Марсель Ашар - Рохля Страница 5

Карадин. Впрочем, я буду рад познакомиться с этой малышкой. Ей должно быть теперь лет двенадцать-тринадцать?

Эдит (воодушевленная мыслью о дочери). Восемнадцать! Но она выглядит даже старше!

Карадин. Ай да скрытник! Показывает нам своих домочадцев, только когда его совсем припрет!

Ролло. Я вовсе не считаю, что меня приперло.

Карадин (вкрадчиво). Послушай, Рохля, помоги нам, сделай милость! Никто не станет просить полмиллиона просто так, за здорово живешь. Ты должен был припасти хоть какой-нибудь предлог, верно?

Ролло. Верно. У меня есть предлог. Самый что ни на есть убедительный.

Карадин. Ну-ка, давай!

Ролло. Для тебя полмиллиона — капля в море…

Карадин. Капля в море?!

Ролло. И я убедительно прошу тебя финансировать мое изобретение.

Карадин (удивлен, насмешливо). Неужто ты ухитрился что-то изобрести?!

Вероника. Он изобрел новейший способ изготовлять капли в море.

Ролло (кисло). Смотри-ка, ты у нас, оказывается, тоже остроумная!

Карадин. Ну, и что же это за изобретение? Вообще, мне известно, что твое основное жизненное занятие — изобретательство. Но как это ты действительно додумался до какого-то изобретения?

Ролло (крайне смущен). Собственно, это не совсем изобретение…

Карадин. Ну-ну, выкладывай!

Ролло. Но над ним пришлось здорово поработать, хотя, повторяю, в собственном смысле слова это не изобретение.

Вероника. Да объясни же нам!

Ролло. Это, скорее, что-то вроде новой идеи.

Карадин. Ох, боюсь я твоих идей!

Ролло. А когда я говорю «идея», я подразумеваю идею новой игры.

Эдит (робко). Мне кажется, его идея действительно интересна.

Вероника. Ну, раз твоя жена так считает!..

Эдит. Я только не уверена, найдет ли она сбыт.

Карадин (убежденно). О, в наше время любая вещь может найти сбыт!

Вероника. Так мы тебя слушаем.

Ролло (с жаром разъясняет). Все построено по принципу игры в гусёк[2] в сочетании с астрологией.

Карадин (внезапно заинтересовавшись). Интересно!

Ролло. Такая игра с успехом заменит гадание на кофейной гуще, гадание на картах, по руке — словом, все, вплоть до гадания по звездам.

Карадин (крайне увлечен идеей). Так-так…

Ролло (заметив интерес Карабина, смелеет). Моя игра — это астролог и гадалка в одном лице. «Судьба на дому» — так можно ее назвать. А цифры, выпавшие при бросании кости, позволяют сделать поправку на конкретного человека.

Вероника. Но…

Карадин. Не мешай!

Вероника. Что-что?

Карадин. Помолчи минутку, дорогая!

Вероника (к Ролло). Ну, продолжай.

Ролло. Игра начинается с клеточки соответствующего знака Зодиака. (Карабину.) Вот ты, например, родился двадцать седьмого апреля. Значит, твой знак — Телец. «Увлекающийся, блестящий, бережливый…».

Карадин. Ха! Бережливый!

Ролло. Ну ясное дело. Тельцы — они все бережливые. Это азбучная истина астрологии.

Карадин. Ладно, давай дальше!

Ролло. Но при тех же данных другому человеку, родившемуся двадцать седьмого апреля…

Эдит и Ролло (вместе). …выпадет совершенно другая судьба…

Эдит (одна). …из-за того, куда попадет фишка.

Ролло. Это по-настоящему современная игра. Сейчас ведь все верят в это идиотство.

Вероника. И даже если не верят, все равно, игра очень увлекательная.

Эдит. Очень!

Ролло. Конечно, предел мечтаний, если бы эту игру запретила церковь!

Пауза. Карабин размышляет. Остальные смотрят на него.

Карадин (качая головой). Нет, этого недостаточно.

Ролло (прерывает его, встревоженно). Подумай еще! Не отказывай мне вот так, с бухты-барахты!

Карадин. Дай же мне кончить: здесь недостаточно пятисот тысяч.

Ролло. Ну так не стесняйся, гони больше!

Карадин. Нужно не меньше двух-трех миллионов, чтобы запустить эту штуку в дело. Ты и сам не понимаешь: она оригинальна, поэтична — твоя затея. Американцы будут от нее в восторге. Я стану продавать им игру по пяти долларов, и из моих двух миллионов сделаю все пятьдесят.

Ролло (с отвращением, к Эдит). Вот! У него всегда так!

Эдит (искренне). Ну и тем лучше!

Карадин. Ты получишь свои пятьсот тысяч. В обмен на патент. Но, разумеется, в компаньоны я тебя не возьму.

Вероника. Может быть, дашь ему хотя бы процент с прибылей?

Ролло (с энтузиазмом). Просто обязан дать!

Карадин. Да никогда в жизни! Он же собирался меня надуть. Сам-то он ни на йоту не верил в свою затею. За что и будет справедливо наказан.

Ролло (почти искренен в своем возмущении). Это я не верил в мою затею?! Я?!

Эдит (с мягким упреком). Леон!

Ролло (игнорируя Эдит). Ну нет, я не дам так легко себя ощипать!

Карадин (вскакивает, разъяренный). Ощипать?! Это я собираюсь тебя ощипать?!

Ролло. Как куренка на обед!

Карадин (сдерживаясь). Ладно, увидим. (Садится.) Кому принадлежит патент, тебе?

Ролло. Гм… и нет…

Карадин. Кому?

Ролло. Одной очень милой женщине, Симоне Суши.

Эдит. Я с ней знакома, она и правда милая.

Карадин. Сколько ты ей заплатил за него?

Ролло. Э-э-э… я точно не помню…

Карадин. Сколько, я спрашиваю?

Эдит. Двадцать тысяч.

Ролло (яростно, к Эдит). А тебя кто за язык тянул?!

Вероника. Двадцать тысяч!

Карадин. Итак, ты получаешь ни за что, ни про что четыреста восемьдесят тысяч франков и притом кричишь, что я тебя ощипываю?!

Ролло. Да не о том речь…

Карадин. А ты разве не ощипал эту бедняжку Суши?

Ролло. О-о-о!

Карадин. Так вот, процент с прибыли я отдам ей!

Ролло. Знаешь, за что я люблю кэтч и матчи по боксу?

Карадин. Не знаю. И не вижу связи с нашим разговором.

Ролло. Потому что со своего зрительского места я могу облить помоями любого типа там, на ринге, при том, что он в тысячу раз сильнее меня и в жизни мне пришлось бы лизать ему пятки.

Карадин. Это ты меня имеешь в виду?

Ролло. Выйди на ринг и узнаешь.

Карадин. Здорово же ты меня ненавидишь!

Эдит (быстро). Ой нет, что вы!

Ролло. Нет, что ты! (С марселъским акцентом.) Я шючю!

Карадин (медленно и серьезно). Да нет, не похоже. Ты помнишь Бурдиля?

Ролло. Бурдиля?

Карадин. Ну, припомни… Тот самый, которого Мамонт каждое утро заставлял писать на доске: «Я последний ученик в классе, я был последним учеником в классе, я буду последним учеником в классе»?

Ролло (смеясь от души). А, помню! Ну как же, Бурдиль!

Карадин. Я его повстречал с неделю назад, этого Бурдиля. И знаешь, что он мне рассказал?

Ролло (со смутным беспокойством). Н-нет, не знаю. Он вообще… такой болтун.

Карадин. Однажды вечером, двадцать лет назад, когда он выходил из нашего лицея, ты его чуть не до смерти пришиб ранцем по голове.

Ролло. Ну… мало ли… Наверное, хотел подшутить.

Карадин. Наверное. Но на этом твоя шутка не кончилась: пока он, оглушенный, поднимался с земли, ты ему вмазал пару прямых левой и несколько апперкотов и продолжал бы в том же духе, если бы не узнал его.

Ролло. Что я, не имел права отлупить кого хочу?

Карадин. Но, стоило тебе узнать его, ты его поднял, почистил, пригладил и рассыпался в извинениях, сказав: «Прости меня, старина, я тебя принял за Карадина».

Ролло (не зная, как выкрутиться). Ну да, теперь припоминаю.

Карадин. Он потом два дня пролежал в постели.

Ролло (задумчиво). Уж и не помню, за какую подлость я решил тебе устроить трепку.

Карадин. Он мне ничего не рассказал тогда, — ведь ты, оказывается, пригрозил отправить его в больницу на пару месяцев, если он проболтается.