Одержимая (СИ) - Вертинская Стася Страница 37

Метод был прост. Полоска металла складывалась пополам, спрессовывалась кузнечным молотом, потом снова складывалась, образуя новые и новые слои. Чем больше слоёв, тем качественнее лезвие. Кузнецу этот метод изготовления тоже пригодится. Как придет ко мне с чугуном, расскажу. А взамен попрошу набор новых кухонных ножей для Анчутки и что-нибудь рубящее для избавления от сорняков. Наверное, девушка в славянском платье с катаной наперевес против лопухов и крапивы будет смотреться очень необычно. Интересно, что скажет про это Велизар? И есть ли в этом мире ведьмы-охотницы?

— Бажена! — от ворот раздался знакомый громогласный оклик. Вот так: о кузнеце вспомнишь, он и придет.

— Бажена! — повторил он. И я поспешила встретить Тихослава. Как есть: растрепанная, заляпанная зеленым соком растений. Ведьмаки после сражений с гулями точно выглядят лучше. Но гостей мой вид совсем не испугал.

Тихослав пришел не один. С ним был какой-то неизвестный мне мужчина. Руки обоих были заняты металлической посудой разных форм и размеров. Это значит, что идея с выплавкой чугуна удалась. А еще поняла, что зря потребовала себе первый пробный экземпляр. Все чугунные горшочки оказались не такими ровными и красивыми, как блестящие литые кастрюльки на полке в магазине.

— Здравствуй, Бажена, — расплылся кузнец в добродушной улыбке, как увидел меня. И указал на своего спутника. — Ты уж не серчай. Чтоб с заданием твоим справиться, пришлось гончара позвать. Где ж кузнецу-то с посудой справиться?

Мужчина, представленный как гончар, кивнул головой, приветствуя меня. Я ответила ему тем же. И с тоской посмотрела на шедевры их совместного творчества.

— Знаю, что обещал первый чугунок снести тебе. Да не так скоро они получились, — продолжал кузнец. — Принесли, всё, что вышло. Но всё ж прими тот, что мы сочли для готовки годным.

Гончар протянул мне увесистый мешок. В нём и правда оказался вполне приличный чугунок. Пусть и не хромовая кастрюлька, но и не то унылое подобие посуды, которое сжимал в руках Тихослав. По краю неизменный отпугивающий злых духов узор. Это для того, чтоб бес из него кашей полакомиться не смог? Так ведь он её сам и будет готовить.

— Отлично! — похвалила я обоих мастеров. — Это то, что нужно. Вы быстро с задачей справились! — добавила каплю лести. Похвалу все любят.

— Опробовать бы, — неуверенно вставил гончар.

— Так пойдём, опробуем, — согласилась я и повернулась к избе.

— Так там же бес, — испуганно сказал Тихослав.

Я, иномирянка, никогда бесов прежде не видевшая, Анчутку не испугалась. А тут зайти в избу не смеют, если там нечисть обитает? Тихослав, как приличный кузнец, был мужчиной крупным. И тоже Анчутку боится? Да он же одной левой такую мелочь, как наш бес, отправит в нокаут! Вот я даже не знаю теперь: не врал ли Анчутка о вреде бесов, или просто люди тут такие несмелые?

— Ну и что? Не съест же он вас, — и зашла в избу, некультурно оставив гостей во дворе. Пусть ждут на улице, если хотят.

Однако ждать во дворе они не стали, вошли внутрь и теперь с любопытством оглядывались. С опаской покосились на беса. С интересом осматривали нетипичный красный угол.

Анчутка снова попытался исчезнуть, завидев нежданных гостей.

— А ну стой! — прикрикнула на него. — Если сейчас исчезнешь, я готовить стану, а ты посуду мыть.

Не знаю, какая из этих двух угроз подействовала больше, но исчезать Анчутка не стал. Что об этом подумали наши гости, можно было только догадываться.

— Как чудно́ у вас тут, — пробормотал Тихослав.

Я не ответила. Потому что Анчутку я остановила не просто так. Он у нас за главного повара, ему чугунок и испытывать.

— Вот. Новый чудо-горшочек, что жара огня не боится, — и в воде не тонет, хотелось добавить по инерции. Но удалось смолчать.

Анчутка чугунок принял. Под разочарованный вздох кузнеца и гончара, бес не испугался защитных рисунков, а залил в чугунок воду и сунул его в печь. Как уже было известно, кипячение воды для глиняной посуды было самой сложной задачей, а для нас — самым быстрым способом проверить пригодность посуды.

Вскоре мужчины стали заглядывать в печь. Любопытство оказалось сильнее страха перед бесом, и они не обращали внимание на то, что Анчутка стоит всего в шаге от них и тоже смотрит в печь. Я же села на одну из застеленных лавок в красном углу. Отсюда смотреть в печь было удобнее. Рядом из-за подушки выглядывал домовой.

Вскоре вода в чугунке закипела. Бес подтащил его ухватом к самому краю, но вытаскивать пока не стал, чтоб сберечь горячую воду. Первое испытание чугунок прошёл.

— А не будет ли подгорать пища в такой посуде? — неуверенно спросил гончар.

— К любой посуде приспособиться надо, — сказала я с важным видом. И в моем мире к некоторым кастрюлям и сковородам нужен был отдельный подход. Что уж говорить о местных ограниченных возможностях.

— Ты и к печи-то приспособиться никак не можешь, — тихо проворчал Анчутка. Но его все услышали и обернулись ко мне.

Вот же бес! Всё подставить меня пытается! Но я уже давно поняла, что на беса обижаться смысла нет. Он может и не со зла болтает, а по врожденной черте характера. И вообще! Я уже два раза суп варила. Вполне успешно. А бес оба раза его с аппетитом уплетал. Ради сохранения собственной репутации не могла не возразить:

— Мне этого и не нужно, — я создана для любви, хотелось процитировать одну мою старую знакомую. Но сказала: — Мне и других дел хватает. А я тут ещё кое-что об изделиях из стали вспомнила, — переключила внимание мужчин на гораздо более интересное и полезное дело, чем спор с бесом.

— Так мы ж хотели чугунков в торжкам наделать, — возразил Тихослав, выслушав мой рассказ о японском методе изготовления оружия и мои пожелания к набору ножей.

— Так после торжков, — согласилась я. Денежки с продажи чугунков мне тоже нужны. Хотя ножи я тоже хотела и желательно побыстрее, но Тихослав был прав — всего сразу не успеть. Или мне надо нанимать целую бригаду кузнецов. Однако опыт с чугунком показал, что эффективнее иметь команду разных специалистов, а не водить дружбу с единственным мастером.

Тихослав и гончар засобирались уходить. Собрали в мешок все неудачные образцы на переплавку. Но я вдруг вспомнила, что кроме передачи мне образца, был у нас еще один договор с кузнецом — о части прибыли с продаж. И мы так ни о чём конкретном до сих пор не договорились. К тому же он сам сказал, что скоро торжки.

— А что о части прибыли за идею? — напомнила я. Потому как Тихослав точно собирался о ней забыть.

— И так столько материала перевел. Столько сил и времени потратил, чтоб чугунок для тебя сделать, — стал оправдываться Тихослав. Гончар кивнул, соглашаясь с доводами подельника.

— А сколько получишь, когда продавать чугунки станешь? — я уперла руки в бока и приготовилась к скандалу. Я же простодушно рассказала ему секрет японских катан, надеясь на долговременное сотрудничество. А меня кинуть хотят уже после первого же чугунка?

— Это если их кто брать захочет, — не сдавался кузнец. — Они ж дороже глиняных горшочков выйдут.

Однако к торжкам Тихослав уже готовился. Значит в продаже чугуна сомнений у него нет.

Доказывать свою правоту и взывать к совести ушлого кузнеца я не хотела. Поэтому зашла с козырей. Даже двух.

— Обманешь, всё Велизару расскажу! И беса к тебе в кузню отправлю!

Агчутка тут же отступил в угол, выпучил глаза и замахал руками, мол, он тут ни при чем. Из-за подушки с воинственным видом вышел домовой. Моя прелесть: такой малыш, а готов встать на защиту правды.

Угроза подействовала. Тихослав сердито засопел. Гончар переводил взгляд с меня на него, но не вмешивался — в договоре о сотрудничестве принимал участие впервые.

— Ладно. Сколько ты хочешь?

— Одну десятую от стоимости, — заявила я.

— Да это ж грабёж! — пришла очередь Тихослава возмущаться несправедливости. Ну а что я сделаю? Жизнь такая, и мы такие.

Тихослав принялся торговаться. Гончар его в том поддерживал, рассказывая о том, с какими сложностями им пришлось столкнуться. В принципе, я была с ними согласна. Не задумай Тихослав обмануть меня, не стала бы так нагло требовать десятину. Всё-таки идея была не моя. Если бы об авторском праве тут кто-то знал, меня бы и слушать никто не стал, а обогатился бы воображаемый восточный колдун.