Алина Илларионова - Мелочи геройской жизни Страница 66

Мириада задумчиво поболтала в бокале мизинцем, дунула — воронка не успокоилась, затягивая взгляд ровно омут.

— Почему? Понимаешь, карасик, это место — особенное, и все вы тоже особенные. Вот когда вас не станет, я уплыву, а пока буду здесь. Ты куда ходил вечером?

— Ну-у… — и Арвиэль всё рассказал, заодно попросив приятельницу пошугать от реки энтузиастов с прикормом, чтоб на глаза водяному не попались.

— Я же говорю — особенные, — с такой непривычной серьёзностью вздохнула Мириада, что Арвиэль даже немного испугался — не перепила ли? — Другой стражник в другом месте пригрозил бы деду магов натравить, если бушевать вздумает, а ты, вон, помочь хочешь. Что теперь делать думаешь?

— Закон о частной собственности нарушать. Симеона отправлю дома обыскивать. Когда он протрезвеет.

— Йа-а могу вотпрямщщас-сс! — Симка просочился сквозь ушанку и заковылял к дивану.

— Не можешь.

— Да плюнь ты на этот шушелев гребень! Дед побурлит, потом новый себе сделает и утихнет. Никого он не тронет, в том числе из-за того, что ты сам помощь предложил — нам, обычной нечисти.

— Зато в каждом из нас, обычных горожан, теперь потенциальное ворьё будет видеть. А человек, может, шёл по бережку, гребень увидал и решил, что наши девки обронили. Сунул в карман и пошёл себе дальше…

— Да разве ж его в карман сунешь?! — захохотала Мириада. — Он же огроменный и по весу как якорь!

— Как… якорь?.. — стражник упал лицом в колени. — Гы-гы-ы-ы…

Надо отдать должное Симеону, хоть он к утру и не протрезвел окончательно, но суть позывного «кошка на дереве» уяснил и удрал с поручением, даже почти не путаясь в лапах и направлении. Рыбаки вернулись к вечерней заре, и лодка, как и при отплытии, едва не черпала бортами воду, только уже по другой причине: теперь бочонки были забиты рыбой.

— Язь! Язя везё-ом! — поднявшись во весь рост, издали закричал капитан Прокопий.

— Надо же, наловили как-то! — изумился Сатьян. В подробности Арвиэль не вдавался, просто позвал сослуживца на реку, заявив, дескать, весело будет. И действительно, встречать рыбаков выплыл сам водяной вместе с русалками, включая вернувшуюся беглянку, у Сатьяна, естественно, оказалось «при себе»… в общем, получилось весело.

— Ну я же говорил! — аватар подмигнул хихикающей Мириаде.

Вскоре лодка подошла к берегу, и Геварн вылез, чтобы вытянуть её на сушу. Впрочем, на ногах он не удержался, и вытаскивали всем миром.

— Сушите вёсла, бросайте якорь! — сияя, как самовар, объявил Арвиэль. Он остался стоять по пояс в речке рядом с приятельницей. — А Симка где?

— Вон там он, — Темар ткнул корявым пальцем в бочонок, откуда доносилось характерное бульканье. — Прибёг ещё до полудня, балаболит что-то, лапами машет — мы и не поняли ничего, кроме того, что похмелить его надобно, а то совсем исстрадался, бедолага. Он и бряк в бочонок. До сих пор не вылазит, видать, вкусно ему там. Вот это я понимаю — наш человек, не то что хозяин. Ну и сами мы решили вернуться — клюёт-то шибко здорово, рыбу девать уже некуда, да и самопляс у нас почти закончился…

Пока Темар счищал тину с вёсел, Геварн принялся разгружать лодку. Сначала почтительно выставил бочонок с «утопленником», затянувшим нечто маловразумительно-унылое, затем вынес рыбу.

И вот наконец якорь уткнулся в песок длинным узловатым отростком, к которому была примотана цепь.

— Мой гребень! — водяной, до сих пор наблюдавший за всем со скептическим видом, выпрыгнул на берег и дрожащими лапами прижал к груди пудовое сокровище. Оно и впрямь походило на гребень: кусок дубового корня цилиндрической формы, вкруговую утыканный зубцами-отростками. — А вы — тати с дуплом в голове!

Рыбаки осовело переглянулись, сдвинув на затылки войлочные шляпы.

— Какой это гребень? — удивлённо спросил Прокопий. — Это ж корешок морёный! Вон там, в заводи, валялся, ну, мы подобрали и заместо якоря присобачили…

— Ах, корешо-ок?!! Ах, присобачили?!! Вот я тебя сейчас за твой корешок ко дну речному присобачу, будешь на Свитлицу заместо шута гостей моих потешать! — размахивая гребнем как булавой, разорялся водный дед. — Это мой гребень для спины.

Мириада и Арвиэль в обнимку стекли в воду, сотрясаясь от хохота.

— Ох, Матушка, только ради тебя и терплю этих балбесов! — непонятно к кому обращаясь, продолжал стенать потерпевший. — Мозгов как у лягушачьей икры! Один толковый парень среди вас, болванов, да и того скоро ума лишите! Тьфу!

На сей мажорной ноте водяной с силой рванул цепь, отодрав её вместе с половиной скамьи, к которой крепилась скоба, и со всем добром плюхнулся в речку, оставив на песке глубокий змеистый след хвоста и перевёрнутую кверху днищем лодку.

— Цепь-то хоть отдай! — взмолился Геварн.

— Во! — из воды высунулась когтистая дуля.

Один бочонок опрокинулся набок и, глухо булькая, с песнями покатился в направлении города:

— Плы-ывут щу-уки! Плы-ывут щу-уки! — Симке было лучше всех.

— Во, Сатьян, это твой! — Темар торжественно передал приятелю рыбу длиной в пол-аршина, но тот усмехнулся:

— Не, не мой, — и сунул язя Арвиэлю.

И вот толковый парень, а по совместительству образцовый стражник, единственный из отряда выучивший сорок правил Устава и почти всегда неукоснительно их исполнявший, вскочил на лодку как горный козёл и, воздев к небу сияющую на солнце рыбину, заорал на всю реку дурным голосом:

— Йа-а-азь!!!

Глава 9

Самый лучший подарок

— С прраздничком, капитан!

— Эртан, я и так себя в этом мундире чувствую, как бык под седлом, а тут ещё ты издеваешься, — проворчал новоиспечённый капитан городской стражи Арвиэль Винтерфелл, глазами продолжая искать кого-то в толпе. Судя по тускнеющему взгляду, не находил. — С праздником, ага…

Орк турнул приятеля локтем в бок.

— Прридёшь ночью в тррактирр пиво пить?

— Ты же знаешь, что не могу. Мне теперь полночи за этими приглядывать… да и за своими тоже, чтоб не учудили чего… — украдкой показав кулак стражнику Акиму, деловито приценивающемуся к разливному вину, Арвиэль перевёл взгляд на пару купцов-гномов, ожесточённо спорящих из-за места на ярмарке. Похоже, дело шло к драке. — Извини, друг, пойду вершить справедливость.

Эртан же, сунув руки в карманы, пошёл вершить покупки, а в первую очередь искать подарок жене. Ксандра заявила, дескать, лучший подарочек — сам муж, но орк помнил, как любимая мечтала о гранатовых серьгах и о новом изобретении для огородников — опрыскивателе. Ярмарка в этот Новый год удалась на славу: понаехали купцы со всех концов Неверры, даже горцы с Поднебесной Цепи пожаловали. Лоток одного из них и привлёк внимание орка необычностью товаров. На столе лежали выщербленные магическими рунами кубы, пирамидки, шары-светильники, женские статуэтки разной степени раздетости, коробочки с порошками. Чернявый смуглый торговец озарял сие великолепие тренированной улыбкой человека, который точно знает, что он один из всех лоточников способен осчастливить клиента прямо здесь и сейчас.

— Чэго угодно, дарагой? Товар на любоэ вкус, что ни вазми — нэ прогадаэшь!

— Это что такое? — Эртан ткнул когтистым пальцем в ларчик размером с ладонь, закрытый на магический замок. По ярко-алому фону вился чёрный растительный орнамент с рунами, искусно вплетёнными в листья и цветы. На перламутровой камее была вырезана девушка, держащая в одной руке поднос с фруктами, а в другой нечто вроде бубна.

— Эта, дарагой, вальшэбны заморский нэктар!

— Вино, что ль?

— Нэктар любовэ! Гар’ачий скадарский пр’анаст!

«Вино любое, на выбор», — отметил про себя орк.

— И пряники?

— Аха-ха-ха! Да-да! И пр’аник, и ватрюшка, и протчэ клюбничка! Чэго хочэш, то и будэт! Вах! — горец звучно чмокнул сложенные горстью пальцы. — Таки пэрси во всэй Нэвэрррэ не сышэш! Прэкрасны лотос с южных бэрэгов, нэобузданны и страстны, как горный кобылыц! Вкюсно кюшат, сладко спат! Самый лючши падарак для лючши друг! Покупай, не пожалэй, савсэм-савсэм нэдорого отдам!

«Пэрси, пэрси… Персики!» — догадался орк. А про какой-то «лотос» он ничего не понял. Наверное, в магической коробке одноразовая скатерть-самобранка — вот о них Эртан слышал, правда, тогда не поверил. Хорошая пирушка — то, что нужно, чтобы поддержать лучшего друга. В последнее время Арвиэль ходил как в воду опущенный. Эртан причину подозревал, но в душу к нему не лез, знал, что тот отшутится или отопрётся.

С гномами Арвиэль разобрался в момент, предложив бросить монетку. Просто, быстро, а главное, справедливо, и ничьи права не ущемлены — так Судьба-Кружевница распорядилась. Это был первый инцидент за сегодняшний день, хотя время уже подкатывало к часу. Можно сказать, что нынешняя ярмарка удалась: давки не было, прилавки торговцев никто не громил, товары шли ходко, народ резвился, пьянь под помостом не валялась, все ждали выступления потешников и того пуще — основного действа новогоднего торжества, именуемого салютом.