Джон Синг - Удалой молодец - гордость запада (Герой) Страница 3

Джимми. Этот, пожалуй, еще почище будет, чем Дэн Дейвис со своим цирком или даже чем святые миссионеры, которые проповеди читают о людской мерзости. Ну-ка, Филли, расспроси-ка его еще.

Филли. Может, ты из олова золотые деньги делал или, скажем, серебряные шиллинги?

Кристи. Нет, не делал, мистер, даже шестипенсовиков, даже фартингов не делал.

Джимми. Ты, может, на трех бабах сразу женился? Я слыхал, что на севере, у почтенных лютеран, кое-кто этим занимался.

Кристи (застенчиво). Я и на одной-то никогда женат не был, а не то, что на двух или на трех.

Филли. Может, он ходил воевать против нас вместе с бурами, как вот тут один человек, которого за это присудили повесить и четвертовать и выпотрошить напоследок. Не ездил ли ты на восток, молодой человек, и не дрался ли ты там не на живот, а на смерть за Крюгера и за освобождение буров?

Кристи. Я никогда из своего прихода не уходил до вторника на прошлой неделе.

Пегин (выходит из-за стойки). Да ничего он не сделал, — вот и все. (К Кристи.) Коли ты никого не зарезал и ничем другим плохим не занимался — ни фальшивой монетой, ни грабежом, ни убийством, нечего было тебе совсем бежать из дому. Ты ни в чем не повинен.

Кристи (уязвленный ее словами). Нехорошо такие слова говорить бедному страннику, сироте, у которого тюрьма позади, впереди виселица и ад кромешный отверст под ногами.

Пегин (делает знак мужчинам, чтобы они помолчали) Все это пустая брехня. Ничего ты не сделал. Такому тихоне, как ты, и горла визжащей свинье не перерезать.

Кристи (оскорбленный). Неправду ты говоришь.

Пегин (с притворным негодованием). Ах, так, неправду говорю? А не хочешь ли, я возьму метлу да тебя за это по башке тресну?

Кристи (судорожно цепляется за ее руки и дико кричит от ужаса). Не бей меня! Я убил моего бедного отца за это самое, но вторник на прошлой неделе.

Пегин (с изумлением). Ты убил своего отца?

Кристи (несколько успокаиваясь). Да, с божьей помощью, я это сделал, да будет ему на том свете заступницей пречистая богородица.

Филли (отступает от него вместе с Джимми). Ну и храбрый же ты малый!

Джимми Господи помилуй нас!

Майкл (с большим почтением). Да за такое преступление тебе, голубчик, виселица грозит. Видно, уд серьезные причины у тебя были, коли ты на такое дело решился.

Кристи (очень рассудительным тоном). Поганый он был человек, царствие ему небесное, и чем старее делался, тем сварливее, так что я уж не мог под конец его выносить.

Пегин. И ты его пристрелил насмерть?

Кристи (отрицательно качает головой). Я никогда и оружия-то никакого не имел. У меня на это разрешения не было, а я закон почитаю.

Майкл. А может, ты его эдак ножиком — таким, с ручкой? Я слыхал, нынче все больше такими ножами орудуют.

Кристи (громко, возмущенный). Ты что, меня за мясника принимаешь, что ли?

Пегин. Да уж не повесил ли ты его, вот как Джимми Фэррел свою собаку повесил, чтобы не платить за нее налога, и она у него три часа визжала и корчилась в петле, а он препирался с полицией, божился, что она сдохла, а они клялись, что она еще жива.

Кристи. Нет, ничего подобного. Я просто замахнулся на него заступом и двинул его острым концом по черепу, он и осел на обе ноги, как пустой мешок, и без всякого стона, и даже не крякнул.

Майкл (мигнув Пегин, чтобы она наполнила стакан Кристи). А как же это вышло, мистер, что вас не повесили? Вы его закопали, что ли?

Кристи (раздумывает). Да. Я тут же его и похоронил. Ведь я в это время картошку копал в огороде.

Майкл. И что же, полиция за тобой не следила все те одиннадцать дней, что ты шлялся по дорогам?

Кристи (отрицательно качает головой). Никогда, никогда — ни одна собака. Я шел себе вперед по дороге и ни на что не глядел, ни на черта, ни на дьявола.

Филли (сочувственно кивает). Это только когда дело касается простых, нестрашных убийц, то эти молодцы пойдут на то, чтобы своей шкурой рискнуть, а тут им попался человек, которого только тронь, так он такого страху нагонит, что ужас!

Майкл. Да уж что говорить! (К Кристи.) А где же ты это дельце-то обстряпал, милый человек?

Кристи (смотрит на него с подозрением). Далеко отсюда, хозяин, на таком высоком, гористом месте, где только ветры одни гуляют.

Филли (кивает одобрительно). Он человек осторожный. Да это и правильно.

Пегин. Вот бы ты такого парня, мудрого, как Соломон, и взял в подручные, Майкл Джеймс, если ты только взаправду кого-нибудь ищешь.

Филли. Ведь сами полицейские его боятся, и если ты такого парня возьмешь к себе в дом, то ни один из них сюда и носу не покажет, хоть тут у тебя среди двора из помойной ямы собаки будут самогон лакать.

Джимми. Храбрый человек — это настоящий клад в пустынном месте, а парень, что родного отца прикончил, я так полагаю, самого рогатого черта на вилы посадит, коли его на самом дне преисподней встретит.

Пегин. Они правду говорят, и если бы этот малый был у меня в доме, то я бы никого не боялась — ни этих проклятых головорезов, из солдатни распущенной, ни даже покойников, встающих из гроба.

Кристи (преисполненный неожиданным торжеством). А то как же — слава тебе господи!

Майкл (почтительно). Что бы ты на это сказал, человек хороший, если бы тебе предложили остаться здесь подручным, и положили бы тебе приличное жалованье, и не очень утруждали бы тебя работой?

Шоон (выступает вперед, в смущении). Чудно это было бы все-таки, если бы такого проходимца ввели в честный, порядочный дом, к такой девушке, как Пегин Майк.

Пегин (весьма резко). Заткнись ты, пожалуйста! Тебя кто-нибудь спрашивает?

Шоон (отступает). Такого убийцу, у которого руки в крови, и ты…

Пегин (накидывается на него). Заткнись, я тебе говорю — нечего нам тут голову морочить. (К Кристи, медовым голосом.) А вы, право, молодой человек, остались бы у нас? Мы бы уж постарались, чтобы вы ни в чем нужды не терпели.

Кристи (вне себя от удивления). А здесь я могу быть спокоен, что меня эти псы-полицейские не разыщут? Майкл. Вполне можешь быть спокоен. Они сами тебя, поди, бояться будут. Да и полицейские-то у нас свои, такие смирные ребята, что и дворовой собаки не обидят, да и выпить они не дураки. Они и ночью-то никогда не приходят, не предупредив загодя.

Пегин (очень ласковым и убедительным тоном). Ну хоть недолго останься у нас. Ты, наверное, устал до смерти, и ноги себе, поди, натер до кровавых волдырей. Да и помыться тебе, я думаю, не мешает, а то ты ведь, наверное, грязен, как самая паршивая овца.

Кристи (с довольным видом оглядывает комнату). Славная это у вас комнатка, — и коли вы не шутите, то я, пожалуй, останусь.

Джимми (вскакивает). Ну, теперь, по милости божьей, она в эту ночь может быть спокойна, с таким-то человеком, который родного отца убил, — уж этот ее в обиду не даст. Ну, нам пора, Майкл Джеймс, а то они на поминках без нас все хорошее вино вылакают.

Майкл (идет к двери с остальными). А простите, пожалуйста, мистер, как вас величать по имени, хотелось бы все-таки знать?

Кристи. Кристофер Мехоун.

Майкл. Ну, спасай тебя господь, Кристи, и отдыхай себе на здоровье. А завтра, когда солнце будет стоять высоко на небе, мы с тобой увидимся.

Кристи. Спаси вас господь.

Мужчины. И тебя благослови господь.

Они все уходят, кроме Шоона, который мнется, стоя у двери.

Шоон (к Пегин). А ты не хочешь, чтобы я остался и __ постерег тебя, чтобы чего не случилось?

Пегин (сердито). А ты ведь сказал, что боишься отца Рейли?

Шоон. Теперь, я думаю, никакого греха не будет, раз он тут тоже остается.

Пегин. Ты не хотел остаться, когда в тебе нужда была, так теперь, пожалуйста, выкатывайся, и побыстрее, когда ты больше никому не нужен.

Шоон. Разве я тебе не говорил, что отец Рейли…

Пегин. Ну и отправляйся к своему отцу Рейли (насмешливо), и пусть он тебя пострижет в монахи, а мне оставь этого малого.