Мой крылатый кошмар (СИ) - Серганова Татьяна Страница 14

- Неужели? А сегодня на уроках у меня создалось другое впечатление.

- Если мне не изменяет память, то по зельям вы выиграли с Дженни, а мы проиграли. Коме того, схлопотали доклад по зелью, - напомнила я, все еще надеясь, что не все потеряно.

- Потому что вы с Иргаром не смогли договориться. Не смогли или не захотели. Права была Мэдоу, вы многого могли бы добиться, если бы действовали сообща.

- К счастью, мы этого никогда не узнаем. Не можем мы с ним доверять друг другу. И слушать не умеем.

- Иви! Ты… как ты могла?

- Что могла?

- Ты все эти три года могла отвечать на уроках, тянуть руку и выступать. Быть в пятерке лучших! – резко ответил Оуин.

Парень перестал гипнотизировать стенку у меня за спиной и наконец посмотрел мне в глаза.

Лучше бы он этого не делал.

От этой непонятной боли, злости и странного отчаянья я внезапно почувствовала себя виноватой.

- Ты не можешь этого знать, - пробормотала чуть слышно, пряча взгляд.

- Неужели? Ты же всегда говорила, что учеба – это не для тебя. Что ты не хочешь выделяться.

- Вот именно, не хочу.

- Но я думал, что ты не можешь! – выдохнул Оуин. – А ты… ты лгала мне… все эти два года, что мы были напарниками… ты лгала мне, Иви.

- Стоп! – пробормотала я, прокашлявшись. – Такого не было. Я не лгала тебе.

- А как это называется?! – вскричал он, делая шаг ко мне.

И за его спиной взметнулись темные крылья.

Это произошло так резко, что я невольно отшатнулась. Еще немного и руки бы подняла, защищаясь, но в последний момент смогла обуздать страх.

«Это же Оуин! Он меня точно не тронет!»

Крылья тут же исчезли. Но мука во взгляде друга никуда не делась. И она разрывала мне сердце.

«Неужели… всё действительно так? Неужели я причинила ему такую боль своим бездействием?»

- Я думал, что мы… друзья, - сдавленно произнёс Оуин. - Думал, что мы больше, чем просто друзья. Выходит, мне все это показалось. Я всё выдумал.

- Оуин, - пробормотала чуть слышно, шагнув к нему, чтобы коснуться, утешить.

Но теперь пришла его очередь отшатываться.

- Не надо. Твоя жалость мне не нужна.

- Оуин… - беспомощно выдохнула я.

- Ты говорила, что ненавидишь Иргара и всю его компанию.

- Говорила. Так и есть.

- Тогда почему ты ему помогаешь? Мне не помогала, а ему помогаешь?

Я даже растерялась.

- Неправда. Я не помогаю…

- Не ври, Иви. Ты два года плелась в хвосте, два года я был вынужден вытаскивать нас обоих, уговаривал тебя учиться.

- Ты не уговаривал. Я отвечала.

- Нехотя, будто тебя заставляли. Но с ним… с тем, кого ненавидишь, ты блеснула знаниями. Всех удивила, поразила.

- Это другое…

- Другое? Что другое? Может и ненависти никакой нет? Может, ты врешь всем и себе в том числе? – продолжал наступать Оуин.

- Что ты такое говоришь? – вспыхнула я.

- Ты… ты предала меня… предала нас, Ивилин. И мне жаль, что я в тебе так ошибся.

- Оуин...

Парень бросил на меня последний взгляд, мотнул головой и ушел, хлопнув дверью напоследок.

Надо было его догнать, надо объяснить. Ведь все не так.

Но я осталась стоять, с трудом дыша и глотая непонятно откуда взявшиеся слезы.

Он ведь прав. Что я могла сказать в свое оправдание? Что не думала об его чувствах и стремлениях все эти два года. Что, если бы не задетая гордость, то я бы не стала помогать Иргару?

Это ведь ничего не изменит.

Я действительно предала его… предала нашу дружбу.

И не сейчас. А все те два года, что мы дружили.

И оправдания мне нет.

Дверь слегка скрипнула, заставив сердце замереть от надежды.

- Оуин, - прошептала я, оборачиваясь, готовая извиняться, умолять простить меня, объяснять.

Но это не потребовалась.

- Ты…

- Ты все больше удивляешь меня, Торбург.

Иргар застыл в проеме.

Холодный, бледный, недоступный. Руки в карманах темных брюк. Чёрная рубашка застегнута на все пуговички. И на этом темном фоне светлые волосы и леденисто-голубые глаза смотрятся особенно ярко.

Более того, в сумраке аудитории они словно светились холодным голубым светом.

- Тебе что здесь надо? – шмыгнув носом, спросила я.

Слезы исчезли также быстро, как и появились.

При нем я плакать точно не собиралась.

- Я не виноват, что ты забыла, что нас ждут, - лениво отозвался крылатый.

- Я не забыла, - отрезала я, с радостью выпуская злость.

Вот на нем сорваться можно. И даже нужно.

«Это все он! Этот летун во всем виноват! Без него и его компании моя жизнь была бы в сотни раз лучше!»

- Но решила, что разборки со своим парнем важнее? – ехидно усмехнулся летун.

- А вот моя личная жизнь тебя не касается!

- Оу, а у тебя есть личная жизнь, Торбург? Ну что ж, хоть какая-то польза от твоих внешних изменений.

Ледяной взгляд скользнул по телу снизу-вверх.

Никакого интереса, холодный расчет, пробивающий до костей.

- Ты же сам сказал, что тебя не волнуют мои изменения, - напомнила ему.

- Не волнуют. Я их не вижу. Смотрю в твои глаза и замечаю всю ту же въедливую, непочтительную и дерзкую девчонку, которая решила, что может тягаться со мной.

- Надо же, столько комплиментов для меня одной. Я польщена.

- Не обольщайся. Никаких комплиментов, Торбург. Говорю как есть.

- А для меня это комплименты. Дерзкая, въедливая, непочтительная, - широко улыбнувшись, перечислила я. – Никто никогда не говорил мне лучших слов. Но кое в чем ты все-таки ошибся. Я не собиралась решать, что могу с тобой тягаться. Так и есть. Я могу. Есть. И буду. Даже то, что мы в одной команде, не убьет мою ненависть к тебе и жажду соперничества.

- Неужели? – хмыкнул летун, продолжая семафорить своими голубыми глазами.

То-то я смотрю, Шайрод от радости так и светится.

- Оуина не трогай! – тут же вспыхнула я.

- Так не зря слухи про вас ходили?

- Какие слухи? О нас ходили слухи?

- А то ты не знаешь? Все еще удивлялись, что он в тебе нашел. Так оберегал эти два года. Сейчас-то, когда ты обзавелась фигурой дриады, так не думают… Все, кроме меня.

- А ты меня просто терпеть не можешь, - догадалась я.

- Разве наши чувства не взаимны? – тут же выдал он, свернув глазами.

- Более чем. Ну так что? Так и будем стоять или пойдем на урок, где нас будут учить отношениям друг с другом?

Я подошла ближе, надеясь, что летун отступит и пропустит.

Но этого не произошло.

Иргар как стоял, так и продолжил стоять, лишь голову слегка наклонил.

- И что? Не сдвинешься?

- Почему ты решила взяться за ум? Нет, для меня это только плюс, но почему?

- Не хочу, чтобы меня обвиняли в том, что я делаю это специально. Специально ломаю тебе жизнь.

- Разве тебе не все равно? Разве не этого ты хочешь? Сломать мне жизнь, – продолжал допытываться летун.

- Расслабься, Иргар, - скривив губы в едкой усмешке, отозвалась я. - Топить тебя я не стану. И ломать тоже. Сбить спесь хотела и сейчас хочу. Но не уничтожать твое будущее.

Он ничего не ответил, даже позы не изменил. Только глазами сверкал и изучал так пристально, что у меня холодок прошелся по телу, занозой засев в сердце.

- Долго будешь изображать из себя изваяние, крылатый? Может отойдешь? – резко спросила я. – Сам же говорил, что у нас урок.

Иргар хмыкнул, выпрямился и чуть отстранился, пропуская меня вперед.

- Прошу.

Благодарить не стала.

Задрав подбородок, прошмыгнула мимо. Пространство между летуном и проемом было узким. И я всё-таки задела его слегка плечом.

«Ничего, переживет!»

Не оборачиваясь, взбежала по ступенькам, пролетев три пролета на одном дыхании. Вбежала в аудиторию и широко улыбнулась, пытаясь скрыть боль, от которой разрывалось все внутри:

- А вот и я!

9

В небольшой аудитории стоял лишь один стол. Большой, длинный. Профессор – небольшого роста мужчина с копной седых волос, что торчали в разные стороны, и круглыми очками на курносом носу, - сидел ровно посередине.