Джед МакКенна - "Духовное просветление: прескверная штука" Страница 7

Как много людей действительно зашли так далеко? Сколько реально просветлённых? Многие заявляют об этом, но сколько их в действительности? Не имею понятия, но могу предположить, что очень немного. Те, кто любит размышлять, подсчитали, что одному из десяти тысяч приходит это в голову, и один из десяти тысяч из них действительно достигает этого, то есть один из ста миллионов. Во всём мире и во все времена – именно в таких масштабах – на земле в любое время существует несколько дюжин реализовавших истину живых существ. А сколько из тех нескольких дюжин, как я, пытаются помочь другим? Становятся известными?

Ещё меньше.

И это довольно понятно. Когда ты вышел за пределы понятия, что дуальность (в любом смысле) это «плохо», а единство (в любом смысле) – «хорошо», ты так же вне понятия о необходимости «помогать» или «спасать» кого-то. Я, к примеру, делаю то, то делаю не потому, что думаю это нужно делать. Мной не движет ни этический, ни альтруистический мотив. Я не думаю, что что-то не правильно, и я должен исправить это. Я делаю это не для того, чтобы уменьшить страдания или освободить кого-либо. Я делаю это просто потому, что склонен к этому. У меня есть встроенное побуждение выразить то, что мне кажется интересным, а единственное, что мне кажется интересным, это великое путешествие, кульминацией которого становится пребывание в недвойственном сознании.

Я слышал, что Махариши Махеш Йоги был очень доволен своей уединённой жизнью в предгорьях Гималаев, и он никогда не вступил бы в социум, но он стал слышать в голове название какого-то индийского города. Оно появилось в его мыслях нежданно негаданно. Когда он наконец рассказал кому-то об этом, то услышал в ответ, что единственный способ выкинуть этот город из головы это поехать туда. Он так и сделал; там он занялся преподаванием, и из этого выросло всё движение Трансцедентальной Медитации. Я хорошо понимаю это. Ты наблюдаешь события, позволяя потоку рулить, и идёшь, куда идёшь.

И вот я, зная то, что другие хотели бы знать, в данный момент нахожусь в правильном месте, чтобы сказать что-то Полу, что облегчит ему жизнь в этот трудный период. Не часто кому-то случается перестать быть одним существом и начать быть другим, и никто не подготовлен к этому. Говорить об этом может и абсурдно, но гораздо более абсурдно жить в этом. Если всё это звучит чрезвычайно странно, могу вас уверить, так оно и есть. И когда я вижу, что кто-то только что вышел из своей двухлетней борьбы, я предпочитаю предотвратить душераздирающий конфликт.

И вот, когда Пол и я стояли перед домом в этот чудесный кристальный вечер, я был рад сказать ему:

– Добро пожаловать.

Следующий час мы провели, обсуждая странные вещи, вампиров, бабочек, одиночество, последующие дни и последующие годы.

– Ты прошёл через несуществующие врата? – спросил я.

– Ох, – только и произнёс он, когда до него дошло. – Ха! – он засмеялся, и это почти всё, что ты можешь сделать.

Я не сказал ничего. Сейчас я не учитель. Я не пытаюсь вытащить его или направить к определённому осознанию. Он уже всё сделал. Он уничтожил меня, как своего учителя. В самом истинном смысле он знал всё так же, как я. Просветление не похоже на то, когда ты оканчиваешь школу, чтобы поступить в институт, или даже оканчиваешь институт, чтобы вступить в «реальный» мир. Это полное окончание. Нет больше поиска, нет погони, нет сражений. Теперь ты можешь выйти в мир и делать всё, что захочешь – учиться играть на гитаре, прыгать с парашютом, писать книги, выращивать виноград, что угодно.

Наши отношения учитель-ученик окончены. В этом нашем разговоре один человек, который здесь уже давно, просто показывает новичку, где что лежит.

Перевод Павла Шуклина.