Виктор Емский - Индотитания Страница 39

— Да пошли вы все к дромиду кнопками щелкать! — взревел он. — Что это за свинство! Гермес, ты что, не понимаешь, что этот титан может постоянно требовать похода в сортир?! Я бы, например, так и делал. Мол, живот крутит. И я что, должен каждый час его отстегивать, снимать, потом поднимать и пристегивать?! Да это займет уйму времени! А кто будет пасти моих овец на острове, где я живу? Брахма? А кто будет следить за моей кузницей? Ведь за год людишки все растащат, узнают секреты и начнут ковать железо! А от ковки железа до первого пулемета — один шаг! Нас выпрут с этой планеты, как нашкодивших щенков! Да подавитесь вы своей божественностью! Брахма! Узурпатор! Все, запишусь к Гераклу в войско! Он как раз собрался в Индию идти.

— Стоп, стоп, стоп, — встрепенулся Гермес. — Кто и куда идти собрался? Подробней, пожалуйста.

Киклоп, поняв, что ненароком проговорился, примирительно сказал:

— Ладно, ладно. Это я так, погорячился. Попить ничего нету?

Гермес, подозрительно глядя на киклопа, протянул флягу. Полифем присосался к горлышку, напился и, убрав сосуд под лавку, умиротворенно сообщил:

— Надо же, вино. Вот, оказывается, чего мне не хватало.

— Так что там про поход Геракла в Индию? — ненавязчиво поинтересовался Гермес.

— Уже ничего, — взмахнул рукой Полифем и блаженно прикрыл глаз.

Дальнейший полет продолжался в тишине, но недолго. Полифем ощутил прилив сил и мыслей, поэтому решил откровенно высказаться.

— Слышь, Гермес, — начал он, — вот нецивилизованно все получается. Я говорю о Прометее.

— Ну-ну, — поддержал киклопа Гермес, изображая участие на своем лице.

— За те делишки, которыми занимаются все подряд, отвечает одно лицо. Причем достаточно зверским образом. Самое интересное — от Прометея никогда не было никакой обиды. Ни нам, ни вам. Ладно там Атлант. Ох и отдубасил он нас с Пирагмоном как-то! Или, скажем, Эпиметей. Тот вообще ходячий мешок, набитый неприятностями. Но Прометей ведь. Эх, нигде нет справедливости! Я не говорю, что он добро в чистом виде. Нет, конечно. Если разобраться, то он такой же враг мне, как ты или Зевс. Но тем не менее.

Полифем вытащил флягу из-под лавки, допил остатки жидкости, зашвырнул сосуд в дальний угол салона и, залихватски крякнув, предложил:

— Гермес, а давай мы его сейчас снимем и отпустим!

Гермес, пораженный поступившим предложением, задумался. Киклоп, выпучив глаз, пристально смотрел на бога и ждал.

— А что я скажу Зевсу? — спросил Гермес.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Полифем. — Ничего ты ему не скажешь! Не до Прометея будет твоему Зевсу. Там у вас Тифон восстал. Возиться с ним будете несколько месяцев. А потом с Гераклом станете разбираться.

— А что с Гераклом?

— Да ничего! За это время пройдет год. Зевс спросит о Прометее, а вы скажете, что в свое время освободили его по истечении срока наказания. И все!

— Так что там с Гераклом?

— Это что, допрос? Пошел ты к Посейдону в сиренщики! Я тебе реальный план нарисовал!

Гермес подумал немного и спросил:

— Но Прометей опять начнет возиться с людьми. Я ведь его знаю. Он не остановится.

— Ну и что? — Полифем смотрел на Гермеса, как на маленького ребенка. — С людишками возятся все. Вон, посмотри на куретов. Никто ведь не запрещает Аиду заниматься с ними. А по идее, его надо повесить рядом с Прометеем.

Гермес задумался надолго.

Прометей, размявшись, стоял на земле, потирая запястья. Он был одет в новый хитон и обут в сандалии. Полифем радостно улыбался, сверкая единственным глазом, а Гермес непринужденно инструктировал:

— На Олимпе тебе появляться незачем. Мы с Полифемом, если хочешь знать, отпустили тебя без ведома Зевса и Брахмы. Благодарить нас за это не надо, но появляться на виду тебе не стоит ровно год. Поэтому можешь слоняться где-нибудь в лесах, а еще лучше — найди пещеру и тихо там сиди.

— Хочешь, я приючу тебя на своем острове? — предложил Полифем. — У меня там есть овцы, виноград и еще кое-что. Короче, с голоду не сдохнем.

— Спасибо, — улыбнулся киклопу Прометей. — Ничего не надо. Я уж как-нибудь сам.

— Ну, смотри, — с облегчением сказал Гермес. — Главное, никому не попадайся.

— Хорошо, — ответил Прометей, и в глазах его блеснули насмешливые искорки. — Я так понимаю, что мой парализатор ты не вернешь?

— Нет! — жестко ответил Гермес.

— Ну что же, не пропаду и без него, — сказал Прометей.

Он уходил вверх по горной тропе, и Гермес с Полифемом долго смотрели ему вслед.

— Ну, вот и закончились его мучения, — сказал Полифем.

— Не думаю, — ответил, прищурившись, Гермес. — Его мучения будут продолжаться, пока он жив. Кстати, так куда вы там с Гераклом собрались? Ну-ка, ну-ка.

Глава восьмая

Текст 1

Прометей сидел на берегу моря, расположившись прямо на камнях. Я находился в теле мощного горного барса, и мне это нравилось. Правда, разговаривать приходилось с периодическим рычанием, но титан быстро к этому привык. Он, отрешенно бросая в воду камешки, молча слушал. Я говорил следующее:

— Ну зачем тебе переться пешком киклоп знает куда? Решил ты податься к Аэку — пожалуйста. Дело, как говорится, твое. Но почему же своими ногами?

— Мир сильно изменился за последние годы, — отвечал Прометей. — Путешествуя пешком, я увижу больше. Дорога неблизкая. По пути встретится много разных людей. Посмотрю, как они живут.

— Мне кажется, что тебе для начала надо немного отдохнуть. Я вот, например, собираюсь податься в гости к Кришне. Давай со мной? Они там сейчас с Энлилем зажигают. Энлиль — наш парень. У него люди уже писать выучились. По глиняным табличкам клинописью шпарят — просто загляденье. А сам Энлиль сейчас сочиняет поэму в продолжение моей. У него главного героя зовут Гильгамешем. Он просил меня помочь. И ты придешься кстати. Пару лет посидим, попьем вина и сочиним.

— А потом до нее доберутся компиляторы типа Аполлона.

— Ну и пусть. Если разобраться, то Аполлон не компилятор, а адаптор. Он перерабатывает тексты для того, чтобы представители других племен воспринимали их лучше. Поэтому никаких претензий у нас к нему нет. Ну, как тебе мое предложение? Соглашайся.

Прометей с улыбкой спросил:

— И как же ты меня доставишь?

— Запросто, — ответил я. — Сейчас слетаю на один островок, отыщу там Полифема и вселюсь в него.

— И Полифем потащит меня на спине?

— Зачем? У него флаер есть. Прилетим к Энлилю на флаере. Я побуду пару лет в теле Полифема. Стану неумеренно употреблять алкогольные напитки, чтоб знал, сволочь, как титанов к скалам приковывать и за собаками гоняться.

— Не надо его трогать, — пожалел киклопа Прометей. — Ведь именно он и освободил меня.

— Хорошо, — согласился я. — В отношении тебя вопрос к нему снят. Но у меня есть кое-что личное.

Прометей сказал:

— Спасибо тебе, Дух, за предложение. Но я его не приму. Занимайтесь без меня. А я буду делать то, что умею. Насчет письменности ты правильно заметил. Придумаю что-нибудь простенькое, типа линейного письма. А потом научу Аэка делать колесницы.

Я решил дальше не настаивать. Как говорят: кесарю — кесарево, а богу — богово. Титан спросил:

— Так ты прямо сейчас отправишься в Двуречье?

— Почти, — ответил я. — К дромиду только залечу на пару минут. Я ему обещал. Если честно, то что-то с ним творится не то.

— Хм, — усмехнулся Прометей. — Неудивительно. На этой планете все возможно. Она меняет нас, пришельцев. Если дромид начнет сочинять стихи или провозгласит себя проповедником какой-нибудь религии, мне, например, это не покажется странным.

Прометей поднялся на ноги. Я пообещал:

— Навещу тебя обязательно.

— Всегда будем рады. И я, и Аэк. Кстати, перед тем как покинуть тело этой зверюги, постарайся отбежать подальше от меня. Этак, стадий на десять. Минимум!

— Хорошо. До встречи.

— До встречи.

Я долго смотрел ему вслед. Он уходил, слегка сутулясь и не оглядываясь. Прибрежная галька скрипела под его тяжелыми шагами, и легкая волна заливала глубокие следы, оставленные сандалиями титана. Но никакого чувства разлуки я совсем не испытывал. Я был уверен, что мы с Прометеем обязательно встретимся. И как показало время, я нисколечко не ошибся.

Дромид валялся на боку. Место выглядело затоптанным. Следы были свежими и к животным никакого отношения не имели. На песке четко виднелись отпечатки нескольких десятков босых ног. Кроме этого, рядом с дромидом высилась куча каких-то гниющих отбросов растительного происхождения. Я нашел поблизости льва, мирно дремавшего в тени каменистого пригорка, вселился в него и пришел поздороваться.

Вместо того чтобы поприветствовать меня, дромид начал выговаривать:

— Докатились! Чего вы добились, вовлекая молодую несознательную цивилизацию в свои меркантильные делишки?