Вадим Меджитов - Королевство Страница 4

Я даже не заметила, как уснула.

4

На следующее утро я встала с отвратительным чувством неустроенности и неопределенности. Если бы я сейчас спала в трактире, постоялом дворе или в какой-нибудь из этих новых гостиниц, которые в последнее время начали появляться в крупных городах, то я бы спустилась вниз, в общую столовую, попросила бы горячий завтрак, а сама в ожидании стала бы лениво размышлять, чем занять себя сегодня.

Но я была в чужом замке, который вскоре должна буду называть своим домом. И от этой мысли сразу становилось как-то не по себе.

Помощницы не было видно – она, наверное, еще спала в комнате для прислуги. Или вообще забыла про свою принцессу, благо уже практически бывшую.

Я встала с кровати, потянулась и огляделась в поисках зеркала. Оно оказалось рядом, на стене противоположной от окна. С какой-то стороны могло показаться, что это и есть окно – деревья в отражении также покачивались от порывов ветра.

Я поежилась. Пол был холодный и не застеленный коврами.

Присев на низенькую табуретку, я вгляделась в свое отражение в зеркале. Вроде нормально. Я никогда не смела считать себя некрасивой, веря в то, что любые самобичевания приведут к неминуемому разрушению психики, но и неотразимой себя назвать также не могла. Мужчины никогда не оборачивались мне вслед, а это, по идее, является критерием неземной красоты у многих женщин, но я, если честно, не особо замечала, чтобы мужчины вообще кому-то оборачивались вслед. По-моему, у них и своих забот было много, со всеми этими войнами и государственными переворотами, что любовные отношения отходили на второй план. Или вообще не третий. Действительно, любовь можно было считать несколько переоцененной вещью и если бы не активная пропаганда со стороны общественности, то давно можно было освободить место в голове для более полезных вещей. Конечно, если люди находятся рядом друг с другом, они сыты и вполне образованы, и в этот самый момент они говорят о любви, то это вполне нормально. Ненормально, по моему мнению, было думать о любви постоянно, без оглядки. Ведь если совсем не оглядываться, то теряешь концентрацию на жизни. И тут-то тебе и прилетает кинжал в спину, как доказательство. Это было системно, хотя немногим людям понравится такая логика. Особенно поэтам.

Я достала из глубин походной сумки свой гребень из кости какого-то не совсем удачливого животного5. Волосы из-за путешествия к замку немного спутались, и всю следующую половину часа я старательно их расчесывала. Никто за это время не пришел, не поинтересовался, как тут мне, не вызвался сопроводить меня в экскурсии по замку. Из-за подобного отношения и неизвестности, что делать дальше, я сосредоточилась на приведении себя в порядок. Закончив с волосами, я достала маленькую косметичку и нанесла пару финальных штрихов. Особо стараться я не стала, потому что меня до сих пор слегка возмущало то пренебрежение… хотя нет, это слово уже смахивает на мини-истерику, поэтому я быстро одернула себя… ту забывчивость, что проявили в отношении моей скромной персоны.

Что ж, тогда я также не считаю себя обязанной вести себя в соответствии с королевским этикетом. По правилам будущий муж должен был встретить меня на подходе к замку, помочь мне слезть с лошади и за руку провести до моей временной опочивальни, которая должна быть не в меру богаче того каменного ящика, куда меня заселили. На следующий день рано утром я должна была, как штык, стоять рядом с ним, улыбаться, вся такая красивая и в шуршащем платье с множеством рюшечек, которое, конечно же, должен был подарить мне мой жених.

Я вздохнула и слегка улыбнулась. Вот она неблагодарность человеческой натуры во всей красе. Только я с ужасом думала, как мне придется после долгой дороги ходить по огромным скучным залам, где холод буквально проникает сквозь кости, улыбаться словно идиотке, приветливо и добродушно встречать людей, которых я вижу первый раз в жизни… как я посплю всего пару часов, а утром, в то время, когда солнце еще не встало, а птицы еще спали у себя в гнездах, я бы с трудом втиснула свое ноющее протестующее тело в тесное платье, которое мне было явно не к лицу и не по текущей моде, потому что его носила его мама, а до этого его бабушка, а еще до этого… ух…

Я мысленно перевела дух, взвесила все текущие обстоятельства и решила, что все не так уж и плохо. По крайней мере, начинается не так плохо, потому что ее будущий муж был явно не из тех людей, которые будут вставать посреди ночи ради какой-то приехавшей издалека принцессы. Даже ради будущей его жены. Какой в этом толк? Лучше уж поспать до полудня (тут я заметила, что солнце висело довольно высоко), а затем, благородно зевая, пойти завтракать. Благо к этому времени все энергичные люди уже встали и подготовили день для такого благородного человека, как он. Если мой будущий муж ненавидел всех энергичных людей так же, как и я, то наша корзинка общих интересов и взглядов начинает постепенно заполняться.

С этими мыслями я оделась в то, что обычно носили молодые мужчины-аристократы у меня дома. Такую одежду явно нельзя было назвать женственной, но она была практичной, удобной, сшита из крайне дорогих материалов и позволяла быстро и уверенно проходить мимо людей, пока они строили догадки, кто ты такая.

Еще раз оглядев себя в зеркале, я подошла к двери, которая отделяла определенную меня от страшных неопределенностей внешнего мира. И повернула ручку, выходя в просторный прохладный коридор.

5

Среди мрачных переходов и залов замка меня никто не окликал, когда я быстрым и уверенным шагом рассекала пространство. В принципе, я так и предполагала – похоже, что внутренняя охрана замка была сосредоточена преимущественно на важных объектах или людях. Что еще ожидать от маленького королевства?

Так я бесцельно бродила буквально 15 минут, пока меня не остановил маленький сухопарый человечек в серьезных очках и с надменным видом. Видимо, я все же зашла, куда не надо, на что я, в принципе, и рассчитывала.

– Госпожа, а вы куда, собственно, собрались? – он оценивающе посмотрел на меня из-за толстых стекол своих очков.

Я смерила его презрительно-уничтожающим взглядом. По крайней мере, постаралась.

– Я Эвелинн Вейн, пятая принцесса из королевства Варран, будущая супруга его величества принца Коррина.

Хорошо, что я в последний момент вспомнила имя моего нареченного, а то вышло бы как-то неудобно…

Мужчина не моргнул и глазом, хотя тон его голоса слегка изменился.

– Принцесса? Из Варрана? А почему, позвольте спросить, вы держите свой путь в королевскую сокровищницу?

– А где тут написано про сокровищницу? – просто спросила я. – Какой-нибудь указатель? Стража в золотых мундирах на подходе?

Мужчина сморщился, как будто я кольнула его в больное место.

– Вопросы бюджетирования… – он скривился. – В общем, давайте я вас проведу в кабинет принца, потому что, как я понимаю, вы еще не совсем освоились в нашем замке.

– За целый час без проводника я еще неплохо справляюсь, – саркастически отметила я, следуя за ним. – А куда делись все слуги? Почему в замке так малолюдно?

– Спросите это у военного министра, миледи, – грустно ответил он. – Войны поглотили все вплоть до шелковых занавесок в гостевых комнатах. Ковры, драгоценный сервиз, хорошо обученные люди – все пошло на нужды войны.

Похоже, войны здесь были обыденной вещью, раз никто не скрывал основной статьи расходов государства. В Варране, по крайней мере, притворялись, что социальная политика еще интересна правителям.

– И как идет война? Успешно? – поинтересовалась я.

Он не ответил, но его характерно брезгливое пожимание плечами говорило само за себя.

Промолчав всю дорогу, мы, наконец, подошли к массивной деревянной двери с причудливой резьбой, которая должна была изображать солнце, если была бы сделана более искусно. Сбоку рисунок вообще походил на тарелку с макаронами. Не знаю, как у художника так получилось, но рисунок реально как будто переходил из измерения в измерение без всякого зазрения совести. Выглядело это несколько жутко.

Мужчина прокашлялся, отворил дверь и протянул руку в, как ему казалось, изящном жесте.

– Прошу, – сказал он, пропуская меня вперед.

Я шагнула вовнутрь, и на мгновение ослепла от яркого света, который струился сквозь высокие окна в дальнем конце комнаты. После полумрака коридоров я как будто вышла на улицу.

Окна были распахнуты настежь, и легкий ветерок мягко шевелил страницы книг, которые были разбросаны буквально по всей комнате. Сама комната была явно богаче всех остальных виденных мною залов, что сразу бросилось мне в глаза. Я как будто шагнула из дома простолюдина в дом нормального человека.

Потолок был высоким и расписан красочной мозаикой, изображающей яркое солнце, которое пронизывало своими лучами окружающего его тьму. В тех местах, где желтые лучи уже рассеяли мрак, проступали очертания злобных монстров, как будто сопротивляющихся наступлению рассвета. Дальше, где черные тона еще преобладали над светлыми, виднелись призраки, находившиеся в движении – они перемещались по кругу, словно стараясь найти в светиле слабое место, чтобы совершить мгновенную контратаку. Но некоторые призраки по краям мозаики уже уплывали прочь, понимая, что поражение неминуемо.