Баламут (СИ) - Alexander Blinddog Страница 25

— И что? Просто придём и заберём меч? Никаких подводных камней не предвидится, да? — поворачиваясь к мудрецу, с надеждой в голосе спросил Баламут.

Старик пренебрежительно фыркнул.

— Всё бы вам, соплякам, чтобы просто да быстро. Просто только кошки родятся. Разумеется меч охраняют, балда.

Баламут пригладил волосы.

— Так и знал, будет какое-то «но». Давай, не томи, что с мечом не так, выкладывай, дедуль.

— Рарог его хранит.

— Рарог?

Баламут потёр шрам большим пальцем.

— Никогда такого слова не слышал.

— Ещё ты никогда про слова «вежливость» и «уважением к старшим» не слышал, но рот раскрывать тебе это не мешает. Рарог это огненный дух, пылающая птица. Она хранит меч от всяких проходимцев, вроде вас. Вот его и ищите.

Мудрец махнул тонким пальцем и в воздухе закрутилась пыль со всей комнаты, складываясь в карту.

Старик завернулся поплотнее в одеяло.

— Больше мне вам ни сказать, ни показать нечего. Или меч достанете, или всему пропадать. Ступайте, устал я, а на этом всё. До новых встреч.

Глава 13 Огненная птичка

— Да уж, не ожидал я такого, — Баламут с тоской в глазах потрепал любимого коня по холке. — Мара, ритуалы какие-то. Вечная зима. Страх один.

— Делать нечего, — спокойно сказал Алексей. — Добываем меч, сражаемся с шаманом, спасаем Василису.

Баламут взял княжича обеими руками за голову, повернул её слегка в стороны, заглянул ему в глаза пристально.

— Ты чего делаешь? — спросил Алексей.

— Я ищу признаки присутствия мозгов в твоей голове. Результаты неутешительны, так тебе скажу.

— Я хочу спасти княжну…

— А я хочу принцессу ромейскую. Посмотрим, кому повезёт первому.

— Иначе тьма накроет Русь.

— Что же теперь поделать-то? Что на нас, свет клином сошёлся? Мало ли богатырей бродит по Руси-матушке? Кто-нибудь да возьмётся, да спасёт нас всех. С нас с тобой подвигов уже достаточно за эти дни. Одного Горыныча сразу до конца жизни зачтётся нам.

— Если не остановим пришествие Мары, жизни той не так долго останется

— Может, хоть подмогу позовём? — в голосе Баламута одновременно слышалась надежда и отчаяние осознания того, что ответ он уже знает. — Ну там, дружину какую-нибудь? Знаешь, это такие взрослые дяди в доспехах и с оружием, которые биться обучены. Видел их, небось, разок. Есть мнение у меня, они сильно помогут нам побить всех прислужников Мары.

— Мы в такой глуши сейчас, что не успеем никуда доехать, полнолуние раньше случится. Пока доберёмся до ближайшего города, пока князю всё растолкуем, пока людей соберём, сколько времени пройдёт? Опоздаем.

— Конечно, именно так, — сказал Баламут. — Как я мог сомневаться, что тебе всё самому надо делать. Не хочешь ни с кем свою славу делить, только отговорки мастак выдумывать. Не успеем, говорит. Полнолуние, говорит. Бла-бла-бла.

— Прекрати ворчать, ты и сам понимаешь, что не успеем.

— Я вообще много чего понимаю. Понимаю, например, что мы в глубокой навозной яме, и будто мало того, нас ещё и вилами в ней тычут.

— Если ты уже как следует пожалел себя и поныл о своей тяжёлой судьбе, — сказал Алексей, — то самое время сейчас решать, как нам Рарога победить, и меч получить.

— Так, — сказал Баламут. — Давай займёмся тем, что мы раньше никогда не пробовали. Попробуем подумать. Знаю, знаю, ничего из этого не выйдет, но мы хотя бы попытаемся. Так, княжич, думай. Рарог это птица. Чего боятся птицы?

Алексей почесал макушку.

— Не знаю, — сказал он. — Пугала?

Баламут сдавленно выдохнул и потёр глаза.

— Я и не предполагал, что это будет так сложно для тебя.

— Почему только я должен думать и планы предлагать, а ты только критикуешь всё вечно и всегда всем недоволен, — возмутился Алексей. — Это я предложил у мудреца совета искать и был прав! Теперь сам давай, придумай уже хоть раз что-нибудь.

— Вечно ты с больной головы на здоровую перекладываешь, княжий сын, привык, что всё няньки за тебя решают.

— Не больная у меня голова, ты меня не оскорбляй, а то за меч сейчас схвачусь!

— Ладно, ладно, угомонись, распетушился. Давай вместе прикинем, что делать-то нам. Как говорится в пословице, одна голова хорошо, а две — уже чудовище. Или что-то вроде того.

Баламут заложил руки за спину и начал ходить взад-вперёд.

— Рарог это птица. Огненная птица. Птицы боятся пугал. Огонь боится воды. Нужно нам, стало быть, найти водяное пугало?

— Где мы его найдём-то? Звучит даже безумно.

— Справедливо, думаем дальше.

Баламут сел, подвернув ноги под себя, забарабанил пальцами по колену.

— Будем исходить из наших возможностей, — наконец сказал он. — Пугала у нас нет, разве только что твоё лицо, княжич, может всех прекрасных дев вокруге распугать… Да шучу-шучу, не хватайся за меч опять, поранишься. А вот озеро-то, озеро-то в округе ближайшей от логова Рарога есть?

— Есть, — буркнул Алексей. — Я это знаю. Потому что я многое знаю. И над картами сидел, корпел, до седьмого пота.

— Молодец, молодец, хороший мальчик. Далеко ли оно от пещеры?

Княжич прикинул мысленно.

— Меньше половины версты.

— Так, а вот это хорошо.

Баламут поднялся, подхватил веточку и начал рисовать на земле.

— Значит так. Тут пещера.

Он нарисовал кружок.

— Внутри сидит Рарог.

Он нарисовал что-то больше похожее на распятую ощипанную курицу.

— Это мы.

К рисунку добавились два человечка. Один худой, словно ветка, другой надутый, будто бычий пузырь. Алексей неодобрительно покосился на Баламута, подозревая, кто именно на этом рисунке изображён толстым, но промолчал.

— Значит так, — продолжил Баламут. — Выманиваем Рарога из пещеры и ведём его к озеру.

Он нарисовал большой круг. Чтобы не было сомнений, что это именно озеро, подрисовал на нём волны и рыбок.

— Там заманиваем в воду, — закончил наёмник.

— И что произойдёт? — спросил княжич.

— Не знаю, — Баламут пожал плечами. — Может утопнет, может потухнет. Одним словом, мы в любом случае в выигрыше. Мокрых птиц я боюсь куда меньше, чем огненных.

— Как заманим?

— Не знаю. Рарог же птица? Насыплем, наверное, дорожку из хлебных крошек до самой глубины. Он их по одной хвать, хвать, шажок за шажком, так и потонет. Звучит разумно, как по мне.

— Скверный какой-то план, — сказал княжич.

Баламут скривился.

— Ну вы посмотрите на него, люди добрые. Я ему идею за идеей подкидываю, а он только знай себе критикует, но сам дельного сказать не может ничего. Не нравится мой план — выдавай свой, я послушаю.

Он приложил руку к уху. Алексей смутился.

— Нет у меня никакого другого плана, — сказал он.

— Раз нету, тогда не кривись от моего. Знаешь, как говорится, нравится, не нравится, а щи хлебай, красавица.

— Нет такой поговорки.

— Какой ты мудрец, оказывается, ещё и все поговорки на белом свете знает. Я побольше твоего по Руси-матушке исходил, да побольше твоего мудрости народной впитал. Прекращаем болтовню и действуем по моему плану. Или прямо сейчас разбегаемся в разные стороны. Но Василисе наверное тогда конец придёт, раз ты струсил.

— И ничего я не струсил! — Княжич сразу же схватился за рукоять меча. — Едем к его логову, заманим Рарога в озеро.

Они ползком подобрались к гигантскому зеву грота и заглянули внутрь. В темноте пещеры, на высоком камне сидела гигантская птица. Подвернув голову под крыло, она явно спала. Вокруг тела её дрожал воздух от беспощадного жара, а перья тускло светились, будто солнце сквозь густой туман.

— Рарог это, — шепнул княжич.

— Что, правда? Ни за что бы не догадался, — прошипел Баламут. — Давай, уходим отсюда, пока птенчик не проснулся, а то грустно будет нам.

Они бесшумно отползли назад, подальше от логова огненного стража.

— Не соврал сумасшедший старик в башне, признаю, — сказал Баламут и тут же опасливо оглянулся, словно ожидал, что тот прячется у него за спиной. — Вот пещера, вот и Рарог. Всё как на ладони.