Венец безденежья (СИ) - Васильев Владимир Анатольевич Страница 3

— Если законы мошеннические, то их просто необходимо нарушать. Ты представляешь? Местный золотой в сто раз дороже стандартного, да еще и золота в нем в шесть раз меньше. Местная императрица, а мы, оказывается в империи, надувает подданных в шестьсот раз! Но… Но ты не о том думаешь, моя умница.

Аниса вопросительно приподняла бровь, а я полюбовался ей и продолжил:

— Мы, дорогая, в какой-то ужасной дыре, по сравнению с которой бывший мой почтовый перевал просто центр цивилизации. Доказать? Деньги. Если бы сюда была хоть какая-то тропа для контрабандистов, а эти типы даже в игольное ушко пролезут, то они натаскали бы сюда кучу золота, и его ценность сильно упала бы. Мы в каком-то месте, близком к экватору и страшно изолированном. Сообщение с внешним миром вроде бы есть, но очень ограниченное и под полным контролем властей.

— Но по крайней мере можно надеяться, что здесь нет контрактов на наши головы, — натянуто хихикнула Аниса.

— Ты знаешь, к контрактам я как-то уже привык как к родным. Делов-то! Опять перекрасим волосы, ты купишь новые ботинки на высоченном каблуке и пусть ищут маленькую розововолосую тебя хоть до следующей эпохи. А меня по приметам искать даже и не пытаются, таких каждый десятый. А вот здесь, похоже, мне не дадут быть мужчиной в нормальном понимании, так что будем искать способ, который пока не нашли контрабандисты. Хочу быть главным! — усмехнулся я.

— А уж я-то как хочу этого! — поддержала меня жена.

— Но у меня есть и хорошая новость. Наша горсть золотых, которой в нормальных местах нам не хватило бы и не неделю жизни, превратилась в настоящее богатство. Подорожала в пятьсот раз!

— И у меня тоже хорошая новость есть, — поддержала меня супруга. — Трактирщица нас не сдаст властям. Доказать? Слушай! Она поменяла нам золотые. Дня три она будет под моим очарованием. А потом идти к властям будет уже поздно, так как саму арестуют как соучастницу. Да и конфискуют все, но рабыне или каторжанке это уже как-то и не важно…

«Молодец у меня жена!» — подумал я. — «Сразу чувствуются навыки опытной государственной преступницы».

Тут и трактирщица вернулась, принеся целый мешочек золотых, и я приступил к допросу. Новости оказались как плохими, так и очень плохими, с редкими вкраплениями хороших.

Первое, мы на острове Сунория. Достаточно большом, чтобы на нем когда-то существовало несколько государств. Даже до сих пор в разных уголках подмявшей всех под себя несколько сотен лет назад Сунорской империи говорили на разных языках.

Так что первая хорошая новость была в том, что на курни, всемирном языке торговцев и ученых, здесь говорят почти все, и есть даже куча людей, которые никакого другого языка предков не знают, особенно среди дворянства.

Еще неплохой новостью было то, что, несмотря на мой осуждаемый внешний вид, никто в тюрьму или к позорному столбу меня не потащит. Так… могут пьяные девки вслед посвистеть и неприличные предложения с перспективой на ночь сделать. Еще Аниса может в лицо получить, если попытается заступиться за меня, не умея хорошенько махать кулаками.

А в столице еще лучше. Там в последние десятилетия случилось катастрофическое падение нравов, особенно среди благородных, и, подумать только, даже принцев видели в обтягивающих штанах! А мои, значит, вообще никого особо не удивили бы.

На мой вопрос про то, как закон защищает супругов от хулиганок, тетка удивленно произнесла:

— Ну к жененому мужчине, само-собой, лезть не будут, если не совсем пьяные конечно. Бывает еще благородные чудят… Им вообще никто не указ. У меня вот было дело, два раза мужа увозили, пока молодой был. Возвращали потом. Один раз по хорошему, а другой раз к судье ходить пришлось. Только стражницы и отбили. Правда, ту баронессу и не наказали толком, откупилась, как обычно. А она с подругами полтрактира потом мне разнесли… Эх… Только вам-то что с законов?

— Мы вообще-то женаты, — пожал я плечами, напряженно думая, как мне защищать свою красавицу, не попадая в серьезные трения с продажным законом.

— Ты так не говори! Засмеют! Нет, я понимаю, что парни иной раз выдают желаемое за действительное. Не верят, что их поматросят и бросят. Но твоя девка-то не сильно видная, — трактирщица потрясла своими обширными статями и кинула взгляд на хрупкую фигурку моей любимой. — Так что даже непонятно, почему тебе предложение еще не сделала. Уведут. Ты парень видный, так что могут и не спрашивая. Мешок на голову и в храм. Могут и в гарем, туда иной раз чуть не всех с улиц собирают, особо не разбираясь.

В толстухе сейчас сочетались два противоречивых явления. Она и с обожанием смотрела на Анису и беспощадно позорила ее, так как просьба была говорить правду.

— Да как же так? — вспылила моя красавица. — Как я должна доказывать, что мы женаты?

— Не знаю как у вас, на севере, а здесь надо в храм идти. Эти храмы Бога Благотворной Иерархии в каждом городе есть. Там обряд совершают, а потом жрец браслеты надевает неснимаемые. Вот я вдова, — женщина показала тонкий браслет на жирной руке, — и браслет у меня с красной полоской, а раньше был с синей. А второй мой браслет с желтой полосой, это значит, что с первым мужем я развелась. Выкупили у меня его. Я как раз трактир строила, и деньги сильно нужны были, хоть и жалела потом о нем очень. Ласковый был и работящий. А если супруги соприкасаются браслетами, то еще зеленая полоска появляется. Так что идите в храм не мешкая, если, конечно, у обоих желание есть. Может я и ошибаюсь, и парню с тобой хорошо будет, несмотря на то что ты такая щуплая… Может ты ремесленница у себя знатная…

— Я дворянка! Баронесса! — гордо сказала моя Леди, не в силах перенести такого понижения ее статуса.

— Никогда не говори никому такого! — испуганно шикнула трактирщица. — Присваивать титул серьезное преступление! Сначала кнутом выпорют, а потом на каторгу. Или даже в рабство могут, хотя еще не известно, что хуже. Рабов-то берегут, чтобы они богиню смерти не призвали от безысходности, а каторжанам много хуже приходится.

— Для подтверждения дворянства тоже браслет нужен? — усмехнулся я.

— Ну да! Только его в храме Благородной Спеси дают.

— Что за бог такой? — удивился я.

Но тетка только пожала плечами:

— Не знаю… Не мое дело это. Где благородные и где я? Эти храмы в крупных городах есть, и в нашем тоже, но даже чтобы просто зайти в него надо золотой отдать.

А потом трактирщица повернулась к Анисе и предупредила:

— И раз ты о благородных без понятия, то тебе с мечом ходить нельзя. Я-то думала, ты дворянке служишь, а ты просто сама по себе. Могут спросить, и тогда мало не покажется. Мечи положено или благородным, или тем, кто на службе. А меч у твоего парня это вообще не пойми что! Я вот лично считаю, что мужчинам оружие давать вообще не следует. Не мужское это дело.

Еще я уточнил вопрос про поклоны. Оказалось, что система простая, но свинская. Если простолюдинке или простолюдину встретилась благородная, то положено поклониться аж в пояс, но только если так сказать «глазами встретились», морда в морду. А вот если знатная, начиная от графини, то уже всегда кланяться надо, даже если просто мимо проезжает. Но там уже герольдша едет и трубит. Ну и так далее, до императрицы, которой надо уже чуть не в землю лбом тыкаться. Благородным мужчинам можно кланяться не так истово. Сами дворянки, даже встретив императрицу, просто должны головной убор снять и легкий поклон отвесить.

— А если вот так, в трактире, то можно вообще не кланяться, если не совсем знатные зайдут, но к нам такие ни разу и не захаживали, — без умолку болтала трактирщица. — Вон, видите, мордой в тарелке девка спит. Она благородная, кадет пикинерской роты, казармы которой тут недалеко. У нее с подругой выходной вчера и сегодня, вот они и гуляют здесь с вечера. Так в трактире ей кланяться не надо, а вот на улице, если не отвесишь поясной, то может и плеткой огреть. А может и в стражницкую отвести, от настроения зависеть будет. Тогда месяц тюрьмы гарантирован, не говоря уж о плетях.