Гэри Чепмен - Любовь как образ жизни Страница 26

а. Думаю о том, кто виноват в этом промахе.

б. Стараюсь вообще об этом не думать.

в. Стараюсь не допускать подобного промаха в будущем.

За каждый ответ «а» не начисляйте себе баллов, за каждый ответ «б» прибавляйте один балл, за каждый ответ «в» – два. Чем выше ваш результат, тем дальше вы продвинулись на пути к истинному смирению.

Вы никогда не наблюдали за очередью в магазине? Как только мы заканчиваем делать покупки и устремляемся к кассе, то тут же преисполняемся нетерпения. Почему очередь движется так медленно? Как бы побыстрее отсюда вырваться? Мы устремляемся к самой короткой очереди, утверждая наше право на это место и не обращая внимания на того, кто подошел десятью секундами позже. Мы постоянно следим за тем, не откроется ли новая касса, чтобы оказаться в новой очереди первым. Услышать «Проходите, я не спешу» можно крайне редко. Наше желание быть первыми заставляет нас забывать об окружающих и, конечно же, о смирении.

Стремление быть первым настолько укрепилось в нас, что возникает вопрос: а можно ли вообще научиться смирению? Вы когда-нибудь видели смиренного младенца? Мы рождаемся с инстинктом получать все желаемое. Хочу сказать, что если стать смиренным в душе, то научиться смирению вполне возможно.

Если рассматривать смирение как способ ощущения радости от любви к окружающим, то эта черта характера станет неотъемлемой частью нашей жизни. В словарях смирение определяется как «кротость, покорность». Можно сказать, что смирение может вытеснить из человеческой души гнев, честолюбие и эгоизм. И тогда ложное «я» превратится в истинное. Смиренный человек удовлетворен самим собой. Он сознает собственную ценность и ценность окружающих. Успехи других людей доставляют ему радость. В западной культуре смирение – не самая популярная концепция, и тем не менее это очень важная и приносящая удовлетворение сторона любви. Но научиться смирению очень нелегко.

Смирение – сердечное спокойствие, которое позволяет человеку отойти в сторону, чтобы подчеркнуть ценность другого.

Один из ключевых принципов организации анонимных алкоголиков – анонимность. В этой организации нет иерархии – здесь все равны. Сюда приходят люди, ставшие рабами алкогольной зависимости, но которые совместными усилиями стараются избавиться от этого порока. Вы можете подумать, что Билл Уилсон, создавший организацию анонимных алкоголиков в 30-е годы ХХ века, был смиренным человеком. Да, это действительно так. Но до этого ему пришлось пройти большой путь.

В книге «Меня зовут Билл» Сьюзен Чивер описывает борьбу Уилсона со своим стремлением выделиться. Спустя много лет после создания организации анонимных алкоголиков и разработки программы двенадцати шагов руководители Йельского университета сообщили Уилсону о своем желании присвоить ему почетную научную степень. Уилсону очень хотелось получить эту степень и добиться признания своих заслуг. Но к тому времени «он уже был достаточно тверд в своих принципах и понимал, что согласиться на получение звания будет неправильно» (3).

Однажды этот человек написал, что принцип анонимности «напоминает нам о том, что мы всегда должны ставить принципы выше личности, что мы должны научиться истинному смирению». Он же говорил: «Руководствуясь духом анонимности, мы стараемся подавить естественное желание выделиться из общей среды» (4). Чивер пишет, что Уилсон «боролся со своими желаниями, стремясь обрести смирение» (5).

Раздумывая над тем, как ответить руководителям Йельского университета, Уилсон последовал совету одного из руководителей организации анонимных алкоголиков. Это был Арчибальд Рузвельт, сын бывшего президента Теодора Рузвельта. Арчибальд объяснил Уилсону, что его отца всегда беспокоило собственное стремление к власти. Теодор Рузвельт решил никогда не принимать никаких наград. Единственным исключением из этого правила стала Нобелевская премия.

Чивер пишет: «Билл понял, что надо следовать тому же принципу, которым руководствовался в жизни Рузвельт» (6). Уилсон отклонил предложение, несмотря на то, что университет предложил присвоить ему степень под одними инициалами, без полного имени. Вместо этого он предложил присвоить почетную степень «анонимным алкоголикам» как организации. Но это предложение отклонил уже университет.

Читая книгу Чивер, наблюдаешь за тем, как Уилсон воспитывал в себе смирение. «Позже он отклонил предложение сфотографироваться для обложки журнала «Таймс», хотя редакторы предлагали снять его со спины. Впоследствии Уилсон не принял еще шесть почетных степеней, в том числе и предложение Нобелевского комитета».

Гордость была свойственна Уилсону, как и всем нам. Но, когда он в полной мере осознал все преимущества анонимности в созданной им организации, он предпочел путь смирения пути, который привел бы к общественному признанию. Тем самым он сохранил свой авторитет и влияние на тех людей, которым решил посвятить свою жизнь.

Я привел эту историю не для того, чтобы сказать, что общественное признание является чем-то неправильным и недостойным. Часто премии и похвалы вдохновляют людей на добрые дела. Но борьба Билла Уилсона с собственным честолюбием и его стремление к смирению отражают ту напряженность, которая знакома многим из нас. Уилсон боялся того, что общественное признание может отвлечь его от дела всей его жизни.

Смирение и общественное признание не всегда исключают друг друга. Но постоянное стремление к признанию мешает нам любить окружающих по-настоящему. Позволяя честолюбию завладеть нашими мыслями, мы не понимаем, что тратим свою энергию не на укрепление отношений, а на то, чтобы выглядеть хорошо в глазах окружающих. Приведут ли отношения с другими людьми к столь желанному для нас успеху, мы не знаем. Самое главное – это действовать в духе любви. Чем свойственнее нам становится смирение, тем сильнее меняются наши приоритеты. Действуя в духе истинной любви, мы понимаем, что смирение:

отражает понимание нашего места в мире;

дает возможность понять потребности других людей, даже если это связано с определенными жертвами с нашей стороны;

показывает силу, а не слабость;

позволяет понять, что потребности других людей столь же важны, как и наши собственные;

подчеркивает значимость других людей;

дает возможность не тратить энергию на гордость, обиду и гнев.

Помня об этом, давайте подумаем, что означает любить других людей с точки зрения смирения.

Джим руководит некоммерческой организацией в Индии. Этот человек умеет прекрасно смеяться, обладает сложившимся мировоззрением и исполнен желания помогать другим людям. Джим рассказывал мне, что бабушка, которая воспитывала его, часто говорила: «Знай, никто в мире не лучше тебя. И запомни: никто в мире не хуже тебя». Для того чтобы понять эту истину, требуется подлинное смирение. Вы должны понять, что и вы, и те, кто вас окружает, обладают своими сильными и слабыми сторонами – и так и должно быть.

Самое главное

Многие говорят, что первый шаг на пути к смирению – это осознание собственной гордости. Сознавая свое стремление казаться лучше и важнее окружающих, мы лучше понимаем свое истинное «я».

Известный писатель, творивший на рубеже ХХ века, Гилберт Кийт Честертон вдохновил Мохандаса Ганди возглавить движение, которое положило конец британскому колониальному владычеству в Индии. Слова Честертона послужили источником вдохновения и для борца за независимость Ирландии Майкла Коллинза. Однажды журналист лондонской газеты «Таймс» попросил Честертона ответить на вопрос, в чем проблема нашего мира. Писатель сказал: «Во мне».

Ценя себя выше, чем следует, нужно вспомнить, что, подобно любому другому человеку, мы точно так же можем причинять боль окружающим или совершать ошибки. Осознав собственную гордость, мы не должны позволить ей завладеть нашими душами.

Стремление к общественному признанию – это не гордость. Гордость – это стремление к самоутверждению без любви. Когда смирение становится неотъемлемой частью жизни по-настоящему любящего человека, мы хотим быть такими, какими создал нас Господь – не больше и не меньше.

Признание собственной ценности – это шаг на пути к истинной любви к другим людям.

Гордость наоборот

Гордость – не единственный враг смирения. Неспособность осознать собственную ценность также не дает человеку любить других людей.

Билл Уилсон из организации анонимных алкоголиков однажды написал: «Нас пожирает чувство вины и отвращения к себе. Мы тонем в этом грязном болоте, зачастую находя в этом болезненное удовольствие… Это гордость наоборот» (7). Если бы мы были по-настоящему смиренными людьми, то не стали бы унижать себя. Любовь призывает нас любить не только других людей, но и понимать собственную значимость и ценность.