Симон Гринберг - Эйнштейн и Ландау шутят. Еврейские остроты и анекдоты Страница 5
- Категория: Юмор / Анекдоты
- Автор: Симон Гринберг
- Год выпуска: -
- ISBN: -
- Издательство: -
- Страниц: 12
- Добавлено: 2019-03-01 11:56:17
Симон Гринберг - Эйнштейн и Ландау шутят. Еврейские остроты и анекдоты краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Симон Гринберг - Эйнштейн и Ландау шутят. Еврейские остроты и анекдоты» бесплатно полную версию:На реплику Эйнштейна – «Вы станете великим человеком» – комик Чаплин ответил: «Вами я восхищаюсь еще больше. Вашей теории относительности никто в мире не понимает, и все-таки вы стали великим человеком». И если научные теории великих понятны далеко не всем, то юмор великих нам всем по душе.Физик Эйнштейн не только талантливо излагал свои теории, но и умел при случае пошутить. Таким же качеством обладал и его коллега, физик с мировым именем Ландау. Впрочем, как утверждают некоторые, юмор – самая что ни на есть характерная черта еврейского народа. В то время, как большинство народов шутит над собственными недостатками и слабостями, еврейский народ с помощью юмора умеет утвердить свое достоинство и свое превосходство перед другими.Книга содержит широкий материал еврейского юмора и острот, почерпнутый из жизненных ситуаций, литературных источников и фольклора. Самые разные люди – от Эйнштейна, Ландау и многих других ярких представителей еврейской интеллигенции – предстанут перед читателями в самых неожиданных ракурсах, вызывающих если не смех, то широкую улыбку.
Симон Гринберг - Эйнштейн и Ландау шутят. Еврейские остроты и анекдоты читать онлайн бесплатно
Наконец ученому Дираку это надоело, он подошел к Ландау вплотную и сказал на чистом русском:
«Сам дурак. Сам дурак». (Из книги воспоминаний М. Бессараб «Ландау»)
У Ландау был близкий друг Лифшиц. Однажды своей супруге ученый написал: «Решил остановиться у Женьки. Его мама приготовила мне комнату. Ночью я вскочил, включил свет – о ужас! – вся простыня усыпана огромными длинными клопами».
Жена Ландау вспоминала: «Вместе с Женькой Лифшицем и его Лелей мы прожили около года. Женька съездил в Харьков, привез кое-что из своей харьковской мебели. Дау ему говорил: купи здесь новую. Он отвечал: “Дау, ты в этом ничего не понимаешь. Новая мебель плохая и дорогая, а перевести из Харькова стоит гроши. Я не люблю тратить зря деньги”. Когда харьковская мебель пришла, через некоторое время испуганный вопль Дау разбудил меня ночью. “Коруша, смотри, это та самая порода лившицких клопов. Как они жалят! И убежать теперь от них невозможно!” Еле дождавшись утра, Дау побежал в институт, пришли рабочие, вынесли Женьку с заклопленными вещами».
Кора, которая не любила Лифшица, как-то сказала своему мужу:
– Даунька, к манерам твоего друга привыкнуть трудно.
– Почему?
– Твой Женька без конца гладит то место в брюках, где застежка.
– Наверное, проверяет, застегнул ли он все пуговицы.
– Это можно сделать без многочисленных свидетелей. А еще он за столом все куски перетрогает руками, прежде чем выбрать себе один.
Во время войны Лифшиц вообще перестал мыть посуду после еды и тщательно вылизывал языком все тарелки, ложки, вилки и даже сковородки.
На что Дау ему говорил:
– Женька, да ты так здорово лижешь! Твоя посуда чище, чем у всех других.
«– Ты согласился ехать в Дубну, а сам говорил – это территория Боголюбова, и тебе там делать нечего.
– Да, говорил. Это так и есть. Но физики меня давно просили и ждут, а сейчас мне сообщили, что мой приезд необходим, надо спасать Семена.
– Какого Семена?
– Бывшего мужа Эллочки. Она забрала сына и ушла к другому, в том же доме, тоже сотруднику Дубны.
– Как, Элка бросила Семена? Но ведь Семен красавец в сравнении с вашей Элкой, он умен, и ты говорил, что он один из плеяды твоих лучших учеников.
– Коруша, в смысле науки новый возлюбленный Эллочки не стоит даже следа Семена. Но помни, народная мудрость говорит: “Любовь зла, полюбишь и козла!”. Когда Элла приезжала к нам, я ей неоднократно говорил: “С кем не бывает. Ну влюбилась, ну стали любовниками. А Семен – прекрасный муж, замечательный отец”. Он, бедный, так старался не замечать этого романа, он как культурный человек им не мешал. Семен – мой ученик, ревновать он не имел права. Своим ученикам я всегда стараюсь привить культурные взгляды на любовь, на жизнь. Но жена того, к кому ушла Эллочка, застав ее в своей постели, не осознала, что ревность – это один из самых диких предрассудков! Она с младенцем на руках уехала к своим родным в Ленинград. Эллочка сразу перешла жить в квартиру нового мужа. Семен живет рядом, и видеть жену и сына с другим ему оказалось не под силу. Мне сейчас сообщили: он запсиховал. Физики боятся самоубийства. Надо съездить, вправить мозги Семену. Решено, завтра еду в Дубну». (Из книги К. Ландау-Дробанцевой «Академик Ландау. Как мы жили»)
Как-то супруга Кора спросила своего Ландау:
– Почему ты пишешь все свои книги с Женькой?
На что тот ответил:
– Понимаешь, когда я диктую свои книги по физике Женьке, он все беспрекословно записывает. Его мозг – это мозг грамотного клерка, к самостоятельному творческому мышлению он не способен. Студентом производил впечатление способного, но дальше время показало, что это пустоцвет! Творческого работника из него не вышло, но он образован, аккуратен, точен и трудолюбив, из него получился соавтор. Вместо зарплаты я дарю ему свои идеи, ему в обществе необходимо иметь свое лицо. Благодаря его помощи я смог создать хорошие книги по физике для потомства. Я пробовал писать свои книги с талантливыми учениками, но их мозг пытлив, они не в состоянии беспрекословно записывать мои мысли. …Тратить свое творческое время на писание книг я не могу. Когда устаю думать, зову Женьку и диктую ему очередные параграфы. Долго диктовать я не могу, одолевает скука, а ты, Коруша, хорошо знаешь, я это тебе много раз повторял: самый страшный грех – это скучать! Не смейся, вот придет страшный суд, господь бог призовет и спросит: «Почему не пользовался всеми благами жизни? Почему скучал?».
Об этом же друге Конкордия как-то написала в сердцах: «Кроме того, была еще одна неприятность: тот самый Женька, к которому, кроме презрения, нельзя питать иных чувств, женился и нахально поселился у Дау в Москве, в его пятикомнатной квартире. Вместе с женой и домработницей». Далее следует привести короткое описание этой самой пятикомнатной квартиры. Да и вообще – читателю полезно узнать, как жили советские ученые. «Квартиры в так называемом “капичнике” (так Дау называл Институт физпроблем), здание института и личный особняк Капицы были точной копией института Резерфорда в Кембридже. Петр Леонидович Капица приехал работать в Россию и, по его желанию, институт был построен именно так. Все зарубежные физики ахнули, когда Резерфорд свое блестящее по тем временам уникальное оборудование продал Советскому Союзу. Резерфорд отвечал так: “Петр Капица должен продолжать научные изыскания, начатые у меня, ему это оборудование необходимо, он работает на науку”.
Квартиры для сотрудников были отделаны на английский манер. Вход в каждую квартиру отдельный со двора, внизу очень большая гостиная и столовая, из передней полувинтовая лестница наверх – там три спальни». (Из книги К. Ландау-Дробанцевой «Академик Ландау. Как мы жили».)
Ну и еще краткая характеристика этого товарища Лившица, ставшего впоследствии академиком. «Рубашки Женька носил два срока. Когда воротник и манжеты становились грязными, он выворачивал и носил наизнанку, утверждая, что этим он удлиняет их жизнь, считая, что белье в основном изнашивается только в стирке». Думаю, подобная цитата может вызвать здоровый смех.
Коллеги-физики называли Петра Леонидовича Капицу Кентавром, но делали это за глаза. Вспоминая о друге семьи Евгении Лившице, жена Ландау писала:
«Е.М. Лившиц остался при Кентавре, он работает на Кентавра. Ведь Капица только считается редактором журнала “Экспериментальная и теоретическая физика”. Всю редакторскую работу ведет Женька. Это его настоящее призвание, как и роль технического секретаря при Ландау. На этой работе Женьке не нужно творчески мыслить, проявлять инициативу, индивидуальность, так необходимые для науки! Полную непригодность к науке Е.М. Лившица Кентавр знает прекрасно, тем не менее, он его в 1979 году протащил в академики, потому что он ему полезен, умеет стоять по стойке “смирно” и, кроме того, надо проучить слишком талантливых, но строптивых теоретиков, таких, как Абрикосов, Халатников и др. В итоге бездарь Женька стал академиком раньше, чем такие таланты, как Грибов, Абрикосов, Халатников, Андреев и др.
Кентавр есть кентавр! Получеловек, полускотина. С этим давно согласились все ведущие физики Советского Союза».
Плюшкина разорила скупость.
Науки делятся на естественные, неестественные и противоестественные.
Как-то один скульптор собрался лепить бюст академика Ландау. Разговаривая с ним, он сказал:
– Когда я лепил Тамма, я спросил его о хобби. Он подумал и ответил: «Пожалуй, альпинизм».
На что Дау заметил:
– Я всегда говорил Игорю Евгеньевичу: умный в гору не пойдет, умный гору обойдет.
– Лев Давидович, а ваше хобби?
– Женщины, – ни секунды не раздумывая, ответил Ландау.
Обращаясь к жене, Ландау говорил:
– Корочка, разве хорошую вещь браком назовут? Брак – это могила для страсти влюбленного. Из таких священных чувств, из великой любви – как много лет я мечтал вот так безгранично влюбиться! – и потом взять и открыть лавочку мелкой торговли, кооперативчик! Неужели такая девушка, как ты, хочет так мелко разменяться?
В другой раз он сказал Конкордии:
– Запомни одно: ревность в нашем браке исключается, любовницы у меня обязательно будут! Хочу жить ярко, красиво, интересно, вспомни «Песню о Соколе» Горького – ужом я жить не смогу.
Когда влюбленная Кора уговаривала Льва жениться на ней, он отвечал:
– Жениться можно по глупости или из каких-либо мелко-бытовых или материальных соображений, на которые я совершенно не способен.
– А разве по любви не женятся? – спросила обиженная женщина.
– Только дураки. Как можно погубить такое великое чувство? Страсть, влюбленность в браке в лучшем случае переходит в так называемую «любовь», а вернее – в привычку. Когда собака привыкает к своему хозяину, все говорит, что собака любит своего хозяина. Вот такая собачья любовь-привычка возникает и между супругами.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.