Аркадий Галинский - Не сотвори себе кумира Страница 9

Всем известно, конечно, что такие ошибки совершаются подчас и опытными вратарями. Безукоризненный анализ нескольких таких случаев, происшедших на лондонском чемпионате мира 1966 года, вы найдете в упомянутой книге Н. Старостина. Приведу оттуда только один пример. Бразильский вратарь Манга в матче с португальцами, словно новичок, отбил всего на пять шагов от себя мяч, навешенный на ворота, и притом прямо на голову форварду соперников. А спустя пять минут Манга растерянно ждал чего-то, когда верхний мяч летел ему почти в руки. Эйсебио же оказался тут как тут и прямо перед носом бразильского вратаря отправил мяч в сетку. 2:0. Вскоре сбивают Пеле, который возвращается на поле хромым. «Коленку сокрушил чужой — Мораис, — заключает Н. Старостин, — а веру в победу — свой, Манга».

«Вратарь — каков бы он ни был — всегда в центре внимания», — пишет известный английский игрок двадцатых годов, а впоследствии один из ведущих теоретиков футбольной игры, Д. Джек. И конечно, если бы 13 июля 1970 года Яшин видел, как Осянин замахнулся и ударил по воротам, он принял бы этот мяч легко и просто. Кожаный шар, пущенный с сорока метров даже самым сильным ударом, летит до ворот около трех секунд. А этого времени (сосчитаем: «И раз, и два, и три!») любому вратарю достаточно, чтобы без особой спешки переместиться к дальней штанге, и там, слегка подпрыгнув, поймать мяч (или перебросить его через перекладину). Но в том-то и дело, что Яшин не видел ни осянинского замаха, ни удара: скрытый от его взглядов игроками обеих команд центрфорвард «Спартака» неторопливо маневрировал вдали от ворот по правому флангу, и ничто, казалось, не сулило воротам «Динамо» никакой угрозы. В эти мгновения не пытался в чем-либо помешать Осянину и никто из партнеров Яшина…

Любопытно, между прочим, что 24 июля 1970 года, то есть одиннадцатью днями спустя, Осянин с этой же позиции забил гол, довершивший победу его команды в матче с кутаисским «Торпедо», и что тот же самый журналист, который из сострадания к Яшину сократил в отчете о матче «Спартак» — «Динамо» расстояние осянинского удара с сорока до двадцати пяти метров, восхищенно восклицал: «Да, этот гол мог удовлетворить вкус самого взыскательного футбольного гурмана!» Припомним, наконец, что в 1969 году, когда судьбу чемпионата СССР решали два матча между «Спартаком» и киевским «Динамо», победу «Спартаку» в обоих случаях принесли точно такие же удары Осянина!

Во все времена были футболисты с очень сильными дальними ударами. Немало их есть и сейчас. Но удар удару рознь, и результатов, подобных осянинскому, добивались немногие. До войны — ленинградец Бутусов, киевлянин Кузьменко. Тут имеются в виду, правда, исключительно удары с ходу, а не со штрафного, и не в результате розыгрыша так называемых «стандартных положений», когда мяч удобно и мягко накатывается на ногу разбегающемуся поблизости партнеру. В шестидесятые годы дальними ударами с ходу славились в СССР, кроме Осянина, киевляне Биба и Сабо и тбилисец Хурцилава. У каждого из них были излюбленные, свои, хорошо пристрелянные «точки». Иными словами, это были тщательно отрепетированные, старательно отшлифованные удары. И каждая из команд специально отвлекала внимание соперников, когда Биба, Сабо, Осянин или Хурцилава выходили на свои прицельные позиции. Но если у Хурцилавы разбег и удар были очень часто откровенны (тут главная ставка делалась на необыкновенную мощь самого удара), то удары Осянина, Сабо и Бибы отличались немалым коварством, ибо всякий раз было довольно трудно определить, что готовится ими: дальнобойный «шют» или передача поверху, навес на дальнюю штангу или просто переброска мяча поперек поля.

Вообще же этот маневр, вероятнее всего, навеян баскетболом, где в каждой первоклассной команде обязательно есть «снайпер», умело поражающий кольцо с дальних дистанций. Вот почему баскетбольные тренеры, разрабатывая диспозицию предстоящей игры, всегда поручают тем или иным игрокам бдительно охранять именно эти пристрелянные «снайперами» соперников точки, ибо самое важное в искусстве «снайпера» — краткий миг прицела. Не помешал — пиши пропало!

Спрашивается, знал ли, готовясь к матчу 13 июля 1970 года, тренер московского «Динамо» Бесков, что Осянин специально натренирован на неожиданные удары издалека? Конечно, знал. Но почему же динамовцы не приняли в связи с этим никаких мер? Что ж, это уже внутреннее дело команды, а мне хочется лишь подчеркнуть, что упрекать в пропущенном «Динамо» осянинском голе можно кого угодно, но только не Яшина! Ибо коль скоро команда играет с вратарем, который обеспечивает неуязвимость ее ворот при ударах с ближних и средних дистанций (то есть в ситуациях, когда защитники уже бессильны отразить угрозу), тем бдительнее следует опекать игроков соперника, владеющих коварными дальнеприцельными ударами. Образец такой опеки показал в 1966 году на лондонском чемпионате мира в матче СССР — Португалия Воронин, всякий раз «чуть-чуть» мешавший Эйсебио, когда тот выходил на свои «точки». Благодаря этому на протяжении всего матча Эйсебио ни разу не ударил по советским воротам. А в шестидесятые годы лучшего, нежели у Эйсебио, дальнего удара мировой футбол, пожалуй, не знал.

Могут сказать, что у такой опеки есть свои трудности, что, когда игра идет в центре поля, нелегко мобилизовать внимание игроков на блокировку «снайперов» и т. д. и т. п. Не спорю. Но все-таки на то и тренер в командах мастеров (и не один, а два-три), наконец, на то и тренировка. Тем более что и в прежние времена, и ныне во всем мире по пальцам можно сосчитать игроков, которые обладали бы такими ударами с ходу, как Осянин! А ведь именно эти удары повергают обычно пропустившую гол команду в уныние — и нередко предрешают исход матча. Напомню, кстати, что Осянин забил гол «Динамо» при счете 1:1 и тем самым создал переломный момент в игре.

Но самого Яшина, как я уже говорил, это сломить не могло. Он, конечно, тяжело переживал поражение своего клуба. Однако у него имелся уже и большой опыт. И самыми драматичными в этом смысле были 1962—1963 годы, когда кое-кто вообще пытался убедить его оставить футбольную арену. Дело в том, что в 1962 году, на мировом чемпионате в Чили, в игре, которая решала, быть ли команде СССР в четвертьфинале, Яшин пропустил гол, давший перевес соперникам. А в 1963 году в матче СССР — Венгрия, когда наша команда вела 1:0, «позволил» соперникам добиться ничьей, опять-таки не взяв мяча, посланного издалека.

Но неужто возглавлявший в 1963 году сборную СССР тренер Бесков ничего не знал о силе и точности дальних ударов венгра Махоша, который забил этот гол, а тренер Качалин, руководивший сборной СССР на чемпионате мира 1962 года, не ведал об аналогичном искусстве чилийца Рохаса? Не думаю. Не могу здесь сказать ничего определенного. Но неуспехом в Чили мы определенно обязаны не Яшину, как бы нам ни пытались это внушить. И добрым словом хочется помянуть тех, кто твердо верил, что тридцатичетырехлетний Яшин тогда еще отнюдь не пришел к финишу своей футбольной карьеры.

А. Пономарев работал в ту пору тренером московского «Динамо», и адресованные Яшину упреки волновали его, быть может, больше других. Но так как в Чили он сам не был, то и защиту «своего» вратаря предпринял своеобразную, психологическую. Он заявил в прессе: «Чилийское фиаско ни в коей степени не явилось для Яшина травмой мастерства и физической подготовленности. Это психологическая депрессия, и очень скоро Лев заставит всех позабыть о ней».

Яшин действительно тяжело переживал случившееся. Перед Чили у нас господствовало мнение, что на мировой чемпионат отправляется очень сильная команда, а «проверка боем» обнаружила в ней, увы, больше недостатков, чем достоинств. Невеселым же размышлениям Яшина способствовала кампания, позже названная одним из историков футбола «кампанией за омоложение в спорте», «повальной паспортной эпидемией». Из паспорта же Яшина следовало, что ему пошел тридцать пятый годок, а в ту пору сплошь и рядом безнадежными, бесперспективными «старичками» называли и тридцатилетних спортсменов.

Хомич и Бесков высказались в прессе категоричней, чем Пономарев. «О, вы еще не знаете Яшина!» — воскликнул «тигр» Хомич. Бесков же заметил, что он «слишком хорошо изучил за эти годы Яшина, чтобы списывать его в запас». Но, пожалуй, решающее заявление принадлежало тренеру сборной Чили и селекционеру «сборной мира» Риере. Он сказал: «Яшина нельзя винить в чилийских голах. Он, как и прежде, остается лучшим вратарем мира».

Заканчивая этот раздел книги, мне хочется еще сказать, что мячи с дальних дистанций «систематически» пропускали и два знаменитых предшественника Яшина в мировом футболе — испанец Заморра и чех Планичка.[6] Ибо они (точно так же, как и Яшин, утверждавший, что все девяносто минут неотступно следит за мячом) просто не замечали, что в какие-то мгновения, когда мяч обретается где-то в центре поля, их мозг дает отдохнуть зрению. В эти-то моменты команде и следует заботиться о своем вратаре, заботиться о нем так, как он печется о ней в ситуациях, когда форвард соперников уже обошел всех защитников, очутился один на один с вратарем, и гол, казалось бы, неотвратим!