Большая гусиная охота. Лёнькина весна. Повести - Колбин Сергей Борисович Страница 6

Кроме добычи первого гуся тем днём произошло ещё что-то, тогда неизвестное, явившееся как смутное предчувствие какой-то потери.

Банка консервов

На следующий раз Озёрный мох приготовил мне испытание, случившееся в начале августа, при посещении его с компанией по сбору грибов и ягод.

Попав в живописные просторы налегке, без ружья и опьянённый ароматами багульника с вереском, я скоро забыл о цели похода. Охватившая охотничья страсть повела к озёрам, биваку. Затем мне захотелось посмотреть участок мха, на котором в прошлом году сидела четвёрка гусей. Там я обнаружил лужи, похожие на трясины из другого болота, что подтверждало привлекательность подобных мест для охоты. За ними виднелся красивый бор, сверкавший стройными стволами раскидистых сосен, в котором тоже захотелось побывать. Лес оказался заболоченный, заваленный упавшими деревьями. Дорога к нему была неблизкой, поэтому картина вызвала разочарование, а вместе с ним проснулось чувство голода. Только теперь я вспомнил, что у меня нет с собой еды.

Клюква оказалась незрелой и кислой, от которой во рту сразу стало терпко. Других ягод в этом районе не было, а желудок всё настойчивее требовал чего-то серьёзного. Перейдя широкий кусок болота, я направился в край леса, где в прошлом году был добыт первый гусь, но и там никаких ягод не обнаружил, зато нашёл белый гриб. Сырая шляпка оказалась невкусной, а вот ножка, хотя и без удовольствия, с хрустом была съедена. Чувство голода притупилось, и я пошёл напрямую к месту сбора. Через пару километров опять нестерпимо засосало под ложечкой, перед глазами поплыли: хлеб с колбасой, батон с сыром, оставленные в рюкзаке. Неожиданно в памяти всплыло то, что позапрошлой весной, на глухарином току, я зарыл в землю банку рыбных консервов. Чтобы добраться до неё, нужно делать приличный крюк, но даже сомнения в том, что смогу ли найти нужное место, или консервы, возможно, испортились, не смогли удержать от изменения маршрута. Сами ноги, повинуясь сигналам желудка, не слушая голову, сделали поворот. Наконец вот он, глухариный ток, и вот старое кострище. Прикинув, где должен быть тайник, ножом начинаю резать дёрн. Вскоре лезвие натыкается на что-то металлическое – цель поиска у меня в руках! Очистив от земли, вскрываю двухсотграммовую плоскую банку. Запах нормальный и я жадными глотками поглощаю бесподобно вкусное лакомство. Вылизав всё до крошечки, этой же банкой запиваю водой из ручья, после чего читаю сохранившуюся этикетку – «Скумбрия в масле». В нынешнем году морошка осыпалась гораздо раньше, чем в прошлом, зато на краю глухариного тока, заметив заросли гоноболи, добавляю сладкий десерт. По своевременному возвращению к месту сбора никто не догадался о моих приключениях, а продукты из рюкзака были съедены без особого энтузиазма. С тех пор я стал постоянно носить с собой неприкосновенный запас в виде банки рыбных консервов того же сорта, которые, уже на промысловой охоте, не раз выручали меня в куда более сложных ситуациях.

Чудесное возвращение

Накануне этого события, как в школьной задаче: по дороге, на мотоциклах, двигались навстречу друг другу я и Лёнька, а в южном направлении высоко в небе летел косяк гусей. После встречи в одной точке, мотоциклисты остановились, а гуси, естественно, полетели дальше. Проводив их взглядами, решили со всей очевидностью – собираемся на охоту! Всё было ясно без слов, оставалось уточнить детали. Учитывая ошибки, которые мы делали раньше (первая – ночные костры), решаем выйти за два часа до рассвета завтра, в будний день (по выходным во мху много ягодников). Мысленно я решал ещё одну задачу: Лёнька, естественно, думает о своём болоте, а я об Озёрном. Что же делать? Неожиданно возникает озарение – прошла обида на болото, да и на белокурую девчонку тоже!

Конец ознакомительного фрагмента.