Эль и Карамель (СИ) - Дока Анастасия Константиновна Страница 39

– Боулинг, наверно, – поправила Кристина.

– В него, в него. Я в юности шары умело катала. А тут что надо? Магические. Они у Клавы должны быть. Если же у меня не выйдет, Серафимушка, как самая дряхлая из нас…

– Ты что такое говоришь? – возмутилась подружка.

– Это плюс нынче, Серафимушка. Ты выглядишь так, что никто в тебе опасности не признает. Этим-то и воспользуемся.

Хмурая Серафима замолчала.

– Они не ожидают, – продолжила Агафья, – а ты р-раз! И в кокон их, или за стенку волшебную. А пока они думают, соображают, как их облапошили, молодёжь уже сильной магией начнёт действовать.

Молодёжь переглянулась. Воодушевления на их лицах не было.

– А бабульки молодцы, – неожиданно улыбнулась Алиса. – Такого от нас точно не ожидают.

В последующие часы, до глубокого вечера, занимались подготовкой. Каждому была отведена своя роль. Асю вынудили за три леденца и пару мотивирующих пинков (Алиса не сдержалась, пока никто не видел) засесть-таки за магическую грамоту. Безусловно, освоить даже крохотный материал за такое короткое время не представлялось возможным, но выучить элементарные основу, хотя бы парочку, чтобы не стоять столбом на «войне» было вполне реально.

Скрипя сердце и леденцом о собственные непортящиеся зубы, Ася, наконец, занялась тем, на что так рассчитывала её покойная бабушка.

Успехи были так себе.

Мада всё страдала и страдала от неразделённой любви, разбитого сердца и горьких воспоминаний, поэтому и ей пришлось встретиться с горячим нравом блогерши. Пощёчина по левой, пощёчина по правой, и к Маде вдруг пришло осознание, насколько серьёзна ситуация, в которой все они оказались.

Лишённая магических способностей (как и младшая, отличилась), но не записей с универа и практического опыта длиной почти в три года, бывшая птичка припоминала разные магические фокусы, которым успела научиться, вроде тех же говорящих блинчиков. В сноске к их использованию мелким шрифтом значилось: «Если дать выговориться блинчикам шесть часов шесть минут и шесть секунд, а затем прочесть над ними заклинание класса «А», то они начнут летать, целясь в рот, глаз и любую часть лица противника». Ещё ниже имелось упоминание об использовании таких «снарядов» во время одной из ведьмовских войн, что, несомненно, лишь добавляло в глазах Мады «авторитета» блинчикам.

Посоветовавшись с Элем, она приступила к готовке, благо в пекарне Клавдии Семёновны лишь репутация была иллюзорной, а плита и прочее оборудование настоящим. Готовилось «оружие» на обычной плите. К новомодной дороге и убийственной решили не подходить. К чему рисковать? Никто не знал, в какой момент начинает действовать магия. А старую потрёпанную забытую в подвале – Клавдия Семёновна купила новую, а старую выбросить не удосужилась – выудили из пыльного помещения, магией Эля отчистили и пустили творить вполне реальные чудеса. Алиса, наблюдая за ловко подлетающими кружками в руках Мады, почти не сомневалась: плита тоже была частью плана дальновидной Клавдии Семёновны.

Кристина, не успевшая познать так много, как сестра, но научившаяся строить глазки с умением, которому бы многие позавидовали, решила «воевать» тем, чем умела, то есть очарованием. Она рассуждала так: раз среди убийц есть маньяк, значит, она сыграет роль этакой жертвы. О том, что жертве палец в рот не клади и даже находиться рядом опасайся, маньяк узнает, естественно, в нужный момент. Иными словами, когда запахнет жареным. И пахнуть будет он сам.

Она так воодушевилась собственным пока ещё сырым неотработанным и смутно-осуществимым планом, что в красках нарисовала окончание так и не начавшейся «войны» и себя с воинственным Василием. Он, в случае чего, по задумке, обязан был её спасти. Хомяк о подобных мыслях не подозревал.

У Василия же, как у самого неприметного, но очаровательного зверька роль была следующей. Он должен был притвориться бешеным. Для это нашли подходящее заклинание. Оно действовало так, что окружающие видели безумца, а сам «безумец» оставался нормальным. Единственное, что в данном деле предстояло делать Василию самому, так это находиться всё время с открытым ртом. Задачка тихому Васе казалась непростой: в жизни «до» и в этой он старался быть воспитанным. А тут надо не просто рот открыть, да пошире, но ещё и слюни пускать, по возможности.

Вася очень стеснялся, но пообещал Кристине быть самым безумным из всех безумцев. Ему очень хотелось произвести впечатление на ту, что ни разу не посмеялась из-за его дефекта речи. На ту, что понравилась с первой минуты.

Старушки в победе ничуть не сомневались: ни в своей, ни в молодёжьей, ни в хомячьей. Серафима на своём веку разных извращенцев повидала и знала: против бабской силы, помноженной на магию, никто не устоит. Она недолго повторяла магические заклинания и в конце задремала, наказав при этом остальным бдеть до темноты. Мало ли чего «Пони» надумает?

Агафья занималась наукой волшебства чуть дольше, но вскоре и её сморило с непривычки. Наказав Элю сбегать в дом и принести пистолет давно почившего мужа, – стрелялка даже для колдунов опасна – она погрузилась в сон и захрапела на всю пекарню.

Её храп сильно мешал сосредоточиться Асе и всем во всём помогающей Алисе. Угнетал Эля. Он и так был взволнован. Его магия взбунтовалась, не желая трудиться без передышки, ей тоже хотелось отдохнуть. А ещё предстояло столько работы…

У Эля была самая сложная миссия – защищать всех, отбивать атаку братьев и не сойти с ума.

Только глубокой ночью легли спать.

А Лёша с Андреем бодрствовали. Они шли на очередное убийство.

Лёша понимал, для того, чтобы брат ему доверился, чтобы спасти его, придётся пойти на жертвы. С тяжёлым вздохом он вошёл в квартиру второй ведьмы.

Луна заполнила собой треть неба, магия смертью разлилась по воздуху. Её особый гнилостный запах тяжёлыми парами осел на лёгких. Запершило в горле. Алексей тихо кашлянул в кулак, с опаской глядя на безмятежно спящую женщину.

Ведьма не открыла глаз, не шелохнулась.

«Пони» собрался с мыслями и начал шептать заклинание. Он уже почти закончил, когда ведьма начала ворочаться. Не везло ему в такие моменты. Каждый раз приходилось в спешке принимать чужой облик. В этот раз он использовал внешность первой жертвы.

Третья из пятого поколения распахнула ресницы. Густо накрашенные, не знавшие понятия «смывка макияжа», они встрепенулись, осознав, что рядом кто-то посторонний. Рука потянулась к свече – излюбленному ведьмовскому атрибуту и тут же замерла.

– Спасите… – умоляюще зашептал убийца, – спасите. За мной охота.

И пока ведьма спросонья соображала, что вообще происходит, Лёша завершил своё страшное дело.

Туман обволок помещение. Луна окрасилась алым. Лёша покинул квартиру с помощью портала и вынырнул в доме Андрея.

– Молодец, братец, – разулыбался Пончиков. – Ты принёс то, что нужно?