Артур Лидьярд - Бег к вершинам мастерства Страница 8

Мои парни верили в меня. Когда у них возникали малейшие сомнения, тот факт, что я смогу рассеять их, казалось, избавлял моих учеников от опасений. Однако есть вещи, над которыми контроль тренера установлен быть не может. И уместно проиллюстрировать это ответом на комментарии Пири по поводу выступления Халберга в беге на 10000 м. Пири пишет о том, что я и другие новозеландцы прочили Халбергу победу на дистанции 10000 м с еще большим преимуществом, чем на 5000-метровой дистанции, и что я сказал ему о готовности Халберга именно к бегу на 10000, а не на 5000 м. По поводу всего этого он пишет: «Его победа (на 5000 м) кажется мне еще одним провалом утверждения, будто бы вы можете предстать в оптимальной форме к предопределенному дню. Я думаю, мы еще увидим Мюррея мировым рекордсменом (на 10000 м), если он выкинет из головы эту „оптимальную“ дурь и станет тренироваться, как все люди».

Да, Мюррей Халберг не утратил оптимальной готовности после бега на 5000 м. Он был еще достаточно Силен, чтобы показать себя и на дистанции 10000 м, но его сердце не позволило ему сделать это. День, когда он выиграл золотую медаль, был днем его восхождения на самую высокую вершину, однако на следующее утро после этого его настроение изменилось. Дома, в Новой Зеландии, у него осталась жена, которая ждала первенца, он сознавал свой долг и горел от нетерпения вернуться к ней. Мы предполагали после Олимпиады совершить с ним короткое турне по Европе, однако первыми его словами, с которыми он обратился ко мне в то утро, были: «Вы будете обижены, если я не поеду? Я хочу сейчас же отправиться домой». Я тотчас согласился. А после бега на 10000 м, в котором он был пятым, Мюррей сказал: «Я мог бы бежать гораздо сильнее, но сейчас у меня душа не лежит к бегу». Да, то, что с ним происходило, касалось только его сердца, и никакой тренер здесь не мог бы помочь.

В дальнейшем я буду говорить о помощи тренера своим ученикам в борьбе с соперниками и о выборе успешной тактики, а сейчас коснусь некоторых других вопросов взаимоотношения тренера и спортсмена.

Очень важным является приспособление интенсивности тренировки и ее содержания к изменившимся условиям, а также приспособление к пище и питью. Много дней может быть потеряно из-за непонимания важности этих перемен. И тренер должен предотвратить эти потери.

Если спортсмен слишком сильно ослабляет тренировку перед соревнованиями, он, естественно, впадает в панику. Он неизменно начинает делать то, что ему делать не следовало бы, например вместо бега в ровном темпе трусцой включает в тренировку большой объем скоростной работы, и это продолжается до тех пор, пока спортсмен не почувствует себя в обычном тонусе. Тренер должен следить за тем, чтобы такая паническая тренировка не имела места, и в то же время поддерживать спортсмена в высокой спортивной форме.

Все мои старания найти совершенную систему тренировки утвердили меня в справедливости приблизительно следующей идеи: соль спорта в удовольствии, которое вы можете получить от него. Я делаю это замечание именно теперь, прежде чем вы успеете привыкнуть к мысли, что, пробегая еженедельно по 100 миль, и речи быть не может о том, чтобы получить хоть какое-нибудь удовольствие. И все же я получал удовольствие от бега, даже если он изматывал меня, и это происходило потому, что мне приходилось бороться с собой тогда, когда духовно и физически мой организм был готов к этой борьбе.

В основе борьбы лежит личный внутренний конфликт, однако эта борьба не есть жестокое сражение. Она представляет собой чистое развлечение, смысл которого заключается в том, что вы как можно дольше удерживаете себя на поле битвы с собственным самочувствием и стараетесь выйти из этой игры победителем. Здесь нет ни ран, ни царапин, и за достигнутый физический прогресс вы вознаграждаете лишь свое честолюбие. Большинство мужчин, это касается также и многих спортсменов, проходит по жизни, не имея представления о том, что означает быть действительно физически подготовленным человеком. А под настоящей физической подготовленностью я имею в виду такое состояние организма, при котором человек сидячей профессии может выйти из своего кабинета, проработать целый день на тяжелой, требующей физического труда, работе и не заметить усталости. Именно в таком состоянии и находятся мои бегуны Мэги, Халберг, Снелл. Их физиологические показатели, их сердце, их способность к восстановлению таковы, что бегуны никогда не устают, в том смысле, что их невозможно довести до такого состояния, когда человек бредет, еле шевеля ногами, и думает —лишь о том, чтобы упасть в постель. Для них двадцатимильная пробежка —чистое развлечение, и они могут совершенно непосредственно провести такой бег в день, который специально для них назначен. Это происходит не оттого, что они обладают сверхмощной мускулатурой. Просто они могут пробежать эти 20 миль легко, радуясь телом и душой, и чувствовать себя после пробежки на 90 процентов лучше прежнего.

Этому научиться может каждый. Мои ребята не супермены, причем все они разные. Снелл —крупный, с хорошо развитой мускулатурой, рожден, видимо, для тенниса или плавания. Халберг, с его парализованной рукой, — внешне кожа да кости. Вес его около 56 кг, и развиты у него лишь те мышцы, которые несут его над землей. Но что касается его беговой подготовленности, то она у него такая же великолепная, как и у всех остальных. В той же степени, что и другие мои ученики, он любит длительные пробежки в компании друзей, в легком темпе, на заре или прохладным вечером, среди кустарника, напоенного ароматом цветения. Мэги тоже такого же веса и тоже не образец, во всяком случае по своему физическому развитию, но и он почти не знает усталости.

Там, где эти парни тренируются, слышны смех и шутки. Здесь не увидишь мрачной, сосредоточенной физиономии с взглядом, устремленным на секундомер, тяжелой «молотьбы», когда сознание, как надсмотрщик, подхлестывает тело, следя за выполнением урока. Конечно, тренировка моих учеников тяжела, и то, что они делают, ведет к твердо намеченной цели, однако непринужденность усилий возникает потому, что они любят свое дело. Они заканчивают бег без утомления из-за постепенного увеличения нагрузки, которая, исключая малейшее излишество в скоростной работе, делает их организм способным справляться с заданием без труда. Они резонируют на максимум спортивной формы так добротно, как это могут делать лишь некоторые, но еще меньшее число бегунов может настолько же полно оценить это так, как они.

Я не могу сказать, что в приобретении такой готовности не существует никаких физических препятствий. Они есть. Однако они недолговечны, и если однажды спортсмен почувствовал себя подготовленным к бегу на выносливость, то сам он добровольно с таким чувством расстаться не захочет. Я знал людей, которые резко прекращали тренировку, но минуту спустя к ним, из-за потери готовности, приходило такое рабское чувство ничтожества, что они не могли расстаться со своими беговыми туфлями. Подготовленный человек развивает в себе чувство гордости, и поддержание этой готовности требует умеренных усилий.

Многие занимаются бегом, не рассчитывая стать чемпионами. Они бегают потому, что хотят оставаться подготовленными и в дальнейшей жизни, а также потому, что они ценят ту атмосферу коллектива и ту свободу тела и духа, которые сопровождают пробежки по дорогам, рощам, вдоль побережья. Некоторые из них —хорошие спортсмены. Они бегают длинные дистанции потому, что знают —это для них новый шаг к успеху. Другие никогда не будут сильными бегунами. У них для этого слишком мало природных данных. Однако всякое улучшение, которого они добиваются, является для них личным стимулом. Они знают, что они физически подготовлены, и им доставляет удовольствие быть в компании таких же бегунов, как они сами.

Бегуны тренируются вместе, связанные обоюдным интересом и чувством товарищества. В дружной семье бегунов на длинные дистанции нет места зазнайству. Клубная принадлежность игнорируется. Нет также того нервного напряжения, какое свойственно спринтерам, «сидящим» на стартовых колодках в ожидании выстрела. Что же касается возраста, то он меньше всего является препятствием для общения.

Когда Мюррей Халберг в 1961 г. выступал в соревнованиях клуба Оуэйрэйка в марафоне, где он занял второе место, среди его соперников был его отец, которому тогда «стукнуло» 58 лет. Подобно многим другим, Джок Халберг участвовал в беге без мысли о победе или о том, чтобы занять место где-нибудь в группе лидеров. Он тренировался и получал удовольствие от этого в течение восьми или девяти месяцев и в соревновании участвовал только для того, чтобы пробежать марафонскую дистанцию к своему собственному удовлетворению… А когда он закончил бег, «выйдя» из четырех часов, на финише его встречали сын, невестка и маленькая внучка. Я думаю, этот пример демонстрирует лучше всяких слов, которые я мог бы написать, то моральное и физическое удовлетворение, какое можно получить, открыв для себя пару шортов и беговых туфель.