Ксения Баштовая - Карты, деньги, две стрелы (СИ) Страница 17

Я вспомнил про единорога и едва удержался, чтоб не плюнуть от досады. Да, конечно, девственниц и в Фирбоуэне хватает, но… ‘Смиритесь, капрал Иассир,- с тоской подумал я,- в ближайшее время вам от этого зеленоглазого сокровища никак не избавиться!’

‘Сокровище’, спотыкаясь о камни, сердито сопело мне в затылок, но стоически молчало. И то радость… Я выдернул из ножен клеймор:

-Не отставайте, госпожа.

Озеро приближалось. Круглое, гладкое, бросающее шелковистые серебряные отсветы на прибрежные камни. Из-за большого валуна вынырнула узкая дорожка, аккуратно мощеная красным кирпичом. Тропка была проложена по берегу странного озера и, изгибаясь жгутом, бежала вперед - к самому крыльцу одинокого домика. Изюмчика видно не было. Куда запропастился этот игольчатый обормот?.. И почему он вообще так странно себя ведет? Команде ‘посвети’, между прочим, я его сам учил! Она у него от зубов отскакивает - от всех сорока. А тут на тебе - задом повернулся и в кусты… В пещеру, точнее. Сильно подозрительную. Я вспомнил карту и большой красный крест на ней. Интересно, что бы оно значило? Мда. Многовато вопросов… Я задумчиво коснулся острием клинка ветви плакучей ивы. И сбился с шага, вместо шелеста листвы услышав мелодичный тихий звон. Срезанный клеймором черный лист, тускло блеснув в полумраке пещеры, упал мне под ноги. Не мягко спланировал, как ему и полагалось, а именно упал, чуть слышно брякнув о красный кирпич дорожки.

И разлетелся на мелкие кусочки.

-Замечательно,- проскрипел я, присаживаясь на корточки и разглядывая осколки.

- Что случилось, капрал?..

-Понятия не имею,- я натянул перчатку и поднял с земли то, что осталось от листика. Слюда? Или стекло?.. Ничем не пахнет, внешние края гладкие, узорчатые, даже с прожилками - ни дать, ни взять, самый настоящий лист ивы, только… не живой.- Сторонитесь деревьев, госпожа де Шасвар. Не знаю, что тут происходит, но местечко паршивое. Надо отсюда убираться.

Девушка, поглядев из-за моего плеча на черные осколки, поежилась:

-Кажется, я с вами согласна…

-Для разнообразия?- весело хмыкнул я. Она нахмурилась было, но, поняв, что никто над ней не издевается, неуверенно улыбнулась в ответ:

-Вроде того. И… простите за магический шар, офицер! Я правда не хотела…

-Знаю,- вздохнув, я выбросил осколки в озеро и, сняв перчатку, протянул кнесне свободную руку.- Мир?

-Ага,- девушка снова улыбнулась. И, переведя взгляд на спокойные серебряные воды, ойкнула:- Айден! Они… оно… тают?!

Меня назвали по имени?.. Ну надо же. Не могу сказать, что это неприятно… Так, стоп! Кто тает? Где?! Я быстро обернулся туда, куда указывал дрожащий пальчик кнесны, и присвистнул:

-Ого! Хороша водичка…

-Если это вообще вода,- моя спутница благоразумно попятилась от пологого берега. Я раздумчиво кивнул - да уж. Осколки ивового листа не утонули, хотя на руке вполне себе ощущались, когда я их поднял. Они медленно колыхались на поверхности озера, постепенно расплываясь блестящими черными кляксами. Тают… Не знаю, я бы скорее сказал, что плавятся!

-Уходим. Быстро,- я с подозрением глянул на красный кирпич дороги. Деревья из камня, вода из непонятно чего, а вдруг и дорожка не так проста, как кажется?

-Но как же свет?- неуверенно спросила девушка. Я тихонько выругался - она была права. Здесь, конечно, все вверх тормашками, но нас пока вроде не съели. А вот в лабиринте по темноте мы точно сгинем, с Изюмчиком или без… Да, кстати. Где же этот паршивец? Пемброук мне друг, а он очень привязан к своему питомцу. И если сейчас этот питомец, который вечно тянет в пасть что ни попадя, налакается вот той серебристой дряни…

-Изюмчик!- яростно зашипел я, с опаской косясь на желтые окна избушки.- Изюмчик, зараза! Иди сюда сейчас же, где тебя носит?!

Само собой, на мой призыв никто не отозвался. Значит, игольчатый поганец таки нашел, чем поживиться. И хоть я тут весь изорись - пока не сожрет, не вернется… Я в сердцах сплюнул себе под ноги (даже не удивившись, что плевок с тихим шипением испарился, едва коснувшись красного кирпича) и поудобнее перехватил клеймор. Выбора не было. Кто бы ни ждал нас там, за дверью, но мне нужен Изюмчик. И факел.

В мой рукав знакомо вцепились тонкие пальчики:

-Идем?..

-Идем.

Дом был совершенно пуст. Нет, я не про обстановку - её-то как раз здесь хватало с избытком…

Потемневшая от времени жаровня в углу, широкий топчан, почти полностью скрытый кипой скомканных лоскутных одеял, на полу звериные шкуры, между двух окон - высокий, под самый потолок, шкаф с книгами. Рядом со шкафом - грубо сколоченный табурет, у стены длинный стол, заваленный всяким хламом, а над ним - большой круглый шар, горящий ровным желтым светом. Такой же шар, как тот, что недавно нашел свой конец в лабиринте. Такой же, но в два раза больше и другого цвета. К тому же, намертво привинченный к полке - это я осознал, когда попытался его оттуда снять.

-Не вариант,- пропыхтел я, утирая пот со лба.- На совесть закреплен. Ладно! В жаровне, кажется, еще остались угли…

Я, сунув руку в карман, нащупал кремень с огнивом. Потом оценивающе оглядел табурет - отлично, ножка факела, считай, у нас в кармане!..

-Скорее, - прошептала моя спутница, нервно оглядываясь на дверь. Ей, как и мне, не терпелось поскорее покинуть это место. Я кивнул и, перевернув табуретку, взялся за одну из ее толстых ножек. Приколочена так, что обзавидуешься, ну да ничего… Дерево жалобно захрустело. Есть! Теперь одолжим одно одеяльце, на тряпки, и дело в шляпе. Довольно потирая руки, я пристроил отломанную ножку на край стола и подошел к топчану. Вот это, сверху, вроде рваненькое, думаю, хозяин не сильно обидится…

-Гр-р-р!

-Изюмчик…- булькнул я, глядя на поднимающуюся из вороха одеял здоровенную буро-черную башку.- Изюмчик?

Мог бы не спрашивать - глаза уже ясно видели, что питомцем Пемброука тут даже не пахнет. Он был золотисто-песочного цвета, и гораздо мельче этого, бурого… ‘Зато крупнее того, серого,- вдруг понял я, вспомнив зверя, что завел нас сюда.- Так их здесь, значит, двое? Замечательно’. Стараясь не делать резких движений, я ногой подтянул к себе табурет. Клеймор - это, конечно, прекрасно, но зверь слишком близко для хорошего замаха. А так, глядишь, успею ему стулом пасть заткнуть хоть секунды на три, чтоб размахнуться…

Входная дверь глухо стукнулась о стену. Зашуршали костяные иглы. За моей спиной тихо ахнула Матильда.

Почему я так уверен, что лучше не оборачиваться?..

- Гр-р-р…

Я скосил глаза на вход и сжал кулаки. Нет, не двое. Трое! Один на топчане, второй - тот самый, серый, - пялится снаружи через стекло. А третий - серебристо-черный и здоровый, как шкаф, стоит на пороге, нагнув круглую башку и оскалив клыки. Откуда этот-то взялся, светлые Боги?! Нам и первых двух по самые глаза хватило бы!..

Мне под бок метнулась тонкая фигурка в испачканном камзоле. Метнулась - и уткнулась носом в грудь, мелко дрожа от страха. Хорошо ей. Она этих морд не видит. А я стою, как дурак, с кнесной на шее, с табуреткой в левой руке и бесполезным клеймором в правой… Ну, двух, может, и завалю. Хотя тоже не факт - тот, что на пороге, вдвое крупней Изюмчика. А третий мне с удовольствием за товарищей отомстит.

Если будет кому мстить, конечно…

Я чуть пригнулся, насколько позволяла прилипшая ко мне сосновой иголкой перепуганная госпожа де Шасвар, и перехватил табурет за поперечные планки. Щит, конечно, курам на смех, но другого нет. Клеймор качнулся вперед, целясь в оскаленную морду стоящего на пороге чудища. Второе, бурое, встопорщив все свои иглы, приподнялось над топчаном, готовое к прыжку. Свирепое рычание рванулось из двух бездонных пастей. Ну всё, добегался, порубежник!..

-Гр-р-р-р…

-Нам конец, да?- зеленые глаза взглянули на меня снизу вверх из складок мундира. Я хмыкнул:

-Там поглядим. Держитесь крепче, сейчас будет жарко… Ну что, зубастики? Голодные? А хрен вам в глотку, не дождетесь!

Я отшатнулся к стене, задев бедром твердый угол стола. На пол со звоном и грохотом посыпались какие-то колбы, ступки, ящички… А, да и пусть их! Все равно сейчас тут будет шороху… Звери напружинились. Я стиснул в ладони рукоять клеймора.

-Гр-р-ры!

-Клубок! Шнурок! Вы что там позабыли?!- вдруг рявкнул по-фенийски чей-то голос снаружи. Кнесна вздрогнула от неожиданности. Я выронил тяжелый табурет. А мордатые бестии, мигом заткнувшись, подхалимски прижали иглы и, задевая боками мебель, дунули вон из дома.

-Вконец обнаглели!- ругался все тот же голос.- Кому было сказано - через порог ни ногой?! Если хоть одну склянку грохнули - утоплю обоих, чтоб мне пусто было!.. Вон с глаз, сказал! И чтобы духу вашего больше тут не… Уп. Да у меня никак гости?

Ступеньки крыльца заскрипели, и на пороге обозначился высокий мужчина в алом балахоне до пят. Руки его сжимали тяжелый узловатый посох с серебряным набалдашником. По широким плечам рассыпались длинные белые волосы, сливающиеся на лбу с такой же неестественно-белой кожей. А прозрачные, как лед, колкие глаза удивленно, но безо всякой настороженности разглядывали нас с Матильдой. Фений. Чистокровный. Какая прелесть… Я вымученно улыбнулся: