Божественные "кошмары", или живая легенда (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна Страница 11

Слушая восторженные откровения кузины, принц не испытывал столь же радостно-щенячьего энтузиазма, как Элегор. Губы его сомкнулись в одну сплошную линию, а глаза превратились в тлеющие багрово-красным угли костра, готового полыхнуть в любую секунду. Точно таким же оттенком сиял перстень с рубином на безымянном пальце бога. Тот самый перстень с Осеннего Маскарада. Принц решил носить его в напоминание о своей новой сути и ради сознательного контроля над ней.

— Эй, Лейм, потуши фонари, а то мы с Элией побежим под стол прятаться, — уловив перемену в настроении друга, попытался обернуть все в шутку герцог, небрежно похлопывая его по плечу.

— Я не могу влиять на внешнее отражение смены своих настроений так, как, возможно, хотелось бы моей любимой кузине, — распрямившейся пружиной взметнувшись с дивана и отвернувшись от собеседников к окну, промолвил бог с горьковатой усмешкой. — Впрочем, под стол можете не спешить, приступ буйного помешательства в сию минуту мне не грозит.

— И то хорошо, — безмятежно согласилась богиня, привыкшая и не к таким яростным взглядам. С раннего отрочества Элию окружало столько ревнивых мужчин, что, уползай она под стол от каждого эдакого взора, ей оставалось бы только одно: вообще поселиться под этим предметом мебели на веки вечные.

— А теперь, давайте-ка, займемся разработкой плана поиска. Конечно, хорошо бы привлечь к работе Джея, но шляться по мирам шумной ватагой с Клайдом и Риком в качестве довеска у меня нет ни малейшего желания.

— Насколько мне известно, вчера после Совета он в очередной раз и как всегда вусмерть разругался с братьями, возможно, помириться еще не успели, — обрадовал Элию кузен фактом биографии вспыльчивого как порох вора.

Хоть особенной охоты делить внимание и общество сестры с еще одним братом у Лейма не было, но слишком странное и сложное поручение дали богине Силы Равновесия. Если Элии нужна помощь Джея, она должна ее получить, и чувства не имеют значения. Потому принц усилием воли погасил алую волну ревности, поднимающейся как океанский прилив, и постарался говорить привычно деловым тоном.

— Великолепно! — возликовала принцесса, словно мстительная Богиня Раздоров, для которой нет большего восторга, чем ссоры близких. На самом деле Элия не только обрадовалась возможности подключить Джея к работе, где вполне могла потребоваться сноровка вора, шулера и обаятельного обманщика, чувствующего себя в любом из миров, как рыба в воде. Общество брата, как Туза Колоды, могло стать дополнительной поддержкой и для Элегора. Как обычно, принцесса просчитывала всю выгоду от любого действия. Родственники зачастую называли это стервозной расчетливостью, богиня же трактовала свои поступки как заботу о близких и пользе дела одновременно. Сплетая заклятье связи, Элия задорно позвала:

— Джей, ты мне нужен! Не хочешь присоединиться к компании?

— Обожаемая, только позови! Я всегда готов составить тебе компанию, только…, - к веселому и пьяному голосу белобрысого бога присоединилось его визуальное, а спустя секунду на перемещение между мирами и плотское воплощение. Принц, обряженный в несколько помятую рубашку, заляпанную винными, вперемешку с чужой кровью на манжетах пятнами, и узкие почти до неприличия, укороченные штаны, продолжил:

— Сдается мне, ты приглашала меня не для тех забав, о которых я, наивный, было возмечтал.

— Как только догадался? — 'удивилась' принцесса, отпихивая от себя полезшего целоваться вора.

— Лейм еще ладно, а вот герцог Лиенский, пусть даже в полотенце, явно лишняя фигура! Ни в твоих, ни в моих сексуальных фантазиях ему не место! — Все-таки сорвав поцелуй с губ богини, вальяжно объяснил Джей, с довольным видом умащивая поджарую задницу на ковре у ног богини и запрокидывая голову на ее колени.

Лейм едва не закипел от зависти на то, с какой небрежной легкостью Джей говорил о своих желаниях, насколько близко позволял себе приблизиться к Элии и, самое главное, на то, как кузина спускает ему с рук такое нахальное поведение. Бог не выдержал и врезал по развратнику одним из самых мощных вариантов отрезвляющих чар, считавшихся весьма садистским средством очищения рассудка. Резкая судорога прошла по телу пьянчуги, он выгнулся так, что принцессе даже пришлось поддержать его за плечи. Джей тряхнул головой, безошибочно нашел взглядом виновника своих страданий и укоризненно заявил:

— Знаешь, кузен, напиваются обычно для того, чтобы быть пьяными, а не за тем, чтоб испытать радость магического отрезвления.

— Представь себе, знаю, — процедил Лейм, ничуть не походя на кроткого, нежного юношу. — Только Элии ты сейчас нужен трезвым.

— И когда ты успел стать таким же злобным стервецом, как и все мы? — риторически удивился Джей, наслаждаясь ощущением нежных пальцев сестры в своих вихрах.

— Три дня назад, — напомнил молодой бог вору.

— Да-да, что-то припоминаю, — решив не обращать на Лейма особенного внимания (все лучше, чем начинать бояться младшего кузена до дрожи в коленях), небрежно буркнул Джей. Общество Элии было лучшим лекарством от любых страхов. Рядом с богиней принц испытывал такое нервное возбуждение, с которым едва ли шел в сравнение крупный куш, сорванный на картах или игре в кости. Зачастую коктейль риска, сексуальной эйфории и потаенного страха перед действием силы Любви будоражили кровь Бога Воров крепче смеси из вина и азарта. Принц осклабился и самодовольно уточнил:

— Так какие из моих многочисленных уникальных талантов тебе понадобились, королева моя дорогая, так, кажется, выражается Рэт?

— Пока не знаю, возможно, намбудет нужен весь спектр дарований, — ответила богиня. — Будем действовать по ситуации. Мы отправляемся в закрытые урбо-миры на поиски Плетущего Мироздание по поручению Сил Равновесия.

— А почему именно туда? — было единственным, что счел нужным уточнить удивленный бог.

По большому счету ему было абсолютно наплевать, куда именно идти в компании сестры. Джей везде мог подыскать себе развлечения по душе, а общество Элии, вкупе с Леймом и Элегором гарантировало, что скучать не придется. Особенно, конечно, с герцогом. Там, где появлялся Лиенский, могло произойти любое недоразумение, но вот серая обыденность бежала от шального бога, как от злейшего врага.

— Потому что в магических и доступных их влиянию мирах Силы уже провели поиск безрезультатно, — рационально объяснила принцесса.

— Логично, обожаемая, — моментально согласился Джей, потершись острым носом о колени женщины. — И куда нам податься для начала? Бросим жребий или наобум двинем?

— У меня есть небольшой список, — Элия помахала в воздухе листком и зачитала вслух перечень. — Можем выбрать любой. Я не была ни в одном, поэтому охотно послушаю ваши соображения, мальчики.

— Леди Ведьма, прислушивающаяся к чужому мнению, — сделав вид, будто изумлен без меры, воскликнул Элегор, разводя руками и переводя небрежный жест в потягивание всем телом. — И куда катится старушка Вселенная?

— Вы же сами сказали, к явлению Джокеров, герцог, — огрызнулась принцесса.

В глубине души Элия признавала за собой этот недостаток: считать свои решения лучшими, а мнение единственно верным. Возможно, то были косвенные последствия обладания даром Богини Логики, а может быть, обыкновенная самоуверенность. Правда, в свое оправдание Элия могла бы заявить, что для пересчета значительных случаев, когда ее мнение и решение оказывались ошибочными, хватило бы пальцев одной (стандартной пятипалой!) руки.

Шутки шутками, однако боги не только перекидывались остротами, все мужчины вспоминали, когда и в каком из названных Элией миров им довелось побывать. Лейм, как Бог Покровитель Техники, частенько посещал урбанизированные миры, но старался выбирать для своих экскурсий или сколько-нибудь длительного проживания структуры, относительно открытые, хотя бы на духовном уровне, для влияния магии и Сил. Визиты в закрытые урбо-миры с экспериментальными или исследовательскими целями молодой бог осуществлял лишь кратковременные. Ему, еще и как Богу Романтики, было трудно находиться в столь замкнутых на себе, неразвитых измерениях. Джей с Элегором и вовсе целенаправленно никогда не совались в миры подобного рода, а если попадали случайно, старались поскорее, насколько позволяли обстоятельства, оттуда смыться.