Анна Шадрина - Не замужем. Секс, любовь и семья за пределами брака Страница 7

Альтернативные жизненные уклады становятся объектами не только научных исследований и публицистических выступлений на Западе, но и начинают получать отражение в культуре и искусстве.

Для обозначения не романтической, но значимой связи героев современного кино и телевидения появился отдельный термин – «броманс» (от brother – англ. брат – и romance – англ. роман). «Броманс», или «семья по выбору», узнаваем в популярных телесериалах, таких как: «Друзья», «Сайнфилд», «Доктор Хаус», «Шерлок», «Калифорникейшн», «Окружение», «Книжный магазин Блэка», «Разделяя пространство» и так далее.

Распространение различных форм романтического и неромантического сожительства свидетельствует о том, что в наше время людям важно жить не столько в признанных институциях, сколько в удовлетворяющих отношениях.

Стенфани Кунц в «Истории брака» упоминает, что в авиакомпании, где работает ее муж, сотрудники поощряются бесплатными авиапутешествиями теперь не только в сопровождении супругов, но и других лиц.

Осознав, что 42 % наемных специалистов являются «одиночками», американские компании разрешили делить корпоративные привилегии с друзьями, соседями, родственниками. Юридически признанная опека, совместное владение имуществом и некоторые финансовые льготы могут быть установлены за сторонами различных форм отношений в некоторых западных странах[39].

Легализация однополых браков и распространение репродуктивных технологий на Западе также вносят серьезные коррективы в понимание семьи. В июле 2012 года американская вещательная сеть NBC сообщила о том, что в Калифорнии обсуждается проект закона, который разрешит детям официально иметь больше, чем двух, родителей[40].

Прецедентом послужил случай девочки, у которой было две матери. Когда одну из них посадили в тюрьму, а другую госпитализировали, заботу о ребенке хотел взять на себя биологический отец. Однако суд постановил, что он не может быть законным опекуном из-за действующего законодательства Калифорнии, разрешающего детям иметь только двух «официальных» родителей.

В итоге опека над девочкой была передана государству. Сенатор Марк Лено, лоббирующий новый закон, убежден, что пересмотр необходим не для того, чтобы внести сумятицу в определение понятия «родитель», но с целью защиты интересов многих американских детей.

Организацию частной жизни за пределами традиционной семьи находят для себя приемлемой и мои информантки.

Т., 35 лет, госслужащая, не состоит в браке, около 10 лет находится в связи с женатым мужчиной:

Не думаю, что смогла бы жить с мужчиной. Я себя так не вижу. Но вполне могу представить, что живу с женщиной, подругой. Я бы хотела заботиться о ребенке, но сама рожать не решусь. Было бы хорошо жить вместе с подругой, у которой есть ребенок.

Однако в популярном воображении «настоящая семья» – это все еще союз мужчины и женщины, основанный на браке, плюс дети. Образ гетеросексуальной брачной пары чаще всего используется в медиа как иллюстрация «полного человеческого счастья» и удовлетворения.

Культивируя имидж семьи нуклеарного типа, реклама, кино и телевидение, с одной стороны, формируют потребность стремиться к социально одобренному стилю жизни. С другой стороны, образ традиционной семьи, связанный с потреблением определенных товаров и услуг, стимулирует к производству все большего количества товаров.

По мнению критиков общества потребления[41], атрибуты благополучия семьи, или «ложные потребности», вынуждают стремиться к их удовлетворению и как следствие мотивируют людей больше работать, являясь движущей силой глобального капитализма. Поэтому «традиционная» семья «выгодна» экономикам.

Но существуют разные взгляды и исследования о том, кто больше тратит – люди, живущие в традиционных семьях, или организовавшие свою жизнь альтернативно браку. Например, недавно опубликованная в The New York Times статья «Два класса, разделенные по принципу “Я согласна”»[42] рассказывает о двух подругах, работающих в одном детском саду.

Обе растят детей, одна при этом состоит в браке, другая – мать-«одиночка». И если днем женщины не чувствуют социальной разницы между собой, то вечером, возвращаясь домой, они оказываются в двух разных мирах.

Замужняя героиня публикации живет намного комфортнее своей коллеги. Причиной «пропасти» между двумя женщинами издание видит высокую зарплату мужа той, которая состоит в браке. Ссылаясь на исследования Университета Джона Хопкинса, The New York Times утверждает, что в среднем по стране доход «одиночек» ниже на 40 %, чем у зарегистрированных пар.

В этом контексте уместно вспомнить эпизод легендарного сериала о самостоятельных жительницах Манхэттена «Секс в большом городе», в котором Кэрри Брэдшоу не может собрать денег, для того чтобы выкупить квартиру, в которой живет, но обнаруживает себя владелицей коллекции обуви, по стоимости сопоставимой с квартирой.

Эрик Клиненберг, ссылаясь на федеральный обзор потребительских расходов, указывает, что средний показатель расходов на душу населения среди американских «одиночек» в 2010 году составил $34 471. По сравнению с $28 017, которые тратят семейные пары без детей, и $23 179 на человека в семьях с детьми[43].

Разумеется, гламурная и бездетная «одиночка» с Манхэттена и незамужняя воспитательница детского сада, растящая детей в глубинке, представляют разные экономические классы. Но как социальная группа, объединенная по признаку жизни за пределами брака, «одиночки» тратят больше.

Питая экономику и начиная это осознавать, американские синглы становится влиятельной частью общества. Политики вынуждены принимать во внимание интересы этой электоральной группы. Но более подробно речь об этом пойдет в главе 2.

Возвращаясь к теме «традиционной» семьи, отмечу, что Америка по-прежнему очарована этим институтом. Даже в эпоху, когда половина браков распадается, молодежь полна надежд.

Согласно недавнему исследованию, проведенному Университетом Кларка (Массачусетс), 86 % американцев и американок в возрасте 18–29 ожидают, что их будущие браки продлятся всю жизнь. 60 % молодых мужчин и женщин заявляют о том, что готовы пожертвовать некоторыми карьерными целями ради создания семьи[44].

Стефани Кунц в «Истории Брака» пишет, что 90 % жителей США проходят через «регистрацию отношений» в течение жизни. Многие американцы по-прежнему ищут удовлетворения эмоциональных и экономических потребностей в брачных союзах – по мнению социолога, так происходит потому, что тысячи законов, обеспечивающих социальные льготы, все еще ориентированы на гетеросексуальный брак[45].

В России за период 1998–2011 годов число заключенных браков увеличилось на 55 %. Одновременно растет и число разводов. В 2011 году зарегистрировано 669 тысяч разводов, что на 4,7 % больше, чем в 2010 году, и на 33 % больше, чем в 1998 году. Общий коэффициент брачности в 2010 году составлял 8,6 %. Общий коэффициент разводимости тогда же равнялся 4,5 %[46].

По данным Национального статистического комитета, в Беларуси в январе 2012 года на 1000 зарегистрированных браков пришлось 930 разводов.

Современники и современницы экспериментируют с жизненными сценариями. Но государства продолжают рассматривать нуклеарную «ячейку общества» как естественную и желательную форму семьи. В этой связи любопытно обратиться к истории института и попытаться обнаружить, как давно возникли эти убеждения.

В XIX веке, когда социологи начали раздумывать о семье, Фридрих Энгельс, используя данные Льюиса Моргана об эволюции брачных отношений, изложенные в труде «Древнее общество, или Исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации», соединил материалистическую концепцию социальности и теорию о едином прогрессивном пути развития человечества.

В своей работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства»[47] Энгельс показывает, что семья представляет собой подвижную институцию, отражающую экономическое состояние конкретного общества. По Энгельсу, модель семьи определяется способом общественного производства.

Так, в первобытном обществе выживаемость обеспечивалась совместным поддержанием жизнедеятельности членами племени. Вместе можно собрать больше добычи и легче противостоять врагу.

Для поддержания популяции в условиях высокой смертности необходима высокая рождаемость, которая может быть обеспечена бесконтрольными сексуальными связями. Каждая женщина принадлежала каждому мужчине, и равным образом каждый мужчина – каждой женщине, говорится в «Происхождении семьи». Все дети в первобытном кругу считались общими.