Алина Илларионова - Мелочи геройской жизни Страница 19

— Кричали там, — Грайт показал направление. — Идём.

— Уверен? — для порядка спросил Прокопий, единственный из всех сохранивший хладнокровие.

— Уверен.

— Больше не будешь дурить?

— Не буду…

Арвиэль лежал на боку, свернувшись калачиком и прижимая к груди левую руку — выбитую из плеча и снова вправленную. Ну, хоть не сломали… Пощады не просил, но и на то, чтобы не бросить гордо, как в книжках: «Делайте со мной, что хотите, тати поганые!», ума ему хватило. У аватар очень высокий болевой порог, но не беспредельный.

На теле уже, кажется, не осталось живого места, вдобавок навалилась такая обречённость, что хоть волком вой. Вдруг больше никогда не увидит Берена, Симку и Марту? Нет, Арвиэль знал, что за ним придут. Но очень боялся не выдержать сам.

Аватар закусил кулак, чтобы и впрямь не заскулить, и стал прислушиваться, отвлекаясь от жутких мыслей. Эртан молчал, трое бандитов размышляли, стоит ли вытаскивать покойника или же не тратить времени и оставить на поживу птицам и насекомым — уже через пару дней невозможно будет его опознать. Внимание привлёк голос Дины, какой-то потерянный, опустошённый:

— За что ты его? Парень и так едва стоит на ногах, к тому же он не виноват в том, что Дубина свалился. И другим вели, чтобы его не трогали, не то я сама скажу — трогать больше нечем будет.

— Тебе стражничек приглянулся, что ль? — издевательски хмыкнул Зверь. — Ну так иди развлекись, пока не сдох.

— Ты раньше не был таким. Что с тобой случилось?

— То, что я больше года в бараке гнил да от тварей разных отмахивался, пока ты там со стражей кувыркалась.

— Зверь, я же тебя выручала! А по-иному к тебе было не подобраться.

— Не больно ты и торопилась. Небось со стражниками смазливыми веселее, чем со мной, старым кабаном.

— Каким же ты стал жестоким…

— На каторге быстро забываешь о нежностях.

Девушка помедлила и тихо, напряжённо спросила:

— Ты и на меня теперь руку поднимешь, да?

— Ты же не будешь дурить?

— Нет.

Дина замолчала, обрывая бессмысленный разговор.

Новый приступ боли, начавшейся в плече и мгновенно охватившей всю спину, был таким сильным, что казалось, перед глазами взорвались звёзды. Стражник тихонько всхлипнул — вышло непроизвольно, он не собирался рыдать на радость злодеям.

— Не бойся, больше тебя не тронут, — невольная свидетельница участливо погладила его по волосам. Арвиэль даже не заметил, как она подошла.

Апатия уступила место злости. Превозмогая боль, стражник осторожно перекатился на спину и уставился на девушку абсолютно сухими глазами:

— Да ну?

— Раньше он таким не был.

— А теперь не будет прежним, — Арвиэль снова отвернулся, но не стал протестовать, когда рыжая обнажила его плечо и стала втирать мазь.

— Ничего, скоро отмучаешься, — ехидно протянули за спиной.

— Пошёл вон.

Парень не видел, что сделала Дина, но судя по шуму и изумлённому аханью, Сухарь разве что не отпрыгнул, бросив напоследок:

— Стерва!

— Да все мы падаль… — с горечью прошептала рыжая.

Она вытащила из своего мешка кусок полотна и отодрала длинную полосу. Вихор попробовал возмутиться, дескать, нечего на смертника бинты переводить, но Зверь так на него зыркнул, что лохматый сразу заткнулся. Повязка легла туго и плотно, в «люльке» убаюканной руке заметно полегчало. Как оказалось, Дина умела не только вязать узлы и размахивать стилетом, но и профессионально врачевать — быстро, аккуратно и очень бережно. Зверь на них не смотрел, но парень был уверен, что бандит всё видит.

Закончив с аватаром, Дина пошла будить орка под зловещее сопение Вихора: подбородок каторжанина посинел, а сам он шепелявил, лишившись нескольких зубов. Арвиэль снова прилёг, используя каждую минуту покоя, чтобы ускорить регенерацию.

Нечто холодное и мокрое ткнулось в щёку, в ухо, в лоб.

— Бедненький мой хозяин, шшто ж они с тобой сделали? — от волнения шёпот срывался. — Вот ужшшо Симеон им покажшшет, всех порешит, на канитель порежшшет…

— Симка, как я рад тебя… э-э… слышать…

— Любимый хозя-аин…

— И я тебя очень люблю, — как оказывается, легко и приятно это сказать.

— Ты чего там бормочешь? — окликнул Сухарь.

— Тебе озвучить в тех же выражениях?

Каторжанин и стражник скрестили взгляды как шпаги, тощий не выдержал первым, но драться не полез, только выдал своё мнение об «остроухом крысюке».

— Где Берен? — не слушая его, Арвиэль повернулся к невидимке.

— Примерно в версте отсюда.

— Отлично. Помнишь лужайку, где ты пытался жабу в Марусю Котофеевну превратить? Там идеальное место для засады, вокруг кустарник густой, а мы как на ладони будем. Берен и Аким стреляют прилично, для остальных, надеюсь, мои уроки даром не прошли.

— Я не хочу бросать тебя, хозяин.

— Ничего, Симка, скоро увидимся.

Домовой убежал, напоследок лизнув хозяина в нос. Очень не хотелось думать «на прощание».

Эртан выглядел неважно, но на ногах стоял твёрдо в отличие от Арвиэля. Связывать аватара не стали, он и так сумел подняться только с пятой попытки, опираясь на плечо Дины. Брёл, почти повисая на девушке, но на помощь им никто не спешил, а Эртана не пускали.

Зверь всё больше мрачнел, то и дело останавливаясь и втягивая носом воздух, как настоящий хищник, да и рыжая заметно напряглась. Бандиты держали оружие наготове, даже Дина сменила стилет на самострел.

— Что там впереди? — в лесу заметно посветлело, и главарь грубо остановил стражника за больное плечо.

— Б-березняк, — Арвиэль не решился сбросить его руку, хотя пальцы вжимались клещами, — за ним — п-полянка, дальше…

— Поляну мы обойдём.

— Но почему? — растерялся парень. — Вокруг одни болота!

— Значит, найдёшь гать. Ненавижу места, где я на прострел. Да и что-то зашустрил ты, как я посмотрю.

В надежде на скорое освобождение Арвиэль и впрямь прибавил ходу на последней четверти, сам того не замечая.

— И не дури, — выразительно добавил Зверь, сильнее стиснув плечо.

— Я запомнил.

— Ну хотя бы жив, — вот и всё, что мог сказать Берен, выслушав причитания кота.

Арвиэль жил по правилам аватар, одно из которых гласит: если ты бросил вызов как взрослый, то и сражайся по-взрослому, не смей скулить и не жди пощады. Мальчик знал, что бандиты сделают с ним, если раскусят, и морально был готов, но ведь он ещё ребёнок! Арвиэль прекрасно понимает, что на нём отыгрываются за всех стражников разом, но это просто бесчеловечно.

В Алую Волну отыгрались на родном сыне Грайта, на четверть эльфе. Не дай Бог и этого упустить.

— Почему Индикатор не сработал? — Прокопий озадаченно разглядывал светлый шар.

— Не знаю.

— Вот и доверяй магической дряни, — проворчал Аким.

В болото Арвиэль не хотел. Обережье там сплошь заросло рогозом выше человеческого роста, папоротником и ещё чем-то, где можно затаиться, а почва выдерживает вес, но мгновенно втягивает след. Оттуда стрелять по сравнительно «чистому» лесу — милое дело, уж Дина наверняка ни разу не промахнётся. Или кто-то из своих может забрести вглубь и угодить в трясину.

Стражник обещал не дурить. Но в такой ситуации дуростью как раз стало бы бездействие.

«Внезапно» нога подломилась, и Арвиэль картинно шлёпнулся на бок и на спину, повалив на себя рыжую, — даже сейчас аватар не мог позволить даме упасть лицом в грязь.

— О-у-у-у! — вопль больше походил на волчий вой и звучал гораздо пронзительнее крика, девчонка даже взвизгнула, саданув локтем по больным рёбрам. Оборотень взвыл ещё проникновеннее.

Берен поймёт. Он знает, как поёт старый вожак в последний раз в жизни.

— О, как выводят! Душевно! — восхищённо присвистнул Геварн. Они сидели в засаде довольно долго, но единственный, кто вышел на поляну, — марал-трёхлетка; поведя головой по ветру, олень оторвался от клевера и удрал, высоко вскидывая задние ноги.

— Это не волки, а Арвиэль, — желудок Берена подскочил к глотке, тогда как сердце, наоборот, бухнулось вниз. Симка в буквальном смысле побледнел и исчез.

— Зудит, зараза, — Прокопий, сидевший по другую руку от Грайта, недоумённо задрал манжету и почесал браслет. — Кажется, я знаю, где они…

В глубине Индикатора зарождалась перламутровая дымка, в считаные секунды заполняя шар насыщенно-розовым.

Покушение на убийство.

— Чего орёшь?! — рявкнул Сухарь, но пинаться не стал, боясь зацепить рыжую.

— Ударился, — двое, лёжа в весьма пикантной позе, неотрывно смотрели на болт, ещё вибрирующий в аршине от их голов. Хвала Пресветлой, только у Зайца сдали нервы.

— Парень, я тебя предупреждал?

— Предупреждал, — одновременно с усталостью и облегчением выдохнул стражник: Берен совсем рядом, и уже ничто не пугало, наоборот, время потянет.