Дмитрий Семеник - Сложности любви. Добрачные отношения Страница 2

На сознательном уровне ребенок может обижаться, огрызаться, отшучиваться, но на более глубоком, безотчетном, он быстро привыкает к тому, что настоящего принятия он и его переживания не заслуживают.

Эта первая причина пониженного самопринятия. Источник нелюбви к себе сохраняется и работает у нас пожизненно, потому что человек в любом возрасте остается ребенком своего родителя. Даже когда родителей уже нет на свете.

Начиная с подросткового возраста (с переходного), прибавляется второй источник, который мощно влияет на наше самопринятие. Психика так устроена, что люди к окружающим и к себе относятся одинаково. На заре жизни, когда младенец еще не отличается от детеныша животного (котенка, щенка, обезьяненка), в его психике еще нет «я» и отношения к себе, а есть только «они» – окружающие – и отношение к ним. Отношение к окружающим со знаком «минус» или «плюс» формируется по очевидному простому механизму. «Хорошие» особи – это те, которые ко мне расположены, делают мне хорошо, кормят меня, гладят, утешают, берут на руки, дают мне блестящее и лакомое, к которому я тянусь.

Понятно, к каким особям развивается отношение со знаком «минус».

Позже, по мере формирования «я», оно нашей психикой расценивается точно по тем же критериям. Мы любим или не любим себя ровно за то же, за что любим или не любим окружающих, – за наше социальное лицо, наш социальный образ. И когда этот образ похож на тот образ, который я вчуже осуждаю, – «я» своей психикой также осуждается, расценивается со знаком минус.

– Что такое «социальный образ»?

– Социальный образ – это что я собой представляю по отношению к людям. Насколько я доброжелателен или безучастен, терпим или критичен.

Поскольку мною со знаком «плюс» воспринимаются только те люди, которые по отношению ко мне доброжелательны, участливы, терпимы, а не критичны и назидательны, то и я сам своей психикой воспринимаюсь со знаком «плюс», только если я проявляюсь так же. Если же я проявляюсь негативно, критично, назидательно, протестно, каковы бы ни были причины, как бы я ни был логичен в своей назидательности, неизбежно развивается аутоиммунная агрессия, непринятие себя самого. Когда на меня кто-то кричит, ругается, наказывает, чего-то лишает, высмеивает, – моя психика не разбирается, прав он или нет, она моментально его отторгает: «Я этого не хочу, я не люблю этого человека». И со мной психика поступает так же отторгающе.

При этом окружающие могут к моей агрессии отнестись вполне принимающе, даже сочувственно, понимая, что это не я плохой, а мне плохо. Но меня это не спасет. Человек, который кричит на окружающих, себя не любит, хотя бы даже окружающие реагировали на это с пониманием и с принятием.

– Сейчас много тренингов по повышению самооценки. Чем повышение самооценки отличается от повышения самопринятия?

– Вообще это вопрос терминологии. Я не знаю всех на свете тренингов, может, среди них и есть какие-то, созвучные тому, о чем мы говорим, но большинство известных мне тренингов по повышению самооценки носят чисто технический характер. Т. е. они имеют целью развить у человека позитивное представление о своих возможностях. Встать перед зеркалом и говорить: «Я могу, я могу, я могу… Я успешен. Я уверен в себе. У меня точно получится». На мой взгляд, это поверхностные технические усилия, которые не меняют глубинно и долговременно настоящей нашей уверенности в себе, нашей устойчивости, нашего самопринятия.

– Связано ли непринятие себя обязательно с низкой самооценкой? Т. е. ведет ли низкое самопринятие к низкой самооценке?

– Тогда надо давать определения, что мы называем «самооценкой», а что – «самопринятием». Для меня привычна такая терминология: самооценка – это представление человека о своих достоинствах и недостатках; о том, что я могу/не могу, о том, на что мне можно рассчитывать, на что – нельзя. Самопринятие – это представление не о своих достоинствах и недостатках, а о том, чего я за них заслуживаю.

Можно говорить о такой альтернативе: позитивное и негативное самопринятие. По аналогии с высокой и низкой самооценкой. Негативное самопринятие – это ощущение, что я заслуживаю осуждения и наказания за свои проступки. Позитивное самопринятие – ощущение, что я вследствие ровно тех же проступков и недостатков заслуживаю сочувствия.

– Значит, я вправе сделать вывод, что наша самооценка тоже не зависит от самопринятия и человек с низким самопринятием может иметь очень высокое самомнение?

– Вот в этой терминологии, по этим определениям – да, конечно. Человек может быть уверен, что он гениальный шахматист и чемпион мира, и при этом страдать от нелюбви к себе.

– А теперь, если переходить к тому, как же на самом деле можно решить проблему самопринятия. Мы говорили на эту тему с разными людьми, и есть два концептуально разных подхода. Один подход такой, что надо принять себя несмотря ни на что. А второй подход – надо понять, за что ты себя не принимаешь, и это в себе изменить.

– Ответ вытекает из сказанного выше. Позитивное самопринятие – это принципиальное отношение к своим недостаткам как к чему-то такому, чего я себе не выбирал, в чем я не виноват. Это моя беда, проблема, но не вина.

– Что нужно сделать, чтобы принять себя? Что может сделать сам человек?

– Подсказка кроется в понимании истории проблемы. Вот мы сказали, что есть две главных причины, два фактора, которые влияют на наше самопринятие, – это отношения с родителями и наша социализация. Вот в этих двух местах и надо лечить.

Первый вопрос: когда, в каком случае надо лечить? Когда человек замечает, что его что-то сильно не устраивает: его внутренний план, его состояние, настроение, его отношения с людьми и с жизнью; когда замечает, что он излишне раздражителен или излишне уверен в себе, или очень часто меняет сексуальных партнеров, или механически занимается нелюбимым делом. В общем, когда какие-то такие важные вещи в жизни не устраивают.

– Как же лечить отношения с родителями?

– Логика метода такая: неуверенность в себе, боязнь ответственности, боязнь, что меня уличат, что меня будут ругать, что меня высмеют, – тянутся у нас с детства, как и любое опасение. Жизненный опыт, который в детстве сформировал у нас это опасение, оказывается прискорбнейшим недоразумением. Когда родители ребенка ругали, он, естественно, считал, что так устроены отношения, так устроена жизнь. Если я опоздал, если я что-то разбил, наврал, получил двойку, – конечно же, меня будут ругать. Как же может быть иначе?

Может! Это легко понять, представив себе, что если бы наши родители в тот же момент – при том же нашем проступке, при той же двойке, при той же разбитой чашке – просто были бы в лучшем настроении, они, очевидно, реагировали бы на тот же эпизод гораздо более добродушно, терпимо.

И дальше, как сказали бы математики, устреми эту мысль к пределу, и ты получишь такую картину: если бы родители были в совсем хорошем состоянии, настроении, они реагировали бы на это максимально понимающе.

Значит, оказывается, весь родительский негатив, вся родительская назидательность, критичность, от которых мы в детстве страдали, были проявлением только их состояния, а не нашей вины, не их отношения к нам, не того, как вообще устроены отношения между людьми.

Вот если это по-настоящему взять в голову, если это по-настоящему понять про своих родителей, что, оказывается, это им было плохо, а не они плохие, и не мы плохие, – тогда самопринятие мощно повышается. Родительский негатив перестает нашей психикой приниматься на свой собственный счет.

По-настоящему понять это про своих родителей – значит практиковать это понимание деятельно, а не только мысленно. Нужно вести себя по отношению к ним так же, как мы ведем себя по отношению к людям, чей дискомфорт для нас очевиден, которым очень плохо и у которых это «на лице написано». А как мы ведем себя по отношению к таким людям? Мы начинаем их поддерживать, утешать, опекать, участвовать в их обстоятельствах. Вот весь этот комплекс мер надо направить на родителей. В психологии это называется «усыновить родителей». Если этим заниматься (довольно долго, тут не надо строить иллюзий), самопринятие сильно повышается.

– Спасибо. Как быть со вторым фактором – своим социальным образом?

– Тут важна мера нашей доброжелательности в быту – насколько я доброжелателен и участлив по отношению к окружающим. Надо помнить, что в качестве такой доброжелательности нашей психикой засчитываются только те наши проявления, которые трудны. Когда мы доброжелательны в ответ на доброжелательность другого человека – это бартер. Это очень легко, поэтому это нашу психику не тонизирует. А тонизирует, когда мы выносим соседский мусор, например, с лестничной площадки, хотя сосед демонстративно его туда ставит и не думает, что будет дальше; когда мы искренне любезны с тем, кто с нами разговаривает сухо, «через плечо».