срочно перекраивать и подгонять, потому что сшиты они оказались не совсем удачно. Сделать это непросто. В это же время надо было «обкатать» такелаж, обновленный в Гетеборге. Прежде чем эксплуатировать его с полной нагрузкой, не опасаясь аварий, нужно приладиться к нему. Снасти должны обтянуться, блоки приработаться. Кроме того, экипаж должен привыкнуть к работе с дакроном, который труднее держать в руках при уборке парусов, чем обычную парусину. На все это обычно уходит два-три месяца, мы же располагали несколькими днями.

Новый, неиспытанный рангоут и такелаж скоро напомнил о себе. Мы ночевали на якорной стоянке в заливе Лайм, у южного берега Англии, заканчивали последние приготовления к приходу в Плимут. В 11 ч 28 апреля снялись с якоря и подгоняемые попутным ветром силой около 4 баллов пошли к Плимуту. Одновременно проводились парусные учения. И. вот тут-то при постановке грот-бом-брамселя внезапно обломилась левая часть рея. На палубу полетел оборванный драйреп. Над нашими головами повис в воздухе кусок рея, удерживаемый от падения снастями, и пузырем бился на ветру парует К счастью, при аварии рея никто не получил травм.

На мачту поднялись второй помощник капитала Константин Трепалин и боцман Сергей Зайченко с тремя матросами. Демонстрируя все свое акробатическое искусство, они срезали и спустили на палубу парус с поврежденного рея, подтянули и закрепили обломившуюся часть. Позже, уже в порту, грот-бом-брам-рей спустили на палубу и подняли вместо него запасной. Если бы его не оказалось, то наше участие в регате на этом и закончилось бы, так как состязаться в скорости с лучшим» гонщиками мира без верхнего паруса бессмысленно. Но все хорошо, что хорошо кончается, и в 18 ч 28 апреля «Товарищ» пришвартовался в закрытом доке Плимута.

Здесь собралось уже много парусников, прибывших для участия в Операции Парус-76, в том числе и некоторые на наших непосредственных соперников класса А. Перед «Товарищем» у стенки причала стоял самый маленький участник гонки класса А — бригантина «Феникс» под ирландским флагом. Построена она в 1929 г. Первоначально это была шхуна, типичное судно балтийских купцов конца прошлого века. Позже парусное вооружение фок-мачты сделали прямым, и «Феникс» превратился в бригантину. Корпус судна деревянный, с полными обводами, выкрашенный в черный цвет. На корме — маленькая рубка и навесной руль, как на шлюпке. Нигде ни малейшего признака техники XX в. Сходство с судами прошлого не ограничивается внешним видом. На «Фениксе» нет рефрижераторной установки. Вместо нее на палубе установлены клетки с живыми курами — источник свежих яиц и мяса для команды.

Ирландская бригантина «Феникс» в Плимуте

Экипаж из 26 человек интернациональный. Чуть позже, перед началом регаты, члены экипажа заявят корреспондентам, что «Феникс» не представляет никого, «кроме самого себя». У бригантины были минимальные шансы на призовое место, так как гонщик она явно плохой.

А вот стоящий у противоположной стенки дока белоснежный норвежский парусник «Христиан Радиш» — соперник опасный. Судно названо именем человека, субсидировавшего строительство этого трехмачтового корабля. 

Год его постройки 1937. При максимальной длине 72,5 м, ширине 9,7 м и осадке 4,5 м, он несет 1234 кв. м парусов. В Операциях Парус 1956 и 1964 гг. парусник оказался победителем.

В 1940 г. «Христиан Радиш» попал в руки немецких захватчиков и до конца войны служил базой подводных лодок.

Теперь на нем молодые норвежцы знакомятся с азами морской профессии.

В соседнем доке виднелся один из наиболее опасных соперников — трехмачтовый корабль ПНР «Дар Поможа» (Дар Поморья). Его наибольшая длина 91 м, ширина 12,6 м, осадка 5,7 м, площадь парусов 1900 кв. м. Он оказался самым старым по возрасту среди участников регаты — построен в 1909 г. в Гамбурге на верфи «Блом и Фосс». Плавал он до первой мировой войны под названием «Принцесса Эйтель Фридрих», затем после поражения Германии корабль по репарации был передан Франции. Он получил имя «Кольберт» и без применения стоял в порту Сен-Назер. В 1929 г. его купила Польша на средства, собранные жителями Поморья (отсюда