Марсель Ашар - Дура Страница 20

Севинье (делая вид, что соглашается). Мадам отрицает. Приведите другой пример.

Жозефа. О! У меня широкий выбор. Спросите ее, почему в тот страшный вечер она одела красное платье?

Мари Доминик. Потому что оно мне идет.

Жозефа. Тогда спросите это же у меня!

Мари Доминик. Спросите это же у нее, потому что здесь, кажется, она ведет расследование.

Жозефа. Потому что она велела мне отдать серый костюм в химчистку. А теперь спросите: «Почему в химчистку?»

Молчание.

Так я вам это скажу, хотя никто меня и не спрашивает. Потому что юбка была длинная и подол запачкан машинным маслом.

Севинье (потрясенно). Машинным маслом?

Жозефа. Я не видела связи. Мне все открылось только что, когда вы говорили о револьвере и сказали, что любой мог взять его в гараже.

Мари Доминик. Какое гнусное предположение!

Жозефа. Мне Мигель сказал, что в «кадиллаке» картер подтекает. И когда мадам брала револьвер, ее платье попало в лужу. Вот почему на следующий день она велела мне приготовить красное платье.

Мари Доминик. Ее убить мало.

Жозефа (насмехаясь). И меня тоже?

Севинье. Что вы можете сказать на это обвинение, мадам?

Жозефа. Лакост и Баржетон скажут. В химчистке «Лакост и Баржетон», авеню Виктор Гюго, пятьдесят шесть. Они вам скажут, было ли это машинное масло!

Севинье (раздраженно). Дайте сказать мадам!

Мари Доминик (очень естественно). Это и в самом деле было машинное масло. Я в тот вечер ходила в гараж.

Жозефа (восторженно). Вот видите!

Мари Доминик. И даже открывала в машине ящик для перчаток. Но взяла я там не револьвер. Я взяла перчатки, которые там оставляла. Я полагаю, ящик для перчаток предназначен прежде всего для того, чтобы там лежали перчатки.

Жозефа. Какие перчатки?

Мари Доминик (иронически). Новые перчатки, господин следователь, которые я купила в тот день в магазине на Фобур Сент-Оноре.

Жозефа (категорично). Нет.

Мари Доминик. Как — нет? (К Севинье.) Пошлите инспектора. Он найдет их в шкафу.

Жозефа. О! Вы быстро находите, что сказать. Голова у вас работает четко. Но, к несчастью, моя тоже!

Мари Доминик (недоверчиво). Что еще?

Жозефа. Новые перчатки вы купили в день убийства.

Мари Доминик (таким же тоном, как и Жозефа). Нет.

Жозефа. В среду! Я видела, как вы их клали в шкаф в среду.

Мари Доминик. В среду я просто их перекладывала.

Жозефа. А где они были раньше?

Мари Доминик. В прихожей.

Жозефа. В прихожей?! И, убирая, я их не заметила? Ну нет! Ну нет!

Севинье. Мадам, одно нам, во всяком случае, ясно: то, что вечером в среду вы ходили в гараж. И вы там взяли перчатки.

Жозефа. Это она так говорит!

Севинье. Значит, вы могли свободно взять там… и револьвер.

Мари Доминик. Совершенно свободно. Если бы он там был.

Севинье (без выражения). А его там уже не было?

Мари Доминик. Кто-то его уже прибрал к рукам. Либо мой муж, либо эта девка.

Севинье. А вы не сказали мсье Бореверу, что не увидели револьвера на его обычном месте?

Мари Доминик. Да… нет…

Севинье. А странно, почему?

Мари Доминик. Не могу сказать… Не знаю.

Пауза.

Севинье. Мне очень неприятно за вас, мадам, но одна деталь меня огорчает. А именно: в ваших первых показаниях, записанных инспектором Кола, вы как раз говорили об этих перчатках!

Мари Доминик. Ну и что?

Севинье. А вот что: вы сказали по этому поводу слова, из которых можно сделать вывод, что права мадемуазель!

Мари Доминик (высокомерно). Какие слова?

Севинье. Вы сказали… Морестан, точный текст!

Морестан (читает). Мадам Боревер: «Мои перчатки были все в крови. Новые перчатки. Я их в тот день купила».

Напряженная пауза.

Жозефа. Мы, женщины, всегда слишком много говорим!

Севинье. Согласитесь, мадам, что я вас предостерегал. Слишком много подробностей… Подробности — они-то всегда и выводят на чистую воду.

Мари Доминик (возмущенно). Меня вывели на чистую воду, меня?

Севинье (не отвечая). Вы ходили в гараж. И не взяли там ни перчаток, ни револьвера. Зачем же вы туда, в таком случае, ходили?

Мари Доминик. А вам не приходит в голову мысль, что мы, может быть, говорим о разных перчатках?

Жозефа (с искренним восхищением). Здесь у нее работает отлично! (Дотрагивается до своего лба.)

Мари Доминик. Разве я не могла купить одну пару перчаток во вторник, а другую — в среду?

Севинье. Две минуты тому назад могли. А сейчас уже поздно.

Мари Доминик. Хотела бы знать, почему?

Жозефа (невольно). Я тоже.

Севинье. Потому что две минуты тому назад вы дали нам совершенно другое объяснение. Когда мадемуазель сказала, что видела, как вы их клали в шкаф в среду, вы ответили: «Я их перекладывала». А ведь именно в эту минуту вам надо было сказать: «Это были другие перчатки».

Пауза.

Так. Кое-что мы установили. Не без труда. Но я считаю, что установили.

Мари Доминик. Как вам угодно!

Севинье (неожиданно атакуя). У вас, разумеется, были ключи от всех комнат вашего особняка?

Мари Доминик. Вовсе нет.

Севинье (удивленно). У вас не было ключа от комнаты мадемуазель?

Мари Доминик (очень непринужденно). У моего мужа, возможно, и был, а у меня — нет!

Жозефа (кричит). Постойте!

Мари Доминик. Мы стоим!

Жозефа. Недели две тому назад, примерно, Марта Эрбо (к Севинье), кухарка, захлопнула свою дверь, а ключ оставила в комнате. Она хотела вызвать слесаря, а мадам сказала: «Не нужно». И открыла дверь, у нее был один общий ключ, он подходил ко всем дверям в доме.

Севинье. Которым можно было с таким же успехом открыть и дверь комнаты мадемуазель, разумеется?

Мари Доминик. Не знаю. Я никогда не пробовала.

Жозефа. Кроме того вечера!

Севинье (Жозефе). Помолчите! (К Мари Доминик.) Мы это сможем легко проверить.

Мари Доминик. Нет. Я его потеряла.

Севинье. А!

Мари Доминик. Уже, наверно, с неделю… или больше!

Жозефа. Я могла бы побиться об заклад.

Севинье. Очень жаль.

Мари Доминик. Мне тоже очень жаль. Но у моего мужа ключ был!

Жозефа (к Севинье, горячо и убежденно). Я же вам клялась, что нет. И в первый же день. Тогда, когда это не имело еще никакого значения.

Севинье (смакуя, к Мари Доминик). Вот еще один раз ее слово против вашего.

Мари Доминик. И верите вы ей?

Севинье (не отвечая). Дело не в этом.

Мари Доминик. В чем именно вы меня обвиняете?

Севинье. Пока ни в чем. Я констатирую, что вы ходили в гараж, но не за перчатками, что вы не сообщили своему мужу об исчезновении револьвера и, кроме того, что вы имели возможность открыть запертую дверь комнаты, где произошло убийство. Все это позволяет мне предположить, что в тот вечер вы оказались на месте преступления раньше своего мужа.

Мари Доминик. Роковое стечение обстоятельств.

Севинье (торжественно). Теперь, мадам, отнеситесь со всей серьезностью к вопросу, который я вам задам. Он имеет для вас решающее значение.

Мари Доминик. Вы говорите со мной как с преступницей. А мне нечего бояться, и я вам отвечу правду.

Севинье (продолжая свою речь). К несчастью, до сих пор вам мешало «стечение обстоятельств». Поэтому еще раз советую вам быть чистосердечной. Записали, Морестан?

Mорестан. О! Я все записываю, господин следователь.

Севинье. Вы вошли в комнату после мужа?

Мари Доминик (сосредоточенно, собравшись). Да.

Севинье. Что вы увидели?

Она хочет говорить.