Средневековые битвы (СИ) - Добрый Владислав Страница 50

Все же, надо признать, основная функция укреплений — выиграть время до прихода помощи.

И потеснить надежность этого телохранилища с театра военных действий смогли очень не скоро, и только с помощью артиллерии. Да и то, с многочисленными оговорками. Замки тоже развивались.

Прошу заметить, что фортификации позднего средневековья сохраняют некоторую военную ценность даже сейчас. Хотя, конечно, далеко не в той степени эффективности. На фото ниже — Цитадель в Алеппо, годами удерживаемая несколькими десятками человек против тысяч боевиков: «С 2012 года боевики пытаются прорваться, несколько раз они хотели взорвать крепостные стены, но не смогли близко подобраться. Мы выдержали обстрелы из крупнокалиберных пулеметов и артиллерии. Цитадель — это символ сопротивления Алеппо и всей Сирии», — старший лейтенант сирийской армии Дахир Косвара.

И как дельно дополнил этот пост один хороший человек (https://author.today/u/york1313):

Тут надо еще про одну функцию крепостей/замков, с точки зрения их охраны территории, а не отдельной тушки владельца.

Замки вынуждают вторженца делать выбор: а) терять темп и брать замок, давая время собрать и привезти помощь замку/защитников местности. б) наплевать на замок и продолжить движение к тучным пастбищам, грудастым крестьянкам и вообще куда они там шли, что чревато тем, что гарнизон пожмет плечами и радостно вылезет как раз к обозам, против которых так приятно и прибыльно воевать. в) оставлять заслон, не давая гарнизону вылезти и грабить корованы, а основные силы вести к цели, что чревато дроблением сил и вот этим всем.

Замок может при этом быть отличным «замком феодала», но очень фиговым «защитником территории» и наоборот.

Замок Орлиное Гнездо, например, в Мартиновской «Песне» был великолепным «замком феодала», но как «укреплением территории» был полным говном.

Спасибо за прочтение. Не поленитесь добавить книгу в библиотеку — похоже я её буду изредка дополнять, а вам тогда будут приходить сообщения об обновлении.

Битва под Никополем (25 сентября 1396 г.)

Битва под Никополем не самая известная, но очень значимая для средневекового мироощущения.

В качестве основного источника у нас сегодня выступит герр Ганс Дельбрюк, и его монументальный труд:

История военного искусства с древнейших времен.

К стыду своему признаться, целиком его не осилил, но имейте в виду, это тот самый титан, на плечи которого не стыдно влезть. Даже несмотря на то, что этот историк жил и творил еще в 19-м веке, он по прежнему достаточно актуален.

Итак, коротко про стороны и их силы:

Со стороны света добра и справедливости Сигизмунд.

Это человек, который родился в Праге, во франкоговорящей среде. Семья была хорошая, и поэтому Сигизмунд просто не мог быть плохим, и ему немедленно нашли достойное местечко — он стал королем Венгрии. Это на момент описываемых событий. Чуть позже Сигизмунд станет еще королем Германии Чехии, Ломбардии, курфюрстом Бранденбурга… Вроде бы ничего не забыл. Ах да, в конце он станет Императором Священной Римской Империи, которая Германской Нации.

Вот что значит хорошая наследственность.

Тем не менее венгры с королем не прогадали. Находясь под постоянным давлением турок, они долгое время оставались со своей бедой один на один, но вместе с Сигизмундом к ним повернулась лицом и знать всей Европы. Под это дело был оперативно организован крестовый поход.

В этот раз особой массовости не было, поход был вроде лыжного спорта в куршевеле. Как-то самой собой получилось, что не для всех, а для самых спортивных. И у которых есть деньги на билет.

Всего таких набралось, если верить хроникам:

50000–62000 венгров (из них 26000 наемников), 10000 валахов (во главе с Мирчей Старым), 16000 пехотинцев-трансильванцев, якобы 10–14000 французов и бургундцев, 6000 немцев, 1000 англичан и 12–13000 наемников из Штирии, Польши, Чехии и Италии.

Всего 110 000 (60000 у Фруассара, 100000 у биографа Бусико, 150000 у Филиппа де Мезьера).

Ганс Дельбрюк куда скромнее в своих оценках:

'…папа Бонифаций IX, признанный в Германии, Италии и Англии, обратился с призывом ко всем христианам и приказал проповедывать крестовый поход.

Успех был таким, каким никогда еще не был в эпоху крестовых походов. Во главе блестящего войска французских рыцарей стал юный граф де Невер, сын герцога Филиппа Бургундского. Венеция обещала корабли. Под команду венгерского короля встали германцы, англичане, поляки, итальянцы; среди германских князей находились пфальцграф Рупрехт и бурграф Нюренберга Иоганн; вместе с ними — городские рыцари из Страсбурга. Гросмейстер иоаннитов, местопребывание которых тогда было на о. Родосе, прибыл с рыцарями, а князь валахов Мирцей послал подкрепление. Одни французы собрали 1 000 рыцарей и пажей, а с вспомогательными комбаттантами, пожалуй, 2 500 человек; вся армия христиан насчитывала от 9 000 до 10 000 конных, из числа которых, за вычетом потерь во время похода и оставленных в гарнизонах, в сражении активно участвовало, примерно, 7 500 воинов, т. е. такое могучее воинство, что становятся понятными надменность и самонадеянность с которыми рыцари совершили этот невероятный поход и шли в бой. О пехоте ничего не известно.'

Еще у нас есть показания очевидца. Его звали Шильтбергер, и он говорит о 16000 воинов. Помните, я приводил цитаты из писем участников Бургундских войн, где они завышали численность своих войск в 5–10 раз, а врагов в 40? Так что я с некоторой настороженностью отношусь к показаниям очевидца. Но запомните этого Шильтбергера, мы к нему еще вернемся.

Злобные враги христиан и всего доброго и светлого, турки-османы и султан Баязид лично.

Я плохо владею материалами по туркам вообще, и по Баязиду в частности.

Можно сказать две вещи — правитель он был хороший. Получил кличку Молниеносный не за особенности поведения в гареме, а за стремительность передвижения войск. Сильно раздвинул границы империи, и вполне мог бы развернуть серьезную экспансию в Европу. Но поссорился с Тимуром, и даже забил Железному Хромцу стрелку при Анкаре. От чего обрел многие печали, и умер в плену.

Очень похоже, что армия Молниеносного была, внезапно, скорее пешей. Я не ожидал. И очень похоже, примерно равна по численности войскам крестоносцев, если не уступала им.

Я напоминаю, в средневековых расчетах, против одного конного надо выставлять пять пеших, если хочешь добиться равенства сил.

Вот именно поэтому я и выбрал эту битву, как один из показательных матчей из серии «что будет, если рыцарь сразится со спартанцем», но в отличии от телевизионного шоу, тут у нас реальность, и армии соревнуются не в зрелищности своего оружия, а в организации, структуре… Короче говоря, соревнуются технологии уничтожения врага.

Армия Баязида сильно отличается от европейских рыцарей.

В первую очередь, это конечно знаменитые янычары. И на тот момент, они совсем не похожи на знаменитых янычар. Похоже это был аналог конной гвардии при правителе, набранный из детей аристократов, в покоренных странах. Есть некоторые основания считать что на тот момент янычары рабы только технически — они не теряют связь со своими семьями. Это, скорее заложники, которые еще и дерутся за своего похитителя. Турки, разумеется, делали из отданных в заложники христианских юношей тех еще кровопийц, и часто возвращали обратно, наместниками (см. Влад Цепеш, он же Дракула). В любом случае их сравнительно мало.