Опасное замужество (СИ) - Верде Алва Страница 24

«Сразу видно, кто в семье Литлвуд хозяин».

«Точнее, хозяйка...»

— Всё понял, командир! — Савьер прижал кулак к груди и спешно ретировался выполнять распоряжения, я только усмехнулся ему вслед.

Успел подготовить довольно объёмную стопку документов, когда вернулась Алисия. Она буквально ввалилась в кабинет, захлопывая за собой дверь и прямо у порога скидывая туфли. Бухтела неразборчивые ругательства, дёргано вытряхиваясь из светлого жёлтого платья, путаясь в оборках, воланах и безразмерных бантах.

— Чтоб их чай остыл, курятник, а не чаепитие! — высвободившись из вороха ткани и оставшись в нижнем платье, жена привычно рухнула на софу, раскинувшись на ней и тяжко вздыхая. — Как они могут в этом ходить? Всё тело чешется!

Побушевав ещё некоторое время, она, наконец, посмотрела на меня и неожиданно мягко улыбнулась.

— Как прошёл твой день, любимый? — промурлыкала она своим приятным низким голосом, что у меня перо из рук выпало, а девушка рассмеялась.

«Как будто. »

— Ты пьяна?

— Совсе-ем чуточку, — смачно потянулась она и зевнула. — В чай добавили ром, представляешь? Было вкусно. Хорошо, что я умею пить. Очевидно, благоро -одные дамы так хотели из меня информацию вытянуть. Или чтобы опозорилась. Ну и пёс с ними.

— Алисия, тебе пора на боковую, — встал из-за стола, подошёл к супруге и попытался её поднять, но тщетно.

— Во-от, теперь ты меня в спальню тащишь, а не наоборот. Познай мои муки, дорогой принц, — хихикала она, ловко выворачиваясь из моих рук.

Провозившись некоторое время, я плюнул и подхватил её на руки. Она наигранно ахала и запрокидывалась назад. От грандиозного падения с высоты моего роста её спасли миниатюрная комплекция и моя мёртвая хватка. А вот на постель я её скинул совершенно без зазрения совести. Девушка забавно крякнула и завозилась, причитая, что я грубый и холодный муж.

Мне оставалось дописать всего ничего, но стоило выйти в кабинет, как из спальни донёсся её голос, пьяно растягивающий слова:

— Те-е-е-о-о-о, я не мо-о-огу спа-ать в корсе-е-ете-е-е. Ты слы-ы-ыши-и-ишь? Те-е-е-е-о-о-о-о! Мне юбка меша-а-е-ет. Эй, Те-е-о-о! Слы-ыши-ишь? Ты слы-ыши-ишь?!

— Проклятье, — скрипнув зубами, я вернулся к пьянице.

— О, а вот и он — мой принц! — засмеялась девушка, собирая все подушки в кучу.

«Она действительно настолько пьяна или притворяется?»

«А говорила, что пить умеет...»

— Эй, Тео, — неожиданно понизив голос, Алисия повернулась ко мне, раскинувшись на постели. — Помоги мне раздеться.

Я только плечами пожал. Пусть ей потом будет стыдно.

Без промедления навис сверху, с усмешкой заметил, как замерла жена, резко сосредоточив на мне взгляд.

— Никто тебя за язык не тянул, любимая, — томно отметил я, красноречиво подцепляя пальцами завязки корсета.

Совершенно излишний элемент её гардероба, ведь собственная талия девушки и без этого стройная. Сказал бы даже, болезненно тонкая. Я пальцами обхватить могу.

Атласная лента развязалась с тихим шорохом, и мои пальцы заскользили от маленькой груди к животу, распуская вязь. Склонился ближе к лицу супруги, наблюдая, как на её покрасневшей шее бешено пульсирует жилка. Пальцы забрались под нижнюю юбку, подцепляя панталоны.

— Ст... Н-не... Дальше я сама! — тонкие ручки неожиданно сильно толкнули меня, а их хозяйка стремительно закопалась в подушки, словно хомячок в норку юркнул.

Я прыснул и рассмеялся в голос, не ощущая никакого раздражения от того, что супруга оказалась пьяна. Вот уж с кем никогда не будет скучно.

— Спи, моя пташка, — я осторожно тронул босую ступню Алисии, что выглядывала из подушкового убежища, щекоча маленькие бледные пальчики. — Я скоро вернусь.

Оставив девушку на съедение возможному стыду, сел доделывать документы, погружаясь в работу. В какой -то момент в дверь постучались и послышался голос Савьера:

— Приготовления закончены, командир. Я откланяюсь.

Кивнул скорее по привычке, ведь помощник не мог меня видеть. Поставил последние подписи, собрал бумаги в стопку, переоделся в привычный мне военный мундир и отправился доделывать запланированное. После этого не важно, как будут обстоять дела с убийцами, мы уедем в имение Свейверси подальше от интриг и помпезных встреч ради сплетен.

У покоев, помимо стражи, меня встретил первый советник короля. Человек, что остался не у дел, когда королевские обязанности перешли ко мне. И причиной тому стало то, в каком состоянии находилась наша страна несмотря на то, что вокруг незаинтересованного монарха находилось столько людей, имеющих возможность его вразумить, но не сделавших этого.

— Приветствую, ваше высочество, — невысокий мужчина с каштановыми короткими волосами почтительно поклонился мне.

Герцог Барнетт. Типичный представитель аристократии — не худой и не толстый, со слабыми мышцами, одет дорого и аккуратно, ни одна пушинка к брюкам не пристала. Как говаривали солдаты — «напомаженный». Только ореховые глаза глядят колюче.

Кивнул, подходя к покоям короля.

— Ваше высочество, — немного выступил вперёд советник, — его величество сегодня плохо себя чувствует. Возможно, стоит перенести визит.

Взглянул на абсолютно незапоминающееся лицо мужчины.

«Он это серьёзно?»

— Его величество не приходит в себя уже полгода. Даже если я станцую на его кровати, ему от этого ни тепло, ни холодно не будет, — почти огрызнулся я, оттесняя советника и входя в опочивальню правителя.

— Эт-то так, но... ваше высочество! — его возмущённый голос заглушила закрывшаяся дверь.

Всегда терпеть не мог тех, кто пренебрегает своими прямыми обязанностями. Особенно, если при этом страдают зависимые от таких лентяев люди.

«И король не исключение».

Обитые роскошной алой тканью стены с тиснёным золотом витиеватым узором, лепниной и искусной росписью в нишах на потолке, вычурная мебель, шкуры на стенах и полу, декор с драгоценными камнями, резные подсвечники и опоры для магических светильников.

На огромной высокой кровати, за тяжёлым расшитым золотыми нитями балдахином, в шелках, парче и мехах лежало практически иссушенное тело старика. Так неуместно смотрелся драгоценный венец на редких, некогда золотистых волосах. Впалые щёки и тёмные глазницы под кустистыми бровями. На бледной почти серой коже отчётливо проступает паутинка тёмных вен.

Скорее блудник, нежели король.

Скорее мертвец, нежели живой.

Лишь редкое поверхностное дыхание указывало на то, что Родерик Алтон Первый ещё не отошёл к духам. На прикроватном столике громоздились разномастные пузырьки, а над кроватью под самым балдахином я заметил пучки трав. Они, очевидно, маскировали омерзительный запах, что будто клубился над жалким стариком, которому никак не удавалось просто умереть.

Я смотрел на правителя страны, на своего отца, на своего тюремщика, и чувствовал только жалость. Если бы я точно знал, что после его кончины не начнётся грызня за престол, сию секунду перерезал бы его глотку. Но нет. Сейчас я с той же стороны, что и противные мне интриганы и жадные до власти аристократы, пусть мотив мой и не схож с их целями.

— Ваше величество, — осторожно позвал я, но тот не отреагировал. Немного поколебавшись, позвал громче: — Отец!

— Где этот паршивец?! — двери опочивальни с грохотом открылись, и в помещение, словно всклокоченная фурия, влетела Джулия Прекрасная. — Вот ты где!

Я убрал руку с эфеса меча, за который инстинктивно схватился, и уставился на королеву. Волосы её были убраны в высокую причёску, но успели растрепаться. Она тяжело дышала и обильно потела, что неудивительно, если она бежала сюда в этом платье. Вся грандиозная небесно-голубая конструкция наверняка весила как лошадь.

— Чем обязан? — уточнил я, пока женщина восстанавливала дыхание.

И тут у меня едва кровь из ушей не пошла от вопля августейшей леди:

— Как ты посмел урезать финансирование моего дворца?! Безродный пёс, укусил руку, что тебя кормила! Я не мешала тебе играть в короля! И ты настолько заигрался, что потерял всякий стыд! Мерзавец! Немедленно верни всё на место! Я ещё компенсацию с тебя стребую, негодяй!