Подарок судьбы или сковородка с подарком (СИ) - Северная Елена Страница 23

– Грэ-э-г, – прохрипела Маша, – я больше не могу! Я хочу тебя!

Накрыв рот любимой страстным, сминающим губы, поцелуем, демон ворвался в неё одним точным и сильным толчком.

Ни с чем не сравнимое чувство единения – все, что было раньше у Маши с другими мужчинами, это жалкое подобие. Физическая разрядка – вот, что было до Грэга. Он же смог разбудить душу, раскрыть все каналы, по которым льется наша жизненная энергия. И сейчас Маша делилась ею с любимым, отдавая себя всю без остатка и получая ответные чувства. Это как круговорот, только на высшем уровне.

Ворвавшись, Грэг не спешил. Он дал любимой время на осознание их единства. Маша лежала под ним и в нетерпении ерзала попкой и толкалась в него бедрами.

– Грэ-э-эг, – её сладкий стон стал живительным бальзамом на сердце. – Ещё, Грэг, я хочу тебя, не останавливайся!

Она что-то бормотала, сама искала его губы, ладонями сжала ягодицы и прижимала его к себе, раскрывая бедра. Он медленно стал двигаться, каждое проникновение срывало с губ девушки довольный стон, она вибрировала в такт его толчкам, грудь возбужденно подрагивала, из горла вместе со стонами вырывалось шумное дыхание, обдавая демона горячим воздухом. Ей хотелось вместить его всего, забрать его себе полностью и распоряжаться им единолично. Кто сказал, что демонам можно иметь несколько жен? Не-е-ет, она никому не отдаст своего мужа, перегрызет горло каждой, кто осмелиться предложить ему себя и оторвет шаловливые ручки всем, кто протянет их к её мужу.

Движения Грэга набирали скорость, он приподнялся на руках, удерживая свой вес и вглядываясь в лицо любимой. Наблюдать, как жена «сходит с ума» по тебе – награда, которую он дал себе слово беречь и лелеять. Маша извивалась, прижималась и чутко откликалась на все его действия. Дикий рык наслаждения вырвался из демона, когда они вместе достигли пика.

В коконе из крыльев демона Маша билась в экстазе, не стесняясь своих эмоций и выпуская их наружу в виде длинного и протяжного громкого крика. Грэг пил этот крик, со счастливым удовлетворением отмечая конвульсии женского тела под собой.

Запоздало Маша мысленно поблагодарила Серафима за широкую скамью – изначально она бурчала на то, как долго он перебирает доски для её изготовления. А теперь поняла – лешие, видно, те ещё женские угодники, занятиям любовью в бане отводят почетное место, вот он и старался сделать комфортными все условия для этого. Сейчас, после бурного секса с мужем, Маша лежала на скамье, закинув ногу на живот демона, и расслабленно водила пальчиком по гладкой, без единого волоска, груди, опускаясь по кубикам к паху. Как только рука скользнула по члену, ей захотелось исследовать то, что произрастало «там». Девушка кошкой выгнулась и сползла на пол, теплой водой омыла хозяйство мужа и с восторгом смотрела, как прямо на её глазах плоть увеличивается в размерах, покрываясь вздутыми венками и призывно сверкая капелькой предсемени на головке. Она растерла её и ощутила дикую потребность попробовать на вкус эту мужскую гордость. Игриво заложив прядь волос за ухо, Маша наклонилась к паху и лизнула розовую головку. Грэг откинулся на скамью и застонал. Девушка стала действовать смелее – она провела языком по окружности головки и задержалась на уздечке. Муж слегка напрягся и раскинул ноги. Теперь Маша не сомневалась – она охватила губами набухший член и медленно втянула его, припоминая медленный действия Грэга. Как бы в отместку. Посасывая, она погружала член все глубже, изучая языком вздутые венки. Демон с утробным рыком схватил Машу за волосы и нагнул к себе, толкаясь ей в рот, заставляя взять больше. Эта неосознанная грубость неожиданно понравилась девушке, она продолжила посасывать член демона, одновременно рисуя кончиком языка на нем замысловатые узоры. Грэг откинул назад голову, шумно вздохнул и протяжно застонал – по его лицу было видно, что он получает наслаждение. Маше хотелось доказать любимому, что она самая лучшая, что так, как она, его любить никто не сможет. Она одной рукой сжала корень члена, а другой стала перебирать набухшие яички. Через минуту демон взревел, резко отвел Машу от себя и перевернул её на живот. Он ворвался сзади и брал жадно и страстно, вцепившись в бедра и задавая бешеный темп. С каждым проникновением сознание Маши понималась все выше и выше, пока не рассыпалось миллиардом сверкающих брызг под победный рык демона…

Она пришла в себя под боком у Грэга. Муж медленно поливал теплой водой тело и поглаживал кончиком крыла.

– Грэ-э-эг, – прошептала Маша, – знаешь, я самая счастливая. У меня самый лучший муж.

Демон крепче прижал её к себе и провел рукой по обнаженной спине, вычерчивая особый знак – бытовое заклинание сушки начало действовать, теплый ветерок забытым феном из прошлой жизни потихоньку, ласково и нежно, слизывал излишки влаги, оставляя кожу и волосы слегка влажными. Любовный марафон забрал у Грэга много сил, Маша это поняла по тому, как тяжело он поднялся со скамьи. Она нахмурилась – поход к драконам опять окладывался, не могла она допустить, чтобы муж, не полностью восстановившись, жертвовал своим здоровьем, которое она, кстати и подорвала. Грэг заметил перемену в жене и вопросительно заглядывал в лицо.

– Нет, ничего. Просто думала, что мы завтра-послезавтра можем покинуть усадьбу Серафима.

Грэг замотал головой, как бы говоря, что всё в порядке, можно идти.

– Нет! – Маша решительно поднялась вслед за мужем и направилась в предбанник. – Подождем ещё пару-тройку дней, я как раз успею свидеться с Аглаей, может она чем поможет, Мара ведь её что-то написала про нас.

Демон некоторое время хмурился, потом неохотно кивнул.

– Ну вот, – обрадовалась Маша, – а ты тем временем чуть поправишь свою физподготовку.

Он согласно вздохнул и протянул девушке тонкий осенний тулупчик. Вдвоем они шли по ночному сонному двору, как подростки, возвращаясь со свидания. Просторный дом встретил тишиной – ну да, в бане они резвились довольно долго.

– Я подогрею нам молока! А ты – подогрей постель! – Маша чмокнула мужа в плечо и подтолкнула его к двери комнаты.

Грэг взъерошил рукой её распущенные влажные волосы и послушно пошел «греть» своим телом холодную постель.

Кухня встретила девушку теплым запахом печеной тыквы. Она налила в ковшик молока и поставила на печку. На стене горел небольшой ночной светильник. Его голубоватый свет делал обстановку таинственной и сказочной.

– У тебя очень красивые волосы. Почему ты всегда заплетаешь их в косу? – неожиданно раздалось из темного угла.   

Маша подпрыгнула от неожиданности и выронила ковшик. Молоко теплой лужицей растеклось под ногами.

На свет вышел Вишна, сверкая синевой глаз. Он внимательно смотрел на девушку совсем не детским взглядом. За несколько дней мальчик повзрослел и вел себя как подросток. Маша неосознанно попятилась.

– Ты меня боишься? – вкрадчиво спросил лешачок, подбираясь поближе. – Не стоит, - даже в тусклом свете его глаза блеснули огнем. – Я подожду. И обязательно найду тебя.

Он немного помолчал и продолжил:

– В далеких южных землях живет редкая маленькая черная ящерка с блестящими зелеными глазками – совка. Она юркая и выносливая, её очень трудно приручить, но, если получиться, преданнее её нет в нашем мире. Ты мне очень напоминаешь её. И я сделаю все, чтобы приручить тебя.

Он вздохнул и бочком пробрался к выходу.

– Спокойной ночи, совушка.

Прижав руки к груди, Маша простояла до тех пор, пока её не вывел из оцепенения озабоченный долгим отсутствием Грэг. Девушка вздрогнула от его прикосновения и как будто вернулась в реальность. Быстро вытерла пол и подогрела ещё ковшик с молоком, стараясь не обращать внимание на тревогу в глазах мужа.

Лежа под горячим боком уютно посапывающего Грэга, Маша прокручивала сегодняшний день. Что-то не давало ей заснуть, казалось, причина её беспокойства на поверхности – протяни руку и всё. Но сколько она не пыталась понять, что ей не дает покоя, ничего не получалось. Мысли Маши натыкались на твердую неприступную оборонительную стену, возведенную опытным воином. В голове вспыхивали непонятные видения, слышались приглушенные голоса, а душа заливалась странным оцепенением. И только перед самым рассветом сон погладил девушку мягкой лапкой и подарил несколько часов призрачного покоя.