Дебра Оливье - О чем молчат француженки Страница 29

Но самое главное и самое приятное, что после всех этих сложностей (если, конечно, вы не забываете: Встали! Распрямились! Накачались!) вы наконец-то можете быть такой, какая вы есть. Наконец женщина понимает, кто она, потому что до этого она не была сама собой, а… старалась быть кем-то другим. К концу всей этой мороки вы достигните «состояния безвременья». Неважно, что в таком возрасте в гроб кладут, но наконец-то вы поняли, кто вы и зачем, да и выглядите совершенно бесподобно.

Скажите, что вас не устраивает в данной картине мира?

Учитывая растущий возраст читательской аудитории, Vogue выводит на страницы журнала своих бывших моделей двадцатилетней давности, которым так не терпится рассказать нам, почему они так хорошо сохранились и великолепно себя чувствуют. На самом деле далеко не все женщины этого возраста настроены столь оптимистично. У них складывается ощущение, что все помешались на сексе, но они сами почему-то совершенно не чувствуют себя сексуальными. Им предлагают безрадостное и отнимающее много сил желание быть сексуальной. Так что же происходит? Мы отрицаем возраст или преклоняемся перед ним? Искусство быть зрелым в Америке никогда еще не было таким сложным и никогда не казалось таким… наивным и детским.

В это время дела француженок определенного возраста идут вполне нормально – merci beaucoup. По данным одного франко-американского исследования, француженки за 50 ведут гораздо более активную сексуальную жизнь, нежели их сверстницы-американки.

Француженки знают, что регулярные пробежки по беговой дорожке самоулучшения – дело не шуточное. В целом они с большой подозрительностью относятся к американской идее постоянного самоулучшения и достижению заветной цели в виде создания совершенно нового «я». Француженки чувствуют в этом каверзный подвох, безрадостную утилитарность и пуританское стремление к самоограничению. И поэтому каждое утро не бегут в тренировочный зал, не пьют энергетических напитков и не занимаются йогой перед ужином. Они, наоборот, стараются подольше поспать, не делают математических упражнений для укрепления памяти и вообще, они не против вместо всего этого заняться «хаотичным и неорганизованным» сексом.

Приближающиеся к менопаузе (этому водоразделу жизни) француженки чувствуют себя гораздо спокойнее, чем американки. В Америке этот водораздел вызывал и вызывает много споров и терзаний по поводу старения. В книге «Секс и видавшая виды женщина» (Sex and the Seasoned Woman) Гейл Шихи утверждает (как и многие другие авторы) о том, что «преклонные золотые годы» – это радостная погоня за удовольствиями (при обильном наличии секс-игрушек, партнера, регулярного посещения спа-салонов, приобретении сессий секс-терапии у психотерапевта и т. д.). Есть часть авторов, которые не уверены в том, что «золотые годы» настолько золотые, какими их нам хотят показать. «Да что ж такого привлекательного в пятидесятилетнем возрасте?» – задается вопросом Дафни Меркин в эссе по поводу книги Шихи. Название эссе: «Неподъемный секс и беби-бумеры». Эрика Джонг считает, что «терзания по поводу секса в зрелом возрасте не свойственны итальянцам, французам и вообще европейцам. В Италии есть масса сексуальных актрис достаточно преклонного возраста. В нашей пуританской стране такое людей шокирует. Это типично американская черта». Другой рецензент книги Шихи Тони Бентли пишет о том, что та забывает о главной проблеме, «которой стоит уделить гораздо больше внимания, чем длине вибраторов», а именно вопросу старения. В пакете со старением идет «сложно определимый компонент – человеческое достоинство. Вот что с ним делать и как с ним быть?»

Должна вам доложить, что у француженок определенного возраста нет никаких проблем с чувством собственного достоинства, человеческим организмом и матерью-природой. Бесспорно, они стремятся выглядеть как можно привлекательней в любом возрасте – тщеславие свойственно людям всех национальностей и возрастов.

Однако во Франции довольно широко распространено мнение о том, что по-настоящему красивой может быть только женщина, имеющая опыт, а опыт приходит с возрастом.

Во Франции себя невозможно «изменить» или «поправить». В этой стране себя растят и культивируют.

Не существует «единственно правильного» способа что-то сделать. Каждый делает то, что может, и сам пишет свою историю, исходя из быстротечности времени и желания получить как можно больше удовольствия.

Большинство француженок не очень переживают по поводу того, что молодость прошла, потому что они слишком заняты собственной взрослой жизнью. Франция – страна культуры взрослых, а не молодежи, поэтому сорокалетние и пятидесятилетние чувствуют себя вправе веселиться так, как им нравится. Французы и француженки зрелого возраста активно участвуют в «эротических буднях», гоняются за наслаждениями и удовольствиями. Им некогда горевать по поводу того, что им уже не двадцать. Эдит Уортон писала: «Француженки практически по всем параметрам кардинально отличаются от американок. Француженки являются по-настоящему взрослыми. Можно утверждать, что по сравнению с ними американки все еще ходят в старшую группу детского сада».

Старшая группа детского сада?! Как обидно. Но заметьте: Уортон пишет, что француженки «взрослые».

Давайте обратимся к работам Изабеллы де Куртриврон. Она является профессором в Массачусетском технологическом институте и автором нескольких книг. Профессор рассматривает вопрос возраста через призму своего личного опыта – она француженка, переехавшая в США. Де Куртриврон написала эссе «Мемуары женщины в середине жизни и дилемма двух культур» (Midlife Memoirs and the Bicultural Dilemma). Де Куртриврон считает, что идеалом и путеводной звездой женщины средних лет является искусная соблазнительница Коле́тт[103]. Так, в своей книге «Рождение дня» Колетт пишет: «Каждая женщина вступает в возраст, в котором единственное, что ей остается, это обогащать себя новым опытом». Такой жизненный подход де Куртриврон называет «дилеммой Колетт»:

Этот умственный настрой заключается в «точном понимании того, что она неизбежно познает состояние социальной несправедливости, и того, что она должна выжать удовольствие до последней капли. Женщине стоит прекрасно осознавать приближающееся и неминуемое положение вещей и очень внимательно следить за тем, чтобы не пропустить ни одного удовольствия. Ей следует достаточно любить и понимать мужчин, чтобы не жаловаться на их ограниченную реальность, она не должна строить иллюзии о том, что все бесконечно, чтобы, когда ее час придет, она могла принять его с достоинством, а не горько сетовать или громко жаловаться».

По-моему, отличное предложение по поводу того, как нам быть с чувством собственного достоинства.

Колетт с растрепанной прической, своей обильной креативностью и большим количеством любовных связей – само олицетворение соблазнительной растрепанности и восточной неги. Колетт хорошо чувствовала «мимолетность времени» и то, что «удовольствие нужно получить прямо сейчас». Эти понятия никак не связаны с достижением «безвременной красоты», чудесами косметической хирургии, зубодробительным оздоровительным режимом и безвкусным бурлеском представлений о том, что «в семьдесят надо носить обтягивающие джинсы», а «в восемьдесят пиратские рукава». Никто не говорит о том, что надо удалиться в тундру и дать себе обет не встречаться с мужчинами, что надо полностью подавить свое желание. Мудрые француженки понимают, что в семьдесят лет, вероятно, не стоит пытаться получить тридцатисекундный оргазм и заниматься сексом, как кролик, потому что в этом возрасте силы уже не те.

Француженки не обманывают себя бесполезными слоганами: «Быть шикарной в сорок!» или «В пятьдесят – ягодка опять!». Они продолжают жить, наслаждаться, продолжают быть тщеславными и борются с возникающими сложностями. При этом они ясно осознают свой возраст и его ограничения. Во Франции никто не стремится «изменить» природу или человека по одной очень простой причине: во Франции себя невозможно «изменить» или «поправить». В этой стране себя растят и культивируют. Не существует «единственно правильного» способа что-то сделать. Каждый делает то, что может, и сам пишет свою историю, исходя из быстротечности времени и желания получить как можно больше удовольствия.

Именно в этом, по мнению де Куртриврон, заключена разница между «зрелой любовницей» во Франции и «воинственно настроенными женщинами среднего возраста» в США. Причина недовольства американок объясняется слишком жесткими требованиями и рамками нашей культуры. Кому охота в 60 лет взобраться на новый тренажер, когда ты всю жизнь был рабом тренажера? Да и вообще, кому нужны мужчины? Может быть, лучше обо всем забыть и расслабиться?