Алексей Тихонов - Злоборцы Страница 6

– За что ты здесь? – участливым тоном обратился к хоббиту Кир.

– Я помог шайке отчаянных гномьих ребят проникнуть в ратушу и унести из городской казны несколько мешков с золотыми. Я не нарочно, мне запудрил мозги один бродяга. В общем, теперь ребята купаются в золоте, а я застрял здесь на всю жизнь. Приключения, конечно, вещь занятная, только меня не предупредили, что в жизни они часто заканчиваются тюремной камерой.

– Сочувствую, – пожал плечами Кир. – Мы, злоборцы, постараемся сделать всё, чтобы выручить…

– Не лезь, а! – с досадой взвыл Мамс. – У нас свои проблемы.

– Ты вновь на грани меж добром и злом, – глубокомысленно напомнил Казион. – Или напомнить о старушке в трясине?

– А он видел в трясине старушку? – поразился хоббит.

– Да. Она утонула, пока Кир допрашивал её о внучках и ростовщичестве, – язвительно сказал Казион. Хоббит изменился в лице, укутался плотнее в старый плащ и полез на кроватку в углу, подальше от злодея.

– Стой-стой, он чудит так, – оправдывался Кир. – Мы тем и занимаемся, что ищем зло в чистом виде: Демонов, Властелинов Тьмы, чёрных чародеев, тех-кого-нельзя-называть-по-имени-только-по-прозвищу. Вот твой бродяга, например, не демон?

– Нет, – робко ответил хоббит, от волнения закуривший трубку. – Они с шайкой грабили из благородных целей. Рядом с городом раньше стоял гномий посёлок Согге, который захватили местные, глоричане. Гномы пытались его отбить, но тщетно. Теперь вот потомки мстят морально…

– А не знаешь, случайно, таких людей, в которых словно бес вселился, и они с ожесточением плодят зло? – продолжал допрос Кир.

– Да все вокруг, наверное. – Хоббит выпустил дымовое кольцо, похожее на Кольцо. – В последнее время тихий Глори стал превращаться в притон. Грабежи участились, бродяг развелось, да и вообще атмосфера не та. Даже я вот, мирный хоббит, вдруг согласился стать взломщиком. Все такие, и я не отстаю. Стыдно отказывать, когда просят.

– И не говори, иногда отказать тяжело, – смог влиться в беседу Мамс, которого предыдущее её содержание не особо интересовало. – Так попросит друг пойти с ним в путь…

– А когда начались перемены? – перебил исповедь Кир, поняв, что ухватил демона за хвост. – Не заметил?

– Да вот как артисты к нам приехали, разброд и начался.

– Артисты… – протянул Кир, словно только-только старая повитуха сообщила о давней подмене младенцев и его законных правах на королевский трон. – Артисты… Ну конечно! Я знал: всё не зря. Мы на верном пути, друзья.

– Мы в тюрьме, друг, – буркнул Мамс. – И, боюсь, без выкупа не выберемся.

– Предназначение всё равно укажет дорогу, – пророчествовал Кир.

И тогда хоббит снова поверил, будто он тот камешек, который вызовет горный обвал.

Судья выглядел уставшим. В последнее время тюрьмы в городе переполнились. Половина населения уже перебывала там в разное время и на разные сроки. А в город тем временем продолжало прибывать чересчур много людей из предместий. И от нищих отбою нет. Представление в театре шло уже который месяц, но его хотели смотреть все в округе и по нескольку раз.

А сейчас перед судьёй стояла троица, похожая на ряженых. Один – в поношенных доспехах, смотревшихся на нём, как кафтан на курице; второй – в длиннополой серой мантии с капюшоном, третий выглядел вроде приличнее всех, так как был чересчур обычным.

– Итак, я вас внимательно слушаю. С какой целью решили посетить город?

– Мы шли на представление. А цель… – Кир сделал паузу для большей загадочности. – Мы злоборцы. Не слышали о нас? Барды воспевают…

– Нет, не слышал. – Судья отреагировал спокойно. Писарь почесал пером за ухом и записал всё как есть.

– Тогда мы представимся, – твёрдо заявил Кир, и Мамс со вздохом отчаяния схватился за голову. – Я Кир, знаменитый рыцарь. О моей жизни ходят легенды. Детство моё окутано тайной. Меня нарекли Дитя-неожиданность. Родители не ожидали, что я появлюсь на свет. Мать даже не была беременна… Так… Что после чудесного рождения? Ах, да! Пророчица предсказала: когда-нибудь я соберу орден рыцарей вокруг круглого столба.

– Круглого столба? – переспросил судья, не выказывая при том особого интереса к истории. Мамс слегка подтолкнул сзади Кира, чтоб тот замолчал.

– Впрочем, что всё обо мне? Это вот Мамс. Он наёмник, герой великих битв. Всегда сражался на стороне победителей.

Судья словно проснулся. Оживившись, он обратился к Мамсу.

– Так-так, я и сам в молодости воевал, пока рассудок в порядке был. Ты у кого под началом стоял? Где служил?

Мамс замялся. Он с усилием начал вспоминать всё, что знал о войнах. Битвы, битвы…

– Да вот недалеко отсюда, под Согге, освобождал город от гномьей осады. – Мамсу вспомнился рассказ сокамерника.

Челюсть судьи медленно поползла вниз.

– Согге сожгли, кххе-кхх, триста лет назад, кхххо. – Судья зашёлся в кашле. – Там одни кххх-руины и пустоши.

– А гномам что? Им и дела нет. Нападают и нападают! – Мамс улыбнулся, надеясь, что отговорился удачно.

– Казион вот великий маг, – вставил Кир, пробуя замять ситуацию. Казион ухмыльнулся.

– Достаточно. – Судья приложил мокрый платок ко рту и громко прокашлялся. – Вас обвиняют в неуважении к городским властям. Вы демонстративно помочились на стены города, причём одновременно, как сказано в обвинении. Признаёте вину?

– Нет, это случайность! – продолжал говорить за всех Кир. – Мы совершали ритуал Воодушевления, но стража нас прервала и попросила убрать руки за голову и повернуться лицом к стене.

– А что за Ритуал?

– Можно шёпотом? Здесь присутствуют дамы и…

Дамам, конечно, и дела не было до злоборцев. Они дожидались других слушаний, но Кир тем не менее подошёл к судье и объяснил суть Ритуала.

– И что, действительно помогает? – с подозрением поинтересовался судья.

– Если уж такое не стыдно, то на остальное потом вообще глаза закрываешь, – выдавил Казион.

– Что ж, коли так… – Судья задумался. Тюрьмы переполнены, местные бродяги стоят даже в очереди на кастинг в камеру с кормёжкой. Эти трое на политических и не тянули по внешности. Скорее, юродивые. – Я вас отпущу, но с условием. Вы ведь злоборцы, так? На город в последнее время словно наслали проклятие…

– О да, мы наслышаны, и даже имеем одну версию, – деловито прервал судью Кир.

– Чудесно. Вы сможете покинуть город, если разберётесь с этим делом. Разрушьте проклятие, дайте мне отчёт – и ворота в большой мир вам открыты. По рукам?

– Да хоть по всем рукам! – ответил Кир с радостью человека, которому старая повитуха сообщила о наличии брата-близнеца, являющегося королём или, по крайней мере, лордом.

Театр располагался на центральной площади в правобережной части города. По ту сторону моста была видна ратуша, собор и памятник трёхсотлетия битвы за Согге, на котором изображён гордый рыцарь на коне. Под копытом лежал поверженный гном. Рыцарь добивал его длинным копьём.

Но всё величие осталось там, за рекой.

Здесь же царило веселье. Особенно около высокого театра цилиндрической формы с развешенными под окнами яркими гравюрами и флагами. Он манил горожан на представление. Люди толпились перед входом: билеты стоили сущие гроши. За медяк можно купить не слишком уж престижное, но всё-таки место. Очередь тянулась длиною в целую улицу.

Трое охотников за демоном решили не входить в эту систему, а подошли к стенам театра, вглядываясь в разношёрстную толпу. Вот важная дама. Мальчишка, грызущий яблоко. Пахарь с длинной бородой. Две симпатичные подружки-толстушки. Высокий кузнец, отправившийся на просмотр, даже не сняв рукавиц и фартука. Зловещего вида урук-хай, победоносно сжимающий кулак. Бабулька с тремя внучатами.

– Смотрите-смотрите: вон идут на заклание демону. Во время просмотра он проклянёт их, потом из тетра выйдут сплошь злодеи, – размышлял Кир. – Мы должны вмешаться. Казион, расскажи о проклятиях.

– Я пока плохо разбираюсь в них. – Казион редко любил сознаваться в бессилии, но Кир порой требовал такого, что не под силу и архимагу. – Не слышал, чтобы хоть одно держалось больше суток и могло подчинить столько человек.

– Чего стоять? – вмешался Мамс, любящий решительность. – Пошли внутрь. Как выйдет на сцену мужик, начнёт махать руками и нести тарабарщину – хватаем его, связываем, потом тащим к судье.

– Можем не успеть, – оценил предложение Кир. – Казион, а есть защита от всех проклятий?

– Есть.

– Так давай, защити нас. – Кир нашёл простое решение.

Для человека, не разбирающегося в магии, смысл диалога можно передать так: «Казион, а есть в природе рубины и алмазы?» «Есть». «Так давай, принеси один».

Кир, как человек, не разбирающийся в магии, так и не понял, отчего лицо Казиона сначала стало бледным, а потом пунцовым.

– Глядите, – крикнул Мамс, отвлекая друзей от новой ссоры. – Вон артисты вышли на перекур. Сейчас всё будет, я договорюсь.