Нил Саймон - Повесы [=На всю катушку, =Приди и протруби в свой рог] Страница 3

Алан. Взрослеть. Быть мужчиной. Тебе уже двадцать один. (Забирает у него чемодан и ставит возле дивана.)

Бадди. Не обращать внимания?

Алан. Когда ты начнешь жить в свое удовольствие? В шестьдесят пять, на пенсии? Тогда забудь про девочек.

Бадди. Все так закрутилось. Но я с тобой. Не хочу домой. Вот только папа против.

Алан. В душе он человек хороший и желает нам добра. Но он никогда не поймет, что жизнь меняется. Он слишком долго занимается своими восковыми фруктами. А ты уже стал другим.

Бадди. Я знаю, но…

Алан. Тебе уже двадцать один. Ты взрослый. Вперед, не робей. Один шаг сделал, сделай и второй.

Бадди (смотрит на него, пожимает плечами). Наверное, ты прав.

Алан. Ну так остаешься?

Бадди (кивает). Да… Почему нет?

Алан (обнимает его). Вот такого брата я люблю и обожаю. Отнеси свои вещи в спальню.

Бадди. А я тебе точно не помешаю? (Берет пальто и чемодан.)

Алан. Да перестань. Придумаем что-то вроде расписания. Ко мне сейчас девушка придет.

Бадди. Девушка? Почему раньше не сказал? Если я мешаю, только слово скажи. Пойду в кино.

Алан. Не переживай. У меня такое расписание, ни одного фильма не пропустишь.

Звонок в дверь.

Слышал? Пришла на десять минут раньше. Снова звонок.

Бадди. Отнесу-ка я вещи. (Идет к спальне.)

Алан. Нет, нет. Ты должен на нее посмотреть. (Подходит к двери.) Готов прибалдеть? Пусть исполнится мое третье желание и здесь появится самая красивая девушка в мире. (Делает знак Бадди, чтоб тот вышел в гостиную, и открывает дверь.)

На пороге стоит Отец, его вид не обещает ничего хорошего.

Папа?!

Бадди тут же закрывается в спальне.

Отец входит, с отвращением глядя на Алана, осматривает комнату: ему явно все в ней не нравится.

(Подходит к нему.) Ну пап!., сюрприз… приятный.

Отец надменно смотрит на него.

Как… Как ты?

Отец. Как я?.. Скоро узнаешь… как я. (Продолжает осматривать комнату.)

Алан. Я тут кое-что переделал… Нравится?

Отец. Модно… Очень модно. Наверное, на хорошую работу устроился. (Берет со столика стакан, принюхивается.)

Алан. Я только пришел. Собирался позвонить тебе.

Отец. Так я и поверил.

Алан. Хотел все объяснить. Почему не был на работе последние два дня.

Отец. Да нечего тут объяснять.

Алан. Ну зачем ты так, пап?

Отец. Зачем? А вот зачем. Ты работаешь, как следует два дня в неделю, а потом пять дней отдыхаешь. Нормально.

Алан. Врать не буду. Катался на горных лыжах в Вермонте. Собирался вернуться в воскресенье вечером, да вот снова лодыжку подвернул. Не мог машину вести. Думал, перелом.

Отец. Открытку пошлю, чтоб поправлялся быстрей.

Алан. Извини, пап. Ну извини.

Отец. Извиняешься. Уже хорошо.

Алан. С утра прямо в офис.

Отец. Приятно слышать. Адрес не забыл, а?

Алан. Да ладно тебе, пап.

Отец. Знай. Всегда считал тебя умницей. Так что до встречи утром. (Идет к двери.)

Алан. Отлично!

Отец (останавливается). Да, между прочим… Мельтцер счет подписал?

Алан . Мельтцер? (Отступает назад.)

Отец. Из Атлантик-Сити. Которому ты заказ оформлял.

Алан. Э-э-э… все в порядке.

Отец. В порядке? Рад слышать… Потому что он звонил мне сегодня.

Алан (удивленно). Да?.. Насчет заказа?

Отец. Да, именно.

Алан (скептически). Ну, и мы на нем заработали?

Отец. Да… заработали.

Алан. И сколько?

Отец. Сколько? Угадай.

Алан. Ну, пап, я…

Отец. Нет, ты угадай, угадай.

Алан. Ничего?

Отец. Попал! Прямо в точку!

Алан. Минуточку, минуточку…

Отец. Хорошо провел уикэнд, балбес? Сколько это стоит — кататься на горных лыжах целых четыре дня? Три тысячи долларов в день. Балбес.

Алан. Я пытался ему дозвониться. Но не смог.

Отец. Летя с горы. Пора тебе в олимпийцы записаться.

Алан (идет к телефону). Я ему позвоню прямо сейчас. И все объясню.

Отец. И куда будешь звонить?

Алан. В Атлантик-Сити.

Отец. И с кем говорить собираешься? С Папой Римским? Он здесь, в Нью-Йорке.

Алан. В Нью-Йорке?

Отец. В гостинице «Кройден». Два дня сидит и ждет, пока ты там в снежки наиграешься.

Алан. Пап, обещаю. Я клиента не потеряю.

Отец. Вот как? Хорошо поешь. Хочешь, список покажу? Неоплаченных счетов?

Алан. Никак не мог приехать раньше. И лыжи здесь ни при чем.

Отец. Ну извини, забыл. Женщины, гольф и яхты в далеком прошлом. Ну ты просто гигант. Ты первый среди балбесов.

Алан. Зачем ты так? Я бизнесом давно занимаюсь.

Отец. Два года. Из всех шести лет только два. Мой бухгалтер все подсчитал.

Алан. Ну спасибо.

Отец. И это мой сын. Мои конкуренты и то больше помогли. (Садится.)

Алан. А ты как думал? Ты со мной так обращаешься.

Отец (вскакивая). Так обращаюсь?! Это я вваливаюсь в контору не раньше одиннадцати? Это я на ланч три часа трачу… в ночных клубах?..

Алан. К чему ты ведешь?

Отец. К тому, к тому, что гуляешь все государственные праздники, еврейские, католические… В прошлом году и Хэллоуин.

Алан. Я был болен.

Отец. Ты на работу больной пришел. С перепоя.

Алан. Во-первых, это неправда. Во-вторых, что за радость приходить в контору? Я тебе не нужен. Ни разу совета моего не спросил, так ведь?

Отец. А что горнолыжник понимает в восковых фруктах?

Алан. Вот видишь? Вот видишь?! Ты меня даже не слушаешь.

Отец (садится). Приходи пораньше. Я тебя послушаю.

Алан. Я приходил. Целых три года. Но тогда я был «слишком молод», чтоб ты мог прислушаться ко мне. А теперь, в моей квартире, обзываешь. меня балбесом. Не уважаешь ты меня ни капли. Сторожа уважаешь больше.

Отец. По крайней мере, я знаю, где он ночь проводит.

Алан. Про меня тоже знаешь, что я балдею по ночам. Ну и что в этом плохого? В конце концов, это мое дело.

Отец. Но только не четыре ночи подряд. Да мне-то что? (Встает.) Делай что хочешь. Хочешь жить как балбес? Вперед.

Алан. А почему это я балбес?

Отец. Ты женат?

Алан. Нет.

Отец. Вот поэтому и балбес!

Алан. Женюсь, потерпи.

Отец. Это я уже четыре года слышу. Когда тебе было двадцать девять, тридцать, тридцать один, тридцать два. Сейчас тебе уже тридцать три, а ты все еще холостяк. Так что балбес ты и есть. (Отворачивается.)

Алан. А после тридцати трех уже нельзя, да? Да, я хочу взять максимум от жизни, как любой нормальный здоровый американский парень.

Отец. Здоров-то ты — это факт, и американец, но только не нормальный.

Алан. Это почему же?

Отец. А ты на брата своего посмотри, вот он нормальный. Из него выйдет толк, паренек что надо. Никогда не будет таким как ты. Ни за что.

Алан. Думаешь? А вдруг ошибаешься?

Отец. Я в нем уверен на все сто. На фабрику приходит первым, работает полный день. Нет, за этого я буду спокоен всегда.

Алан. А ты почту с утра читал?

Отец. Что?

Алан. Ничего.

Отец. Ладно, хватит, разболтались. Завтра в восемь ЖДУ тебя в офисе.

Алан. В восемь? Там еще никого не будет.

Отец. Ты будешь. И будешь работать по вечерам и по воскресеньям, и по праздникам, и дням рождений, и в отпуск. Я устал быть отцом. И надоело. С этого момента я босс.

Алан. Но в восемь… это уже слишком, пап. До девяти все равно заняться нечем.

Отец (идет к двери). Будешь пасьянсы раскладывать.

Алан. Ладно, ладно, буду.

Отец. Со счетом от Мельтцера. Если не будет подписан… вылетишь (жестикулирует) на своих лыжах прямо в толпу безработных.