Анна Орлова - Футарк. Второй атт Страница 14

Проснулся я посреди ночи – сквозь щель в неплотно задернутых шторах пробивался только тусклый свет уличного газового фонаря. Я сел на постели, пытаясь понять, что меня разбудило. Не понял, сунул ноги в тапочки, поплотнее запахнул халат, открыл дверь в коридор… и едва не вскрикнул, нос к носу столкнувшись с Ларримером. Дворецкого, облаченного в ночную рубаху и теплый колпак с кисточкой, я сразу не признал (что и немудрено при свете керосиновой лампы).

– Ох, Ларример, это вы! – воскликнул я, наконец убедившись, что вижу не призрака и не грабителя.

– Да, сэр! – подтвердил он, повыше поднимая лампу, но голосу его недоставало обычного хладнокровия.

– Что такое? – сонно спросил Сирил, выглядывая из своей спальни, расположенной прямо напротив моей. – Что за шум?

– Кажется, в дом пробрались воры! – с достоинством пояснил дворецкий.

Кузен открыл рот, подумал… и закрыл. Только рукава пижамы зачем-то засучил. Вид у него был всклокоченный и заспанный, да и синяк под глазом не добавлял очарования.

– А что случилось с электричеством? Пробки выбило? – поинтересовался я. – И что вообще произошло?

– Не знаю, сэр! – Ларример склонил голову, однако ночной колпак лишил этот жест привычной величественности. – Меня разбудили какие-то крики под окнами, а потом как будто звон стекла…

– Хм. Видимо, хулиганы какие-то, – произнес я и предложил: – Давайте обойдем весь дом и проверим, все ли в порядке.

Я живо прихватил револьвер, Сирил вооружился тяжелой кочергой, а у Ларримера имелась увесистая лампа. Правда, если он ее разобьет, мы останемся в темноте, да и пожар случиться может… Определенно, в нашей компании не хватало Мэри с чугунной сковородой наперевес! Увы, кухарка, теперь замужняя женщина, мирно почивала рядом с ненаглядным супругом и знать не знала о наших приключениях…

Кроме нас и предполагаемого грабителя, в доме никого быть не могло. Начали мы с гостиной, кухни и прихожей – разбить там окна много проще, да и воришке легче там затаиться. Ларример молча шел впереди, освещая дорогу. К его чести, он не проронил ни слова упрека, хотя не так давно я категорически отказался поставить решетки на окна, несмотря на участившиеся случаи воровства. Теперь же мне пришлось в этом раскаяться, но, как обычно, было уже поздно.

Мы обошли весь дом, комнату за комнатой: Ларример впереди, я в центре, а Сирил замыкающим. Кажется, кузен решил поберечься, пока не пройдут последствия предыдущей драки. Редкое для него благоразумие! Главное, чтобы он не засадил мне кочергой по голове, если вдруг решит ринуться в атаку…

– Кажется, все в порядке. – Ларример не скрывал облегчения. – Должно быть, просто пьяная драка, сэр!

– Еще оранжерея, – напомнил я больше для проформы. Кто же станет метить в окна мансарды, если куда проще разбить стекла на первом этаже, в крайнем случае, на втором?

– Как скажете, сэр! – согласился Ларример, и мы поднялись по лестнице до самого верха.

Я распахнул дверь… и потрясенно замер на пороге. Огромные окна оранжереи зияли многочисленными черными дырами, а мои питомцы были усеяны осколками. Из дыр тянуло прохладным ночным воздухом, а в ближайшем ко мне Echinopsis торчал длинный кусок стекла, словно кинжал в груди. Бедный Коннор буквально истекал кровью – зеленоватым соком…

– О боже! – выдохнул за моей спиной Сирил.

Признаюсь, имя божье – это не то, что рвалось с моего языка в тот момент.

Я бросился к своим крошкам и дрожащими руками стал собирать стекла. В неверном свете лампы нельзя было толком разглядеть, получили ли остальные мои питомцы серьезные ранения или дело обошлось царапинами. Но и царапины для некоторых капризных растений – дело весьма и весьма серьезное!

– Сэр, вы поранитесь! – подал голос заботливый Ларример.

– К черту! – отозвался я, с трудом проглотив более емкие ругательства. И тут же вскрикнул, почувствовав острую боль в пальце.

Как ни крути, а Ларример прав – спасательные работы придется отложить до утра. При электрическом свете еще можно было бы заняться ими немедленно, но в таком тусклом освещении… нет, бессмысленно. Одно хорошо: на улице лето, так что хотя бы от риска замерзнуть мои крошки избавлены.

Но каковы негодяи! Напасть на беззащитные растения!

Я почувствовал, как от бешенства перехватывает горло, а руки сами собой сжимаются в кулаки. Сомнений, кто и почему мог такое сотворить, у меня не было. Впрочем, доказательств тоже.

Сирил прошелся по оранжерее, хрустя стеклом (он то ли успел обуться, то ли так и спал в туфлях).

– Сэр, давайте спустимся вниз, – предложил Ларример негромко. – Я принесу вам коньяка.

– Лучше лауданума, – через силу усмехнулся я, заставляя себя разжать кулаки. Что ж, теперь у меня есть целых две причины, чтобы поймать негодяев. И, памятуя о скором приезде тетушки с полковником, нужно поторапливаться!

Сирил выпил коньяка и отправился спать. Кто-то другой мог бы испытывать чувство вины за то, что так легко выдал меня каким-то подозрительным типам и это привело к столь впечатляющим последствиям, однако моему кузену столь абстрактные понятия, как совесть, всегда давались с изрядным трудом.

Я же, даже смешав коньяк с валериановыми каплями (как утверждал мой отец, беспроигрышное сочетание – по крайней мере отец прибегал к нему всякий раз, когда ему доводилось проигрывать дело в суде), не успокоился и еле мог усидеть на месте. Хотелось броситься в оранжерею, вызвать полицию, лично отыскать негодяев… Много чего хотелось, однако я сдерживался. Только метался по кабинету и размышлял. Не оставалось сомнений, что нападение это являлось актом устрашения и призвано было продемонстрировать мне, что я так же уязвим, как и остальные. У каждого имеются свои слабости и привязанности, которые при определенной беспринципности можно использовать для достижения своих целей. Вот только одной беспринципности тут мало. Требовался мотив, и мотив веский. У того, кто стоял за всеми этими угрозами и нападениями, должны быть весьма серьезные причины так поступать. Что такого ценного могло отыскаться на моей земле? Золотоносная жила? Глупо, все подобные месторождения давно разведаны и, более того, истощены. А какой-нибудь каолин явно не являлся столь серьезной ценностью, чтобы ради него пойти на преступление. Впрочем, представления о ценностях у всех разные. Я знавал людей (если их так можно назвать), готовых убить ближнего за пенни…

Я так ничего и не надумал, только твердо решил заглянуть к Таусенду – посоветоваться и подать официальную жалобу. Помнится мне, порча чужого имущества – деяние достаточно серьезное, чтобы за него взялась полиция!

Утром я напоминал вампира, только не обаятельного джентльмена в черном плаще с алым подбоем и розой в руке, а уродливое красноглазое чудовище, жаждущее крови. Крови я действительно жаждал и, кстати, решил отныне не расставаться с револьвером. Чувствовал я себя совсем как в старые времена – вооруженным и очень опасным…

Едва рассвело, я ринулся наверх, чтобы оценить причиненный ущерб и оказать своим питомцам первую помощь. Спустя час основная работа была закончена. По счастью, серьезно пострадали только два экземпляра самых обычных Echinopsis, остальные повреждения можно было с чистой совестью считать мелкими.

Убедившись в этом, я отправился в свою спальню, оделся и тщательно побрился, после чего вызвал Ларримера и сообщил:

– Я еду в полицию. Буду к обеду.

– Но, сэр… – Вот теперь Ларример выглядел по-настоящему ошарашенным. – А как же завтрак?!

– Я не голоден! – отрезал я и, видя потрясение на лице дворецкого (утренний туалет и завтрак – священный ритуал), объяснил уже мягче: – Нужно немедленно принять меры, чтобы ночное происшествие не повторилось. Понимаете, Ларример?

– Да, сэр! – потерянно согласился он. – Но что я скажу Мэри? Она так старалась!

– Думаю, ее старания оценит Сирил, – натягивая перчатки, через силу усмехнулся я. – И вызовите мастера, пусть выяснит, что случилось с проводкой!

– Да, сэр! – У Ларримера был такой вид, словно у него на глазах рушились основы основ. Мне даже пришлось просить его подать трость и зонтик (утро выдалось ненастное)…

Инспектор Таусенд, улыбнувшись, встал мне навстречу.

– Виктор, как я рад вас видеть! – Кажется, он искренне мне обрадовался. – Надеюсь, вы опять приглашаете меня на чай? Или на этот раз будет пикник?

– Увы, – развел руками я. – Я бы рад, Джордж, но на этот раз повод для визита более серьезный.

– Что случилось? – резко посерьезнев, поинтересовался инспектор. – Да вы присаживайтесь, Виктор, не стесняйтесь. И рассказывайте!

– Благодарю, – отозвался я, устраиваясь на потертом стуле. – Видите ли, сегодня ночью совершено нападение на мой дом.

Инспектор издал какой-то нечленораздельный звук, но на мой вопросительный взгляд только махнул рукой. Мол, продолжайте.