Тонино Гуэрра - Истории тысячного года, или Приключения Тысячемуха, Початка и Недорода Страница 10

Бочка хорошее укрытие, но долго жить в ней трудно, вернее, нельзя. Трое друзей стали спорить, как быть дальше. Спор был довольно оживленный, и бочка покачалась-покачалась, потом опрокинулась и покатилась вниз. Все быстрее и быстрее. На ухабах и рытвинах она подпрыгивала, затем снова падала на камни и сучья. Трое друзей обхватили голову руками — лучше уж пусть им достанется, а не голове.

Бочка перелетела через яму, проложила себе путь через кустарник, ударилась о яблоню и с разгона вкатилась на второй холмик. Перевалила через его вершину и снова покатилась вниз, к реке. Она пролетела над плакучей ивой и с громким всплеском рухнула в воду.

Теперь Тысячемух, Початок и Недород лежат, прижавшись друг к другу, на дне и молчат. Они уверены, что утонули, а утопленники обычно хранят молчание. На берегу тоже тихо-тихо. Лишь щебечут в ветвях птицы да журчит вода. Трое друзей ничего этого не слышат, они мирно спят в бочке, которая медленно плывет по течению реки.

ГЛАЗ ДЛЯ ЧЕРНОГО ДРОЗДА

Легкий ветерок подгонял бочку, и она, увлекаемая течением, неторопливо плыла мимо зеленых лугов и белых холмов, навстречу заходящему солнцу.

Вдруг к бочке подлетел черный дрозд. Сел на крышку, спугнув четырех воробьев, бабочку и паука. Любопытный черный дрозд заглянул в щель и увидел сразу шесть глаз. А черные дрозды очень любят клевать человека в глаз.

Дрозд задумался: с кого бы начать, ведь все шесть глаз закрыты. Он долго примеривался и наконец выбрал левый глаз с краю. Изловчился и клювом изо всех сил ударил в глаз.

И сразу раздался отчаянный вопль. Черный дрозд в испуге вспорхнул с бочки и улетел. Початок и Недород проснулись и стали протирать глаза. Смотрят и видят, что Тысячемух поднес руку к правому глазу, а из левого у него текут большущие слезы. Изо рта же вырываются проклятия:

— Кто это придумал, черт возьми?

— Что придумал? — не понял Недород.

— Выколоть мне глаз!

— Я спал, — стал оправдываться Недород.

— Я тоже, — сказал Початок.

— Чтоб его холера взяла, этого бандита!

— Может, это тебе птица глаз выклевала? — предположил Недород.

— Чтоб ее птичья холера взяла!

— Без одного глаза не умирают! — утешил его Початок.

— Если и не умру, то останусь косоглазым.

— Лучше уж косоглазым, чем никаким, — сказал Недород.

— А ты знаешь, что косоглазый видит лишь половину любой вещи? Вместо яблока — пол-яблока, вместо свиньи — полсвиньи, вместо курицы — полкурицы.

— Зато ты, Тысячемух, вместо целого разбойника, который за тобой гонится, тоже увидишь половину. И вместо голодного волка — тоже полволка, — вмешался Початок.

— Все равно одноглазый мужчина уже не совсем мужчина, — пробурчал Тысячемух.

— Послушай, глаз-то у тебя уцелел. Немного, конечно, вспух и покраснел, но он на месте! — сказал Недород.

Тысячемух очень обрадовался. Осторожно приоткрыл глаз и увидел, что все кругом красное — и Початок, и Недород, и бочка. Но Недород его утешил, что лучше все видеть в красном свете, чем в черном. Теперь ясно: нельзя ложиться спать там, где есть птицы. Мы всегда думаем, как бы нам поймать птицу, поджарить и съесть, а порой случается наоборот — они сами у тебя глаз съедают.

— Лучше всего спать в доме или на сеновале. Но только не под деревом. К счастью, мы сейчас лежим не под деревом, — сказал Початок.

— А где же? — спросил Недород.

— Похоже, в бочке, — сказал Тысячемух.

— Но если это бочка, то она, верно, полна вина, — предположил Початок.

— Тут вон затычка. Если ее вынуть, тогда вино польется, — обрадовался Недород.

— Дайте минутку подумать. Раз мы внутри бочки, как же может политься вино? В бочке вместо вина — мы, — мудро решил Тысячемух.

— А я говорю, что раз мы на месте вина, то вино — на нашем месте. А это одно и то же, — не сдавался Початок.

— Нет, не одно.

— Значит, по-твоему, если мы вынем затычку, вместо вина польемся мы? Любому понятно, что так не бывает. Ручаюсь вам, стоит вынуть затычку, и польется вино, — сказал Початок.

— А какое оно, красное или белое? Я больше люблю красное, — облизнувшись, сказал Недород.

— Если не выбьем затычку, то никогда этого не узнаем. А пока будем спорить, все вино кто-нибудь другой выпьет.

— А по-моему, и тогда вино не польется, — упрямо повторил Тысячемух.

— Польется, польется.

Тысячемуху, чтобы подобраться к затычке, пришлось встать на четвереньки. Он перелез на место Недорода, а Недород — на место Початка. Теперь у затычки оказался Початок. Двое друзей приподняли его, и сразу бочка накренилась набок. Наконец Тысячемуху удалось рукой нашарить затычку. Он попытался ее вытащить или повернуть — никакого толку. Затычка сидела крепко и вылезать не собиралась.

Но вот затычка поддалась, и сразу же в лицо Тысячемуху ударила струя воды. Хорошо еще, что Тысячемух успел ладонью закрыть дырку, не то вода вмиг залила бы бочку.

— Это вода, чтоб вам обоим пусто было!

— Скорее воткни назад затычку! — закричал Початок.

— Не могу ее найти. Зато я нашел рыбу.

— Какая еще рыба?! Это моя нога! — завопил Недород.

Тысячемух отбросил в сторону ногу Недорода и коленом заткнул отверстие.

Никто в целом мире не умел так хорошо затыкать коленом отверстие, как он.

ЧУМА В ОКНЕ

Бочка плыла все дальше и дальше, мимо болотистой равнины и высоченных тополей, проскочила под мостом и подплыла к большому селению. Но селение нашим трем друзьям попалось какое-то странное. Они кричали, звали на помощь, но никто не отозвался, словно все крестьяне вымерли, либо сбежали из-за холеры или чумы. Наконец они увидели дом с открытым окном, а в нем — старуху. Тысячемух окликнул ее, но старуха как лежала на подоконнике, так и продолжала лежать. Тогда Початок сунул пальцы в рот и засвистел пронзительно и громко. Старуха даже не пошевелилась. Трое друзей совсем приуныли. Они молча смотрели друг на друга, не решаясь признаться, о чем каждый из них думает.

Над крышами домов кружили стаи воронов. На воде покачивались мертвые мыши и коты да собака со вздувшимся животом.

Тут уж Тысячемух, Початок и Недород не выдержали и заговорили все разом.

— Я слышал, что чума вместе с мышами перебирается из дома в дом и даже из одного селения в другое, — выпалил Недород.

— А я слышал, что она путешествует по рекам и морям, — тихо сказал Початок.

— И по воздуху, которым мы дышим, — добавил Тысячемух. — Нужно не дышать. Ну, хотя бы пока бочка плывет мимо этого селения.

Трое друзей набрали побольше воздуха и задержали дыхание. От напряжения они сначала побагровели, потом посинели и наконец почернели.

Но вот они миновали селение. Все трое стали жадно глотать воздух, и он показался им таким же вкусным и нежным, как свиное мясо.

— Хорошо, что мы чумой не заразились, правда? — сказал друзьям Тысячемух.

— Точно не заразились? — усомнился Початок.

— Точно. Мы не похожи на больных чумой. Их сразу можно узнать.

— Как?

— Ну, во-первых, у зачумленных к ногам привязаны колокольчики.

— А во-вторых?

— Во-вторых, у них есть чума, а у нас ничего нет, — сказал Тысячемух.

— Слава богу, что чума до нас не добралась, — сказал Недород.

Тем временем бочка заплыла в канал, из которого вода попадала на мельницу, окруженную старыми тополями.

Медленно крутилось мельничное колесо, подгоняемое водой. Ведь это была замечательная мельница — водяная. Чем ближе мельница, тем сильнее становилось течение и тем быстрее плыла бочка.

Тысячемух, Початок и Недород сообразили, что происходит что-то неладное, когда несчастье уже произошло. Бочка ударилась о камни и разлетелась на куски, сбросив трех горе-путешественников в воду. Они даже крикнуть «помогите» не могут — вода попала им в рот, в уши, в глаза. Чтобы не утонуть, они цепляются за воду. Но она почему-то их не держит. Наконец Тысячемуху удалось ухватиться за огромное колесо, которое продолжало вращаться. Колесо подняло беднягу на самый верх и сбросило вниз. С грохотом обрушилась черепица на крыше, и раздался отчаянный вопль. Тысячемух рухнул в пустоту, а за ним рухнули вниз и Початок с Недородом. Они тоже ухватились за вращающееся колесо и, понятно, разделили участь Тысячемуха.

АНГЕЛЫ ИЛИ ДЬЯВОЛЫ

В огромной, белой от мучной пыли комнате даже паутина была белой. Тяжелые жернова перемалывали зерно, а в углу стояли три громадных ларя с уже готовой мукой. Тысячемух, Початок и Недород один за другим рухнули с пробитой крыши в ларь с мукой. Женщина, стоявшая у жерновов, в ужасе завопила: «Спасите, спасите!»

Трое друзей беспомощно барахтались в ларе. Они промокли до нитки, и потому мука облепила их с головы до ног. Наконец им удалось выбраться из ларя, и они, полуослепшие, израненные, стали искать выход, натыкаясь на стены и на двери. Женщина выскочила из комнаты и завопила еще громче. Муж услышал ее крики и поспешил на помощь. Когда трое друзей увидели, что мельник спускается по деревянной лестнице со здоровенной дубинкой в руке, они совсем обезумели от ужаса. К счастью, Тысячемуху удалось нащупать дверь, и он нырнул в нее головой вперед. За ним и Початок с Недородом.