Красно-белый - Владислав Викторович Порошин Страница 8

— Gimme gimme gimme a man after midnight…, — великолепными голосами выводили из колонок певицы Агнета Фельтског и Анни-Фрид Лингстад свои страдания по какому-то мужчине, и поэтому я, чтобы укрепить знакомство, решил не отмалчиваться:

— Гут мюзик! А вы знать, что музыканты уже подать на развод?

— Какие музыканты? — Заулыбалась шикарной белозубой улыбкой Ольга.

— АББА! Фрида и Бенни — капут и Агнета и Бьорн — тоже капут. У нас в дойчланд все уже знать.

— Ну и что, главное, что музыка классная, — хмыкнула Лена.

«Злючка», — решил я и с большим интересом посмотрел на Ольгу. Носик аккуратненький и губки бантиком — для первого свидания в новой жизни самое то! А то я уже в той жизни и позабыл — что это такое ходить на свидания. После развода все силы бросил на тренерскую деятельность, за которую платили сущие копейки. Мужчина же с копейками за пазухой — это не просто «второй сорт», это явный «неликвид» по меркам безумных нулевых годов. Вот я и хотел оторваться на последние деньги, когда полетел в Сочи. И теперь до меня точно дошёл смысл выражения — «Бойся своих желаний, ибо они имеют обыкновение сбываться».

— Я есть изучать руссиш футбол. Смотреть ваш кубок Русии. А вы чем заниматься?

— А мы отдыхаем в «Новом Сочи», — ответила Оля. — Сказали, что у вас весёлые дискотеки и молодёжи много. Вот, приехали посмотреть.

И тут ди-джей как по заказу врубил медлячок в исполнении старичка Джо Дассена «Et si tu n’existais pas», который потом перепели в «Если б не было тебя». «Значит, пришла пора брать быка за рога, то есть девушку брать за талию», — сообразил я и сказал Ольге почему-то по-французски:

— Дансон мадмуазель?

И она оказалась не против. А когда мы закружились в танце, я внезапно заметил, что к «злючке» Лене, хотя возможно она и не такая, подрулила наглая кучерявая морда футболиста Саши Калашникова, которая сейчас сто процентов разрушила мою «легенду» в прах.

— Вы меня Ольга извините, я не немец. — Сыграл я по-футбольному на опережение. — Я футболист московского «Спартака» и мы здесь на соревнованиях.

— Так вы москвич? — Неожиданно обрадовалась девушка.

— Это будет зависеть от того, как я буду играть, — хмыкнул я, припомнив свои натянутые отношения с Бесковым. — Проявлю себя на кубке, останусь в Москве.

— А если нет?

— Уеду обратно в Германию.

— Ха-ха! — Прыснула Ольга.

* * *

В спальный корпус я возвращался, можно сказать, на флажке, за минуту до отбоя. Проводил Лену и Ольгу до Курортного проспекта, главной улицы города Сочи, поймал и оплатил такси, и конечно же пригласил их на футбол. Кстати, девчонки оказались студентками москвичками из МГУ, отдыхают тут по профсоюзной путёвке за какие-то заслуги. Но насколько я знаю жизнь, отдыхать, когда уже начался второй семестр можно лишь в том случае, если у тебя папа и мама не совсем простые советские люди. Простые студенты в СССР главным образом «отдыхали» на многочисленных стройках социализма, где приобретая бронзовый загар, вкалывали, зашибая себе денежку на новенькие шмотки.

— Никон, а ты чего не на отбое? — Внезапно дорогу в корпус мне преградили старожилы московского клуба Ярцев, Романцев, Хидиятуллин и Букиевский.

— А вы, надо понимать, уже всё — отбились? На горшок сходили, спокойной ночи посмотрели? — Рыкнул я, предполагая назревающую трёпку.

К сожалению, в командах такое часто бывает, что одноклубники выясняют кто круче — не мастерством на футбольном поле, а на кулаках в раздевалке или в иных местах. И вообще разбиение на разные враждующие группировки — это бич футбольных коллективов.

— Ты что-то мальчик стал сильно борзеть, в последние два дня, — спокойно сказал Романцев. — На «Барина» пасть разеваешь.

— Разеваю? Тогда извините товарищи холопы, что я вашего барина как-то задел. — Я сжал кулаки и чуть-чуть подсогнул по-боксёрски колени, чтобы вырубить первого, кто кинется размахивать граблями. — Кстати, а барин — это кто, если не секрет?

— Да чё с ним базарить? — Ринулся в бой наиболее физически крепкий Володя Букиевский.

Однако ударил он с невероятно большой замаха. Я бы даже покурить успел, перед тем как среагировать. И мне ничего не оставалось, как нырнуть вниз и пробить в ответ по печени.

— Хо, — резко выдохнул Букиевский и присел на одно колено.

— Значит, слушай сюда! — Я сделал шаг в направлении оставшейся на ногах троице. — Как футболистов я вас уважаю. И то, что сейчас произошло, останется между нами. Но если ещё раз пыркнетесь, воспитательную работу доведу до финальной точки. И ещё, если узнаю, что вы Фёдю Черенкова в карты раздели, руки переломаю.

— Совсем охренел? — Двинулся навстречу Хидиятуллин, но его тут же остановил Олег Романцев.

— Спокойно, ноги не пострадают, — буркнул я и поспешил в спальный корпус.

* * *

Инцидент с группой ведущих футболистов московского «Спартака» изрядно вывел меня из себя. Поэтому я полночи ворочался и не мог уснуть. Всё думал, что в команде мне при таких раскладах не задержаться. Поэтому вскочив в четыре часа утра, я выкатил из-под кровати футбольный мяч и вышел в коридор.

Бесковские тренировки, где парни привыкали работать в одно два касания и понимать, читать игру, с одной стороны были замечательные, но в реальном футболе очень много таких моментов, когда нужно уметь протащить мяч самому. Вот выскочил ты на одинокого защитника, и что — ждать, когда подтянется партнёр по команде, чтобы сыграть с ним в стеночку? Но ведь кроме своего партнёра подтянуться и игроки соперника. Я свих мальчишек всегда учил в таких ситуациях идти в обыгрыш. А на над этими элементами у Бескова практически никакой работы не велось. Не считая избитого упражнения, где футболист обводит мяч между расставленных на поле фишек.

Поэтому сейчас в коридоре я, положив мяч на ковровую дорожку, медленно повторил «финт Зидана», ничего в нём сложного нет. Но во время игры — это и выглядит эффектно, и работает эффективно. Но есть и боле заковыристые приёмчики. Например: финт Рональдиньо или «эластико». «Ножницы» или «переступы» — обвод мяча ногой в движении и на месте, чтобы раскачать игрока обороны. А ещё мне очень нравится «финт Мэтьюза», очень похож на «эластико», но выполняется не единым эластичным движения, а двумя простыми рубленными. Двинул мяч стопой в одну сторону и той же стопой увёл мяч в другую, дёшево и сердито.

— Володь, ты чего? — Вдруг окликну меня Федя Черенков, выглянув из нашей комнаты и увидев, как я в пустом коридоре отеля, работаю над «финтом Зидана».

— Работаю по системе йогов, — улыбнулся