Иеромонах Макарий Маркиш - Чтоб жизнь прожить… Беседы перед венчанием и немного после Страница 2

Хотите понять, что такое брак? Возьмите в руки монету.

У нее есть две стороны, разные: никто не спутает одну с другой. Но никто и не скажет, что монета состоит из двух сторон: они неотделимы одна от другой.

Брак – это смерть и новое рождение. Смерть двух независимых «я» и рождение нового существа – «мы». Это событие можно сопоставить с физическим явлением: образованием атома водорода из электрона и протона. Прежде полагали, что атом состоит из двух элементарных частиц, собранных вместе, как винт и гайка, нож и ножны, иголка и нитка. Но оказалось, что это совсем не так!

Атом действительно создается из элементарных частиц, но нельзя сказать, что он состоит из электрона и протона. Строго говоря, и тот и другой исчезают, как бы растворяясь в новом объекте, который подчиняется иным закономерностям, чем каждая из частиц в отдельности. Вот таким же образом муж и жена растворяются друг в друге, подчиняясь новому закону – закону жертвенной супружеской любви.

Тот, кто этого не понимает, не чувствует сердцем, тот угодил в опасную ловушку: из нее надо выбираться. Надо освобождать себя от рабства предрассудков в отношении брака, его природы и смысла. Брак – не приобретение, а самоотдача. Вы не приобретаете кого-то для себя в результате поисков, которые можно возобновить в любую минуту, чуть только ваше вечно неудовлетворенное «я» запросило чего-то новенького и свеженького; нет, вы отдаете себя кому-то, и вот этого кого-то вам и предстоит найти. Потому что брак – это союз любви, а любить – это значит отдать себя, навсегда и без остатка.

Из глубины веков

«Пошел я к Богу. Ищут – а я нашел Того, Кто в сердце моем: Он нашел меня».

Надпись на фигурке скарабея, лежавшей на сердце мумифицированного тела фараона Аменхотепа II (1400 лет до Р.Х.)

От любви до брака, от брака до любви

И от любви до невеселья, под Новый год, под воскресенье, плывет красотка записная, своей тоски не объясняя.

С двадцать второй попытки?

Удивительную вещь прочитал я недавно в книге одного психолога, а психологи, надо сказать, очень даже не прочь удивить аудиторию неожиданными откровениями: «Брак по любви невозможен в принципе/» Написано как отрезано. Психологический расчет на то, что читатель, удивленный, озадаченный, а может быть и оскорбленный в лучших чувствах, полюбопытствует: откуда могла взяться такая ересь?.. И станет читать с куда большим интересом и вниманием, чем пресную жвачку давно знакомых сентенций. Расчет, надо сказать, оправданный. И мы с вами сейчас поймем почему.

«Бог есть любовь», – говорит апостол Иоанн (1 Ин. 4; 9) и повторяет для верности дважды, чтобы у нас не осталось в том никаких сомнений. И действительно, вот уже две тысячи лет, как ни один здравомыслящий человек, исповедующий христианскую веру, не станет сомневаться на сей счет, помня такие простые слова того же апостола: вот как мы можем узнать, что такое любовь: Он отдал за нас Свою жизнь (см. 1 Ин. 3; 16).

Пока все в порядке; юноши и девушки, планирующие брак (и даже еще не планирующие), обмениваются признаниями в любви, при встречах, письменно и по телефону и, конечно же, искренне убеждены в том, что готовы отдать жизнь друг за друга…

Хорошо; идем дальше. Бог вечен. Значит, и любовь – истинная, равная Богу любовь, – тоже должна быть неизменной, нерушимой и вечной, как и Он Сам… И тут возникает досадная заминка.

Если бы так оно и было, если бы такая любовь (всем нам отлично знакомая любовь!) была вечной, жить стало бы очень сложно и в то же время очень скучно. В самом деле, мы лишились бы всей романтики молодости, всего богатства любовных переживаний, всего материала для произведений художественной литературы и искусства… Хуже того. Полюбил, скажем, Вася Машу, клянется ей в любви, взаправду, – а она возьми да выйди за Петю. Остался Вася на бобах, причем не как-нибудь, а навечно. Ни жениться, ни детей родить, только ждать: может, Петя помрет или бросит супругу – да ведь и у них дело тоже навечно сделано…

И это еще полбеды. А вот если тот же Петя окажется не на высоте положения, станет от Маши на сторону гулять, или пьянствовать, да не по-тихому, а с рукоприкладством, или торговать героином для поправки семейного бюджета, – а она все при нем, навечно. Тут поневоле взвоешь!..

Понятны горькие сомнения поэта:

Любить… но кого же?на время – не стоит труда,А вечно любить невозможно.

Отдать себя

«Любовь всегда связана с жертвой. Где любовь – там и способность пожертвовать собой, а где нет любви, нет и жертвы. Господь наш Иисус Христос пришел в мир и пожертвовал Собой ради людей. Так по Его образу хороший муж отдает себя жене, жертвует собой – своим временем, своими средствами и многим другим, а хорошая жена жертвует собой ради мужа – и временем, и благополучием, и порой даже здоровьем, отдавая силы своей семье. Мы хороши по отношению друг ко другу, когда даем, а не принимаем. Способность отдавать и есть свидетельство любви».

Бывает ли «вторая половинка»?

Возражают на эти сомнения обычно одним-единственным образом: эта любовь, дескать, не настоящая. Кажется молодым людям (и далеко не только молодым!), что и впрямь открылась у них любовь, золотой самородок, – ан нет, это всего только мираж, «обманка». Надо, дескать, постараться, поискать, кто тебе лучше подойдет (!!!), а заодно и попробовать, как оно получится – с одной, с другой, с двадцать второй попытки – и так непременно найдешь настоящую любовь, свою «вторую половинку»… Она-то и будет вечной; тут уж можно, наконец, отдавать себя не стесняясь.

Правильно?..

Когда заходит речь о серьезной идее, всегда лучше для начала разобраться, откуда она пошла, кто ее автор, в какой связи стоит она с Христом, с Его Евангелием.

Я убежден (а вы попробуйте проверить и поправить меня), что если вы расспросите ваших друзей, тех, кто увлекается мыслями о «второй половине», то не меньше половины с энтузиазмом подтвердят вам: да, разумеется, это глубоко христианский образ, и Сам Христос в точности так проповедовал и учил.

Ну, а на самом деле, конечно же, в Св. Писании, ни Ветхого Завета, ни тем более Нового, об этом нет ни слова. Идея изначального двуполого единства человека присутствует в большинстве мифологий, начиная с самых примитивных. Классическая ее «обработка» принадлежит Платону, который среди христианских авторитетов явно не числится.

Идею о двух половинах Платон воплотил в знаменитом диалоге «Пир», в легенде об Андрогине, которую он вложил в уста известного комедиографа Аристофана:

«…Нужно прежде всего осведомиться вам о человеческой природе и о свойственных ей страстях. Исконная наша природа была не таковою, какою она является теперь, а иною: сначала было три пола людей, а не два, как теперь, – мужской и женский; к ним присоединялся еще третий пол, общий им обоим. От него осталось теперь только имя, сам же он исчез. Тогда существовало еще особое существо, Андрогин. Этот пол, и по виду и по имени, был общий полу мужскому и женскому; теперь этого пола не существует, имя его употребляется в бранном смысле. Далее – общий вид каждого человека был округленный: человек имел круглую спину и бока, у него было четыре руки, четыре ноги, два лица…»

Впоследствии с такими двуспинными, четверорукими и четвероногими чудищами происходят разные неприятности, и…

«…Зевс рассек людей пополам, подобно тому, как рассекают рябину, собираясь ее солить, или как разрезывают волосом яйцо. У всякого человека, которого Зевс рассекал, Аполлон должен был переворачивать лицо и половину шеи в сторону разреза, чтобы, смотря на него, человек стал смирнее… Когда человеческий организм был рассечен пополам, каждая половина его, вожделея другой половины, стала сходиться с ней. Обхватив друг друга руками и сплетясь между собою, они стремились к соитию».

Вот вам и поиски второй половины! Кстати сказать, пополам были рассечены не только андрогины, но и мужчины, и женщины, которые тоже имели по два лица, четыре руки и ноги, и которые в точности так же устремились к своим отсеченным половинам все с тем же самым далеко не благочестивым намерением…

Надеюсь, дальше можно не продолжать: иначе как на какой-нибудь мерзкой гомонстрации (пед-параде) с такими установками лучше не появляться.

Но что поделаешь! Каковы бы ни были ее истинное происхождение и смысл, идея «второй половины» глубоко укоренилась в головах и сердцах наших не слишком осведомленных и не слишком разборчивых современников, которые искренне хотят найти настоящую любовь. И можно им помочь таким же путем, каким всегда шла Церковь: переосмыслить языческое наследие, исходя из христианского взгляда на мир и на человека. Это и нам поможет понять, что же скрывается за парадоксальным заявлением психолога: «Брак по любви невозможен».