Татьяна Андрианова - Хренодерский переполох Страница 30

Первыми от увиденного очухались хренодерчане. Видимо, близость полного нежити леса положительно сказалась на их психике, сильно укрепив нервную систему местного населения. Сельчане практически одновременно перестали дружно пялиться вослед силуэту, прошествовавшему в сторону Хренодерок. И быстро пришли к выводу, что и в этой беде виноват странный пришелец явно сверхъестественного происхождения.

— Бей его! — закричали одни.

— Нежить умертвие к нам приманила! — дружно подхватили другие, потрясая своими орудиями труда.

— Убьем его! Пока он нас самих не уконтрапупил!

И тут неожиданно Лютый повел себя необычно для вервольфа: он взбрыкнул, нагло сбросил своего седока, рыкнул на собравшихся и умчался в лес. Оттуда раздался жалобный, трагический вой оборотня. Слегка обалдевший от такого финта Флоднег сначала поднялся на карачки и попытался последовать за своим питомцем. Но он сильно уступал последнему в скорости и понял, что при всем желании не успевает. Маг поднял свое измученное ночной погоней тело на ноги и попробовал пролить масло на воды.

— Граждане сельчане! — простерев руку в сторону собравшихся, торжественно возвестил он. — Я не нежить. Я дипломированный боевой маг, сертифицированный уничтожитель нежити, присланный для поимки опасного преступника.

— Не верьте ему! — выкрикнул какой-то древний дед, который, несмотря на свою кажущуюся дряхлость, не только умудрился участвовать в погоне, но даже не запыхался и теперь активно тыкал в сторону мага отполированной до блеска клюкой.

«Надо же, какой крепкий народ проживает в Хренодерках», — невольно восхитился Флоднег.

— Нежить вам что угодно скажет, лишь бы шкуру свою спасти. Виданное ли дело, чтобы государственный человек прискакал в деревню ночью на этакой зверюге?

— Правда твоя, дед Налим, — авторитетно заявил Панас, на правах головы выступая немного вперед перед сельчанами. — Только вдруг мы ошибаемся? Прогневаем начальство из столицы, совет магов, и полетят наши буйные головы.

Сельчане одобрительно зашумели. Проблем с магами никто не хотел.

— Так я ведь как думаю. — Дед погладил свою длинную бороду и степенно оперся на клюку. — Надо бы нежить изловить и со всем уважением в цепи заковать, посадить в клетку да в столицу отправить. Пусть совет сам с ним разбирается. Отпустит, ежели свой, или сожжет, ежели нет, а может, по другой какой своей магической надобности использует. Зверюгу тоже надо бы изловить. А то, не ровен час, в село повадится и за живность нашу примется.

Народ одобрительно загудел. Предложение всем понравилось. В конце концов, начальству всегда видней, так пущай оно и разбирается, раз такое умное.

— А монстра-то куда денем, дед Налим? — уважительно поинтересовался у старца голова. — Тоже в столицу отправим?

— Нет. Отправлять зверя в столицу не будем. Слишком накладно будет в дороге мясом его кормить. Лучше его двуипостасным отдать. Зело он на них похожий. А раз так, пусть сами со своим сородичем разбираются, если им будет охота.

На том и порешили. Против был только маг, но его мнением никто не интересовался. Поэтому Флоднег счел не только возможным, но и необходимым удалиться, не прощаясь со столь радушно принявшими его хозяевами. Все время, пока сельчане разбирались, что именно они планируют с ним сделать, маг осторожно плел заклинание туманной завесы. Простенькое на вид и изящное в исполнении мастеров, заклинание требовало точности и сосредоточенности от его создателя. Иначе вместо завесы из плотного тумана в человеческий рост можно получить то же самое, но по пояс или по щиколотку, что не только не скроет мага от окружающих, но и хорошенько насмешит противника. Именно поэтому для создания качественного плетения опытному боевому магу потребовалось время, и он как раз успел управиться к концу совещания сельчан.

Как только пришедшая к общему мнению толпа в едином порыве бросилась на мага, последний выпустил свое заклятие на волю и исчез в тумане. Напрасно селяне пытались нашарить слишком шуструю, по их мнению, нежить хотя бы ударами лопат и древками вил, только бока намяли друг дружке.

— Эх! Жаль, не нашли. Мы б ее… — многозначительно вздыхали незадачливые охотники, представляя себя в своем воображении единоличными победителями, рассказывающими очаровательным селянкам о трудностях боя.

И вот тебе на — ни славы, ни трофеев. Впоследствии эта история с легкой руки деда Налима обросла различными подробностями, одна другой хлестче. Некоторые с пеной у рта утверждали, будто у пропавшей нежити были рога и хвост с кисточкой сердечком, другие же били себя в грудь, заявляя, что никаких рогов у супостата не заметили, зато видели мерзкие раздвоенные копыта и острые когти на руках. Сходились только в одном: когда чудище исчезло, раздался демонический хохот, сопровождаемый таким удушливым запахом серы, что заглушить его можно было лишь гномьим самогоном, смешанным с пивом. Чем народ с энтузиазмом и предавался в «Пьяном поросенке».

Светлолика осторожно кралась по селу. Странное дело. Хренодерки встретили ее почти гробовым молчанием. Даже обычно брехливые собаки, поднимавшие невообразимый гвалт по поводу и без оного, тихо молчали себе в тряпочку, малодушно рассредоточившись по будкам. Не то чтобы ведьма особо огорчалась по этому поводу, просто слегка удивилась и отправилась дальше к своей цели. А цель ее была, ни больше ни меньше, изба головы. Вот кому лесная отшельница решила помочь проникнуться раскаянием на предмет содеянного.

Дом головы отыскался быстро. Добротно срубленный дом сложно было обойти стороной, он стоял аккурат в центре Хренодерок и был обнесен забором, с которого задумчиво таращился на девушку полосатый кот. Светлолика смерила кошака подозрительным взглядом, распахнула калитку, не утруждая себя стуком, и с удивлением воззрилась на представшую ее глазам картину: растрепанная старшая дочь головы Доненька самозабвенно целовалась с Саратом на фоне живописно перевернутого стола.

«Надо же, — не без изрядной доли иронии подумала Светлолика, уперев руки в бока. — На поляне он вовсе не проявлял такого рвения на предмет женитьбы. Интересно, что скажет на это Панас. Сообщить ему, что ли?»

— Так-так… — злорадно протянула девушка. — А голова не против ваших развлечений?

Влюбленные шарахнулись друг от друга быстрее, чем кошки, если на них опрокинуть ведро воды. Даже в темноте было видно, как их лица становятся пунцовыми. Светлолика внутренне поздравила себя с удачным началом. Ведьма медленно улыбнулась, поправила все время норовящую упасть косу, чтобы стояла прямо, и продолжала:

— Ай-ай-ай! Нехорошо, юноша, прогуливаться по чужим дворам, вместо того чтобы ладить мне сарай. И как тебя понимать? Еще день назад в женихи набивался, а теперь другую окучиваешь? Конечно, за ней, поди, не только козу дадут. Можно и на корову рассчитывать.

— Ведьма… — прошептал пораженный Сарат. — Из гроба за мной явилась!

С лицом неудачливого жениха произошла очередная метаморфоза: он побледнел и рухнул в обморок прямо на руки Доненьки.

— Не дам! — рассерженным призраком возопила дочь головы и отважно заслонила поверженного парня хрупким девичьим телом. — Зачем он тебе? Ты же мертвая. А живые мертвецам не пара.

Светлолика поняла, что ее принимают за восставшую из могилы. В некотором роде так оно и было, с той лишь разницей, что она-то не умерла, хотя другие явно считали иначе.

— Как зачем? — улыбнулась Лика, показав оскал. — А кровь из него пить кто будет?

— Я и буду. Вот женится, прямо сразу и начну кровь его пить. Уж он у меня побегает! — Доненька приняла позу самовара, и ее будущий муж рухнул к ногам своей избранницы, подозрительно гулко ударившись головой о плотно утоптанную дорожку.

Ведьма окинула дочь главы нарочито медленным, задумчивым взглядом, словно выбирала стог сена для своей козы и сильно подозревала, что тот с гнильцой. В том, что будущая супруга после замужества попортит Сарату не один литр крови, она как раз не сомневалась. Что ж, так ему и надо. Будет знать, как отлынивать от возведения дворовых построек, да и, к слову, кур он так и не принес. «А может, это он был основным застрельщиком пожизненных похорон? — сверкнула шальная мысль в белокурой голове, но девушка не позволила ей прочно укорениться в сознании и безжалостно изгнала ее оттуда. — Неужели он мог додуматься до такого? Этакая ряха… Нет, вряд ли».

— Ладно. Живите пока, — ухмыльнулась Светлолика. — А отцу передай — зря он так со мной. Очень зря.

Ведьма грозно взмахнула косой, немного покружилась на левой пятке, разразилась гомерическим хохотом и удалилась. При первых подозрительных движениях Лики Доненька пронзительно взвизгнула, рухнула на Сарата, закрывая будущего супруга своим телом и в глубине души надеясь, что заклинание пройдет мимо. Так и случилось. На всякий случай она еще полежала немного после ухода ведьмы, тем более что внезапно очнувшийся парень приоткрыл один глаз и, убедившись, в отсутствии угрозы, обнял подругу с явным намерением продолжить грубо прерванное занятие. Но не тут-то было. Внезапно земля под парочкой зашевелилась, застонала, пошла крупной рябью, заходила ходуном. Оба вскрикнули. Доненька вскочила на ноги раньше парня и помогла ему подняться. Вместе, держась за руки, спотыкаясь и падая, кинулись они бежать в сторону крыльца. Хотя ступеньки на нем вздымались и опадали, словно в каком-то неизвестном ранее танце, все же крыльцо, как неотъемлемая часть отчего дома, казалось чем-то вечным и незыблемым. Сарат же был слишком напуган, чтобы действовать самостоятельно. Так они и упали на порог — грязные, напуганные, запыхавшиеся, с многочисленными ушибами.