Юрий Выборнов - Марадона, Марадона... Страница 9

— Какую роль вы отводите Диего Армандо Марадоне?

— Обычную, как и всем нападающим, — забивать голы, — отшучивается Менотти.

— Но Марадона исключительно одаренный игрок.

— Наша задача — уберечь его от травм, сохранить на весь турнир. За ним постоянно «охотятся» защитники соперников, пытаются вывести его из строя. Делают это нечестно и грубо. Мы рассчитываем в этом году на Марадону, равно как и на Кемпеса и других опытных нападающих.

— Какой тактики будет придерживаться команда?

— Тактика определяется на каждый отдельный матч в зависимости от противника, турнирной ситуации... — Менотти продолжает теоретизировать, беседа углубляется в дебри рассуждений о футболе. Тренер намеренно старается мало говорить о своей команде. Не будет же он раскрывать свои карты в канун чемпионата!

Я прошу разрешения поговорить с футболистами. Пока оператор меняет кассету, Менотти подзывает Пассареллу, Ардилеса, Тарантини. Подходит Филлол с сынишкой на руках. Он так и снялся с ним вместе, рассказывая нам о себе.

Ищу глазами Марадону — пора поговорить с ним. И не нахожу. Почти вся команда в сборе. Нет только Марадоны.

Ребята говорят, что он только что был здесь, но не знают, где теперь. И лишь швейцар, сидящий у стеклянной двери гостиницы, говорит нам, показывая в сторону парка, что Марадона гуляет там со своей девушкой.

Быстро приближается вечер. Отснято несколько роликов, переговорено, кажется, обо всем. От нечего делать мы слушаем интервью, которое дает Менотти прибывшим аргентинским газетчикам. Хуан Карлос начинает нервничать, посматривая на часы. Он уже и так потерял с нами много времени.

Наконец будто из-под земли, из гущи темных кустов, растущих у самого дома, появляется Марадона. Не обращая внимания на мое приветствие, протянутый микрофон, он быстро, почти бегом направляется к двери гостиницы, минуя застывших в недоумении аргентинских репортеров.

— Не пускай этого парня! — громко кричит он швейцару, показывая на меня. — Никого не пускай сюда! — С этими словами футболист исчезает за недоступной нам стеклянной дверью. Швейцар, выполняя распоряжение, встает со стула и смущенно разводит руками.

Понимая, что момент упущен, я в отчаянии направляюсь к Менотти:

— Сезар, как же так?! Марадона отказывается поговорить с нами! Нам нужно его снять всего на минуту...

Менотти пожимает плечами. Жест достаточно красноречивый, говорящий, что здесь он уже не хозяин.

За годы работы на телевидении мне не раз приходилось подолгу беседовать с Пеле, Гарринчей, другими футболистами бразильской сборной, игроками иных команд. Все это были доброжелательные, покладистые ребята, подробно отвечавшие на вопросы, откровенно рассказывающие о себе. Марадона же не захотел даже выслушать моих двух слов.

— Я знал, что с ним ничего не получится, — мрачно говорит Хуан Карлос. — Что еще можно ждать от этого дикаря?! — В словах аргентинца звучит раздражение. — Марадона, насколько я знаю, дает интервью только тем, кто ему за это платит. Таков порядок, введенный его импресарио. При этом неважно, кто просит интервью — местные репортеры или корреспонденты, приехавшие с другого континента.

Несмотря на отснятые и записанные интервью с игроками аргентинской команды, нас гнетет чувство неудовлетворенности. Так бывает в конце не доделанной до конца большой работы. В Москве не поймут, почему мы упустили Марадону.

ПРИГЛАШЕНИЕ МАРАДОНЫ

В отличие от Менотти, отказавшегося в 1978 году в самый последний момент включить семнадцатилетнего Марадону в состав аргентинской сборной, Карлос Билардо, наоборот, задался целью не только иметь этого выдающегося мастера в своей команде, но и наилучшим образом подготовить его к борьбе за мировую корону. Ради этого аргентинский тренер пересек океан и появился в Италии. Позднее он говорил журналистам: «Я мог бы по почте направить Марадоне официальное приглашение в сборную и авиабилет до Мехико, но тогда получил бы чужого мне «итальянского» Марадону, а мне нужен был настоящий аргентинец, увлеченный моей идеей, игрок моей команды».

Шел к концу апрель 1986 года. Итальянский чемпионат заканчивался очередным триумфом «Ювентуса». «Наполи» оставался на третьем месте.

Марадоне надоели одни и те же вопросы настырных болельщиков: «Диего, когда наконец неаполитанская команда станет чемпионом? Когда ты приведешь нас к триумфу? Ведь тебе уже уплачено...»

Марадона только улыбался, а самых ретивых успокаивал: «Не спешите, придет и наше время».

В Неаполе Билардо встретился с Марадоной и пригласил побеседовать где-нибудь вдали от навязчивых болельщиков. Они молча ехали в машине, и на одной из портовых улиц Неаполя Билардо попросил шофера остановиться. Футболист и тренер проворно выскочили из машины и юркнули в дверь крохотной пиццерии. В ее пустом полутемном зале заняли дальний столик. Марадона облегченно вздохнул: похоже, удалось избавиться от преследования болельщиков.

Заказали пиццу. Пока накрывали на стол, Билардо приступил к делу. Он склонился к Марадоне и, глядя ему прямо в глаза, заговорил:

— Диего, ты должен серьезно отнестись к тому, о чем я сейчас скажу. Это твой чемпионат. Тебе уже двадцать пять. Возраст, вполне подходящий, чтобы возглавить национальную команду. Она будет в твоем распоряжении. А чтобы у тебя не было в этом сомнений, я предлагаю тебе повязку капитана. Другой такой возможности у тебя больше не будет. Но ты мне должен обещать, даже поклясться, что отдашь тридцать дней своей жизни, только тридцать дней великому делу. Все это время ты должен будешь тренироваться и забыть обо всем, кроме предстоящего чемпионата.

Марадона с интересом слушал взволнованные слова склонившегося к нему собеседника. Оба напоминали заговорщиков, обсуждавших план ограбления банка.

Диего размышлял: можно ли верить этому человеку, врачу, ставшему вдруг футбольным тренером?

Подали пиццу. Официант поставил на стол два больших продолговатых блюда. На пурпурного цвета поверхности пиццы лежала золотистая копченая сардина. И вдруг Билардо пододвинул к себе блюдо Марадоны и вилкой сдвинул его сардину к самому краю.

— Представь себе, что эта пицца — футбольное поле. Правда похоже?

Диего как завороженный кивнул.

— Смотри. Четыре года назад мой предшественник Сезар Менотти заставлял тебя играть здесь, на краю, где лежит сейчас рыба, в полном одиночестве. Это было ошибкой! Ты должен играть ближе к центру, чуть сзади нападающих.

Сардина, подчиняясь вилке Билардо, сдвинулась на несколько сантиметров.

— Отсюда перед тобой предстанет простор для атаки в любом направлении. Здесь легче получить мяч от своих защитников и начать с ним разгон.

Сардина снова поползла, виляя хвостом. Через несколько таких маневров рыба утратила «товарный вид», но Билардо, не думая о том, что испортил пиццу, продолжал свою необычную наглядную лекцию.

Тридцать дней!.. Марадона никогда раньше не жертвовал своими радостями и привычками. Пил вино, таскался за женщинами. Даже на сборах накануне ответственных игр он ложился спать во втором часу ночи... Лишь в день игры он был собран и абсолютно трезв. Теперь предстояло подчиняться строгому режиму целых тридцать дней!

Тренер клятвенно заверил в успехе, но взамен требовал от Марадоны поклясться выполнять все его требования.

«Кто он — проповедник или врач? — думал Марадона. — Однако ради Аргентины стоит принять его предложение».

Марадона задумался, вспоминая свою бурную футбольную карьеру. Кем он был совсем недавно, когда гонял мяч на пустырях рабочих пригородов Буэнос-Айреса? Уличным неграмотным мальчишкой, которого взяли в приходскую команду «Лос Себоллитас» скорее для того, чтобы оградить от соблазнов улицы большого города, чем увлечь футболом.

Прошло несколько лет, полностью отданных футболу, который принес немало радости и огорчений. На чемпионат мира в Испанию он поехал уже в качестве прямого наследника Пеле. Но играл там не так успешно, как от него ожидали. Впрочем, как и вся сборная команда Аргентины. Феномен Менотти на этот раз не сработал. А в отношении Марадоны сработал отрицательно. В Испании Менотти делал на него большую ставку, однако использовал чистым нападающим, а эта роль ограничивала игру Марадоны. Аргентинская сборная и ее молодой лидер ничем себя не проявили. Чемпионский титул был утрачен.

Лучший аргентинский тренер так и не нашел общего языка с лучшим футболистом страны. В футболе, где личные отношения в команде играют немалую роль, такое бывает нередко. Не случайно, создавая коллектив, тренер порой отказывается от услуг ряда способных футболистов. Так случилось и с Марадоной в 1978 году. Душевная травма обиженного Марадоны, судя по всему, не зарубцевалась за четыре минувших года и дала себя знать в Испании. И наследник Пеле так и не сумел воспользоваться своим наследством.