Тайные поручения (СИ) - Билик Дмитрий Александрович Страница 7

Я на автомате потянулся на Слово и вытащил меч. А инкуб перестал улыбаться и быстро направился ко мне. Началось!

Нечисть, видимо, мое замешательство восприняла по-своему. Потому что неторопливо вытащила из-за пояса нож. Весьма внушительных размеров. И когда между нами оставалось метров пять, этот засранец вновь зарычал, только уже яростнее и громче, и бросился на меня.

Я опять не понял, как сделал это. Вытянул руку, мысленно защищаясь и создал заклинание. Только на сей раз Патока заняла больше пространства. Инкуб удивленно замер в воздухе, чтобы в следующее мгновение рухнуть мне под ноги. И почему-то яростно засопев.

Мне же оставалось стоять, недоуменно глядя на него. Да, падение вышло неприятным, но с чего он пыхтит?

— Сс… умирает, — прокомментировала Лихо.

— В смысле, как?

— Насильственным путем, сс…

Я перевернул инкуба на спину и обнаружил нерадостную картину. Этот недотепа как-то умудрился приземлиться на собственный нож. Это надо же было так исхитриться. И кто теперь здесь главный неудачник?

Слабый всплеск хиста потвердил, что инкуб все. А затем тело нечисти стало трансформироваться. Из рослого красавца инкуб превратился в сморщенного коротышку, а после труп стал съеживаться, как сгоревшая бумага. Да, частая история. Все, что осталось от нечисти — ключи, нож и внушительный кошелек. Я не стал ничего подбирать — как-то побрезговал.

— Это че с ним за хрень произошла? — подошла ко мне упитанная девчушка.

Если честно, меньше всего мне сейчас хотелось объяснять чужанке, что именно случилось. Поэтому я отмахнулся и добавил короткое: «Забудь».

— Чего забудь? Я сейчас ментов вызову.

Тут уже я вышел из собственных размышлений, удивленно взглянув на свою собеседницу. Низенькая, не больше метра шестидесяти, стремящаяся к совершенству, в смысле, форме шара, курносая, с крохотными глазками. Ее едва ли можно было назвать красавицей. Но на нее не подействовал хист. И до меня запоздало дошло, она видела, что случилось с телом нечисти. Хотя не должна была. Что за чертовщина?

Ответом послужил сдавленный смех Лихо и единственное слово, которое она произнесла. Кроме коронного «сс», конечно. Короче, прокомментировала мое знакомство с прекрасным полом не иначе как:

— Сс… пустомеля.

Глава 4

Многие говорят, что знакомство с нужной женщиной может полностью перевернуть твою жизнь. После непродолжительного общения с Аленой я вывел еще одну мудрость — ненужное знакомство с женщиной также может перевернуть твою жизнь.

Начать хотя бы с того, что время, за которое мы шли от места преступления до моего дома, стало самым мучительным в моей жизни. Даже мучительнее, чем ожидание нужного момента для нападения на лешачиху, приземления возле вурдалака Вранового и приближения крона.

Потому что я разрывался меж двух огней — болтовней Алены, именно так она представилась, и лекцией Лихо. Хорошо еще, что пустомеля (как же неожиданно подошло это слово моей новой знакомой) согласилась отправиться со мной. Как я понял, мой хист, да и не только мой, на нее действовал слабо. Нет, как-то повлиять на Алену можно было, но пришлось бы потратить на это очень много промысла.

Что до Юнии, то она немного просветила меня касательно личности девушки. Если коротко, то существовали два полюса. На одном жили рубежники, на другом чужане. Пустомели условно застряли посередине. По сути они были чужанами, но с главной фишкой — на них плохо воздействовал хист. Потому и побочка была очевидной — они видели реальный мир, подвластный рубежникам и нечисти.

Лихо говорила, что обычно пустомелями становились те, в чьих семьях несколько поколений были рубежники, а сами они по каким-то причинам остались чужанами. Конечно, не все подряд, а исключительные единицы. Можно сказать, что пустомели были своеобразной ошибкой.

Что до названия, тут тоже довольно любопытно. Слово пришло откуда-то из древности (судя по тому, что я его не использовал). Кто-то из «видящих» чуть больше остальных стал рассказывать чужанам о «другом мире», который его окружает. Того, с легкой руки современников, и прозвали пустомелей. Слово прижилось в местном Подворье, а затем расползлось по всем городам. Потому все эти блаженные, юродивые, сумасшедшие для рубежников и нечисти стали пустомелями.

Это мне в одно ухо рассказывала Лихо. В другое ухо жужжала сама Алена.

В общем и целом она радовалась. Потому что всю ее жизнь ей никто не верил. Самое мягкое из заявленного родителями было то, что у Алены богатая фантазия. Самое жесткое заключалось в психушке, где она даже пару раз гостила, когда зачем-то решила наиболее яростно отстаивать «свою правду».

Двух раз хватило. Вышла оттуда Алена другим человеком. Скрытным и себе на уме. Нечисть она, конечно, продолжала видеть вокруг. С некоторыми даже пыталась общаться, как, например, сегодня.

— Тебя не смутило, что этот… не человек пытался утащить себя с собой?

— А че такого? — пожала плечами она. — Мужик-то он симпатичный.

— Проблема в том, что он не совсем мужик.

— В смысле там нет ничего, как у Кена?

— Нет, в смысле, что он нечисть.

— А нечисть что, не трахается? — удивленно спросила Алена, чем заставила меня покраснеть.

Нет, ею в определенной степени можно было даже восхититься. Как бы жизнь ее не била, девушка не унывала. Ее психушка, блин, не сломала. Но вот эта изляшняя откровенность, граничащая с беспардонностью, меня немного обескураживала.

А еще смущало, что я постарался ее увести с места преступления и теперь совершенно не знал, что делать дальше. Какой-нибудь рубежник на моем месте придушил бы и сбросил несчастную в Мойку.

— Нечисть для чуж… для людей очень опасна. И лучше с нею не контактировать, — пытался объяснять я.

— Ты же контактируешь. Или ты не человек?

Только сейчас я понял, что наговорил уже на тридцать бочек арестантов. Нет, меня никто не предупреждал, что надо хранить тайну рубежников, и не заставлял подписывать закон о нераспространении. Та же Светлана была в курсе моих дел, и никто даже не чухнул. Но что, если это все не очень поощряется?

В общем, мысли у меня были невеселые. Оно и понятно, в первый же вечер в Питере я завалил нечисть и познакомился с пустомелей. Думаю, когда Великий Князь предложил мне наслаждаться городом, он имел в виду совсем не это.

Как только навстречу нам двинулся Леопольд, я понял, что дело труба. Внешность мой телохранитель aka соглядатай имел специфическую — широкое лицо, массивная челюсть, аккуратно зачесанные направо волосы, прямой нос и спокойный задумчивый взгляд. Не человек, а чекист, какими их рисовали в приключенческих романах времен СССР.

Однако вкупе с громадными, будто бы даже гипертрофированными плечами и двухметровым ростом, его лицо приобретало чуть угрожающее выражение. При этом я понимал, свой хист для антропометрии Леопольд не использует. Куда уж ему на отметке ведуна да и зачем? Просто человеку повезло, и он родился громилой. Когда смотрит, дети писаются, а женщины сознание теряют. Даже болтливая без меры Алена вот притихла.

— Так… — протянул он, увидев меня. В его больших глазах вроде мелькнула некая грусть. — Матвей, я же просил тебя никуда не отлучаться. А ты сбежал, как мальчишка.

Вот удивительно, Великий Князь обращался ко мне на «вы», а Леопольд сразу стал «тыкать». Причем, в этом не чувствовалось какого-то пренебрежения или превосходства. Он просто вел себя так, как привык. Для него я был работой. И от того, что Леопольд не смог выполнить свои обязанности, именно сейчас стало почему-то неудобно.

— Я хотел прогуляться один.

Рубежник многозначительно посмотрел на мою спутницу, а затем перевел взгляд на меня.

— Я понимаю. Но можно было бы спуститься, я бы позвонил куда следует и вам привезли бы девочку.

— Эй, ты, за языком следи, я не такая, — оживилась Алена.

Леопольд чуть изогнул бровь. Лично у меня от этого движения душа в пятки ушла. Да и Алена теперь струхнула, спрятавшись за своего возможного защитника. Учитывая разность объема наших тел, вышло все равно плохо.