Блэки Хол - Эпилог (СИ) Страница 6

    - Даже не думай.

    Так мы и доехали в молчании до общежития, и Мэл посмеивался, поглядывая на меня. Черт, на будущее нужно придумать, как избавиться от его присутствия. Нельзя, чтобы Мэл узнал мои слабые стороны и подшучивал лишний раз. Или хуже того, исполнился разочарования бескультурьем своей дамы.

    Помимо занятий по сервировочному этикету я поселилась в библиотеке. Банально взялась за изучение родословной своего мужчины. Бабетта Самуиловна извлекла последние обновления к генеалогическим справочникам, и я погрузилась в тонкие папиросные странички, отрешившись от мирских забот. Одним из потрясений стало мое имя, появившееся в схеме Влашеки=Падурару. Три буквы "Эва" привязались к имени моего отца одинарной жирной чертой. Я - признанная дочь Карола Сигизмундовича Влашека от первого брака. Слепая висоратка, чье имя внесли в генеалогию элиты.

    Не время пребывать в прострации, - одернула себя. Нужно перерисовать семейное древо Мелёшиных.

    Бумаги запортилось немало. В голове смешались родственные связи, степени родства, имена, даты рождения и смерти. Клан Мелёшиных поражал многочисленностью и плодовитостью. Он успел пробраться и укрепиться в родословных древах прочих известных фамилий.

    И почему я раньше не интересовалась? Маму Мэла звали Ираидой Владимировной, родного деда по линии отца - Константином Дмитриевичем. А еще наличествовали два двоюродных деда и двоюродная бабка, от которых тянулись обширные разветвления к дядьям, теткам, племянникам, племянницам, кузинам и кузенам Мэла.

    По итогам исследования выяснилось, что троюродная кузина Мэла, заарканившая перспективного жениха, приходилась родственницей по линии мамы Мэла и к фамилии Мелёшиных не имела отношения. Но суть не менялась. Родители Мэла тоже посетят торжество.

    День икс приближался, меня трясло, отчего я не могла сосредоточиться. Не подействовали даже расслабляющие капли последнего поколения, приобретенные в аптеке. Я с сожалением вспомнила о скончавшейся настойке успокоительных капелек Альрика. Они помогали гораздо лучше, чем разрекламированные средства.

    Семейное мероприятие прошло как в тумане. Я здоровалась, кивала, улыбалась. Мэл пожимал руки, представлял меня гостям, приобнимая за талию. А потом поздоровался со своим отцом - обыденно, как со знакомым или с хорошим приятелем. Обменялись рукопожатием, кивнули, а я сказала "здравствуйте" Мелёшину-старшему и его жене. Маме Мэла. Симпатичная темноволосая женщина с выразительными карими глазами ответила вежливой приятной улыбкой. Отец Мэла просканировал меня с головы до ног коротким, но емким взглядом, и мы разошлись в разные стороны. Вернее, меня повел Мэл. От волнения отнялись ноги, и если бы он не поддержал, я бы рухнула посреди зала.

    Нам достались места за столиком в компании остепенившейся молодежи, неподалеку, среди свободных и незамужних, сидела Баста в блестящем платье на бретельках. Она помахала рукой, приветствуя.

    Родственники Мэла не бедствовали. Для торжества зал украсили цветами, лентами, воздушными шарами, декоративными иллюзиями. Если званый обед по случаю обручения обставлен с невероятной роскошью, то какова будет свадьба? - силилась я представить охват будущего празднества, но воображение отказалось работать.

    Накануне Мэл выдержал пытку расспросами о тонкостях обручального этикета.

    - Подарки не полагаются. Обычно период от обручения до свадьбы составляет от полугода до года. Бедняга в присутствии гостей дает обещание своей избраннице и подкрепляет...чем?... кольцом, например. А-а, еще с этого дня они считаются женихом и невестой, - сообщил Мэл. - Вроде бы всё. Лично для меня званые обеды - лишняя трата денег. Так, для соблюдения приличий.

    К слову, после переезда в общежитие Мэл быстро научился считать деньги. Он делил расходы на необходимые и пустые. Всё, что касалось меня, входило в первую группу затрат.

    Я ужасно боялась ударить в грязь лицом. Боялась сказать лишнее, боялась не понравиться родственникам Мэла, боялась показаться высокомерной или, наоборот, зажатой серой крыской. Боялась, что званый обед перерастет в неуправляемый хаос. На меня, конечно, посматривали, но как на экзотику, и шептались, обмениваясь сплетнями на ушко. А еще я ловила взгляды мамы Мэла и его отца, сидевших за столиками для гостей старшего поколения. Однажды наши взгляды перекрестились, я улыбнулась маме Мэла, и она ответила тем же.

    Мэл придвинул стул и сидел рядом, обнимая меня. В торжественный момент вручения обещания зал озарился фейерверком фотовспышек, а гости засвистели и зааплодировали.

    - Для семейного альбома, - пояснил Мэл, хлопая за компанию.

    Мне вдруг вспомнились фотографии, которые моя покойная тетка рвала и бросала камин. Кому нужны счастливые лица на снимках, если счастья больше нет?

    - Как вам? - ворвался голос в ухо. К нам проскользнула Баста. - Скукотища, правда? Превращаюсь в ленивого слизня.

    Почему в слизня? - не успела спросить я, как она юркнула к своему месту.

    - Поганка, - сказал Мэл, глядя ей вслед. - Не платье, а тряпочка.

    - Симпатичненько, - встала я на защиту девушки.

    Мэл посмотрел на меня недовольно и перекинул взгляд на мои ноги. А что? Я - сама культурность. Ни грамма скандала: длина платья - два сантиметра выше колен. И всё равно Мэл хмурился. Но потом успокоился. Положил руку на спинку моего стула и вполголоса рассказывал о собравшихся: кто есть кто, как зовут, степень родства или отсутствие такового.

    - Эвка, ты хотела бы вот так же? - показал на свою кузину, взволнованную важным для нее событием. Разрумянившаяся девушка обмахивалась веером.

    - И чтобы ты в роли бедняги-жениха? - кивнула я на молодого человека, вручившего избраннице бархатную коробочку перед более чем двумястами гостями.

    - Ну да, - ответил Мэл, ковыряясь вилкой в тарелке.

    - Об этом мечтает любая девушка, - ответила я, подумав. - Но...

    - Но?

    - После окончания института планирую съездить на побережье, - ответила тихо. - Это моя наипервейшая цель.

     - И надолго собираешься уехать? - спросил Мэл, гоняя горошину по тарелке.

    Он не сказал "мы поедем". Он спросил, сколько времени я собираюсь кататься по курортам западного побережья.

    - Не знаю. Постараюсь обернуться быстро. Очень хочу увидеть маму.

    Концовка праздника померкла. Уж лучше бы Мэл не задал свой вопрос.

    Я твердо запланировала, что когда-нибудь, а точнее, после окончания четвертого курса, навещу побережье. И приложу все усилия, чтобы попасть туда. А Мэл останется на Большой земле. Наверное, наша разлука станет проверкой крепости отношений. Но я обязательно вернусь обратно, и как можно скорее, - успокаивала себя. Ничего страшного. Представим, что уезжаю в командировку. Правда, в длительную, но с билетом в оба конца.

    Мэл тоже задумался и погрузился в молчание. По приезду в общежитие он занялся оформлением доклада по теории культов, делая вид, что увлечен темой предмета. Или в действительности увлекся. Кот отирался возле Мэла, составив ему солидарную мужскую компанию.

     -9-

    Профессор не обнародовал реанимированные работы Гобула. Он погрузился в науку, пропадая в закрытой лаборатории на пятом этаже, - об этом регулярно сообщали проверенные источники. Точнее, это студентки обсуждали работу и личную жизнь своего идола.

    "У меня есть суженая" - сказал однажды Альрик. - "На вашем человеческом языке - невеста". Я тогда выслушала с открытым ртом, ни на миг не заподозрив, КОГО подразумевал профессор, говоря о нареченной. Правда, он имел в виду не меня, а ту, что стала моей неотъемлемой частью.

    Как ни пыталась я примириться со звериной составляющей, а всё равно инородные гены остались для меня чужими. Прежде всего, потому что они выворачивали характер наизнанку. В полнолуния из меня лезли агрессия, жестокость, непредсказуемость, легкомыслие. Я провоцировала и искушала. Быть может, несдержанность проистекала из неопытности, но мне было не у кого позаимствовать хотя бы толику взрослости. Животные порывы принимал на себя и сдерживал Мэл.