Арто Паасилинна - Год зайца Страница 12

Лааманен протянул венчающимся Библию в белой обложке и пожал им руки. Он стоял на месте, пока прихожане выходили из церкви. Увидев, что дверь за последним посетителем закрылась, он осторожно поднял ногу. На полу церкви остался большой кровавый след.

Ватанен сходил домой к священнику и вызвал такси. В ожидании машины пастор Лааманен лежал на скамье и тихонько всхлипывал.

— Чем же обернется этот брак, если я, образно говоря, был в окровавленных одеждах, когда венчал их? Дорогой Ватанен, поклянитесь именем всевидящего Господа, что вы никогда и никому не расскажете, что здесь произошло.

Ватанен поклялся. А потом пришло такси. Перед тем как сесть в него, Лааманен склонился перед алтарем и, скрестив руки, помолился:

— Прости меня, Иисус, единственный Сын Божий, что так произошло, но именем Бога клянусь: то, что произошло, — случайность!

Ватанен попросил таксиста как можно быстрее ехать в травматологию Центральной поликлиники Куопио. Лааманен, прихрамывая, дошел до машины, и через мгновение она исчезла в дорожной пыли.

Ватанен снова улегся на церковную скамью, заяц задремал на полу. Оба устали. Тишина, вновь завладевшая церковью, убаюкала их.

11. Дед

В конце июля Ватанен взял в Кухмо подряд на чистку леса. Он орудовал тесаком на склонах холмов, освобождая их от молодых густых кустарников, и жил в палатке вместе с совсем ручным взрослым зайцем.

Ватанен делал свою тяжелую работу, не думая о времени, и все реже вспоминал о столичной жизни. Политика его не волновала, женщины не мелькали перед глазами в лесах Кухмо, и мысли о сексе возникали все реже.

Ватанен прореживал лес уже две недели. Наконец работа была закончена, отмеченные молодые деревца получили необходимое жизненное пространство для роста; настало время возвращаться в поселок Кухмо для расчета.

Около полуночи Ватанен вышел к небольшой деревушке на берегу реки Лентуа. Десятикилометровая дорога утомила его, хотелось устроиться в каком-нибудь доме на ночлег, но деревня спала, и Ватанен не решился будить жителей посреди ночи.

Тогда он зашел в бревенчатый сарай без окон, стоявший во дворе одного большого дома, бросил рюкзак у стены и пристроился рядом на полу. В темноте спалось хорошо, комары не мешали. Для человека, привыкшего к жизни в лесу, такие ночевки — сущее наслаждение. Заяц же почему-то вел себя беспокойно, много раз обнюхал все углы сарая, в котором попахивало испорченной рыбой. «Наверное, соли недоложили, когда рыбу в бочке засаливали», — подумал Ватанен и уснул, не обращая внимания на приторный запах.

Около шести утра — было еще темно — Ватанен проснулся, встал, потянулся и подумал, что, наверное, скоро проснутся и хозяева, можно будет напроситься на чашку кофе. Заяц лежал у стены за рюкзаком. Он, по-видимому, не спал всю ночь и явно нервничал.

Ватанен вышел на середину сарая и наткнулся на какое-то сооружение, которого не заметил ночью. Он стал ощупывать его — под руку попался клин, вбитый в толстую доску. Столярный верстак.

Ватанен обошел верстак, держась за его края. Нащупал ткань. Он удивился и принялся ощупывать то, что лежало на верстаке.

Оказалось, что под простыней спал человек. Крепко же он спал, раз не проснулся, когда ночью Ватанен зашел в сарай.

— Эй, приятель, подъем, — сказал Ватанен, но ответа не последовало. Ватанен еще раз ощупал спящего: ну да, человек лежал на верстаке, в одежде, без подушки. Руки вдоль тела, босые ноги, крупный нос. Ватанен стал тихонько трясти спящего и приподнял его, не переставая звать. Потом решил открыть дверь — свет уж точно разбудит этого соню. Он сделал шаг к двери и почувствовал, что рукоятка тисков зацепилась за карман. Все сооружение накренилось, и спящий соскользнул с верстака. Послышался глухой удар — это голова стукнулась об пол. Ватанен быстро распахнул дверь и увидел в свете утра, что на полу неподвижно лежит старик.

«Голову, наверно, разбил», — испугался Ватанен. Он подбежал к старику, в спешке послушал сердце, но не понял, бьется ли оно. Может, старик, потерял сознание от падения? Ватанен осторожно поднял старика на руки и вышел во двор. Там, под ярким солнцем, он его рассмотрел. Морщинистое спокойное лицо, глаза закрыты. Ватанен вдруг подумал, что, упав с верстака, старик мог даже умереть, надо действовать быстро. Бесчувственный человек лежал на его руках, как на подносе. Ватанен добежал до середины двора, решив отнести пострадавшего в дом, но, к счастью, на крыльцо вышла молодая женщина, по виду прислуга, у нее в руках были молочные бидоны. Ватанен крикнул, что произошел несчастный случай, и остановился посреди двора с бесчувственным телом на руках.

— Я все объясню, только позовите кого-нибудь, кто может сделать искусственное дыхание!

Женщина испугалась. Бидоны выпали из ее пухлых рук и, громыхая, покатились к колодцу. Она скрылась в доме, а Ватанен остался стоять со своей ношей на траве. Ему показалось, что старику стало хуже. Жалость и отчаяние захлестнули его, он совсем не хотел, чтобы так получилось.

На крыльце стали появляться люди в нижнем белье — хозяин, хозяйка, давешняя прислуга. Но они были так напуганы, что никто не сделал ни шага в сторону Ватанена.

— Где у вас скамейка? — спросил растерявшийся Ватанен, но все молчали, никто не кинулся на помощь. Наконец хозяин сказал:

— Это наш дед. Отнеси его обратно.

Ватанен не знал, что и думать Он глянул на «деда», лежавшего неподвижно у него на руках. Одно веко наполовину приоткрылось.

И тут до Ватанена дошло. Он держал на руках мертвое тело. Старик уже давно был мертв. Ужас охватил Ватанена, он уронил тело на траву. Хозяин сбежал с крыльца и закинул мертвеца на спину, как мешок. Тот болтался из стороны в сторону; но хозяин перехватил свою ношу поудобнее и отнес труп в сарай. Уложил на верстак, прикрыл простыней, закрыл дверь и вернулся во двор.

— Ты опозорил деда, мужик.

Ватанен ничего не слышал, он стоял за колодцем, и его рвало.

Выяснилось, что Ватанен ночевал вместе со старым хозяином дома, который умер предыдущим вечером. Старик был замечательным человеком. Говоря о нем, женщины рыдали. Ватанен тоже чувствовал комок в горле. Заяц сидел в стороне и сопереживал.

В десять утра приехал катафалк. Ватанен помог хозяину погрузить тело в машину. Глаз старика прикрыли, хозяин дома подписал какие-то бумаги.

На катафалке рядом с задрапированным черной тканью гробом Ватанен доехал до Кухмо. Водитель всю дорогу расспрашивал его о зайце, сказал, что у него в Каяни есть ручная сорока, которая якобы утащила отражатель света с плаща жены начальника полиции прямо в центре города. Во всяком случае, принесла его домой.

— Кстати, о птичках… Я знавал этого старика Хейккиля. Он был коммунистом, но ему ничего не перепало. Хочешь быть коммунистом — нипочем не разбогатеешь.

12. Леший

К началу августа Ватанен добрался до Рованиеми. Последние хвосты лесосплавов проплыли мимо города, туристов было меньше обычного.

В Рованиеми у стойки бара ресторана «Лапландия» Ватанен познакомился со стариком-лесорубом, безнадежным пьяницей. Все называли его Лешим: в молодости, во времена диких лесоповалов, он был известен в Лапландии как «хозяин леса», отсюда и родилось это прозвище.

Леший сетовал на свою судьбу. Ему больше не предлагали работу в лесу, он был для этого слишком стар и к тому же пьяница. Минимальной пенсии, на которую приходилось перебиваться, вольному страннику никак не хватало. Жизнь в избытке предлагала старому лесорубу одни только трудности.

Ватанен задумался, как бы помочь старику.

Посетив местную биржу труда, Ватанен взял там небольшой подряд. Ему предложили разобрать три бревенчатых парома на берегу реки Оунасйоки, выше деревни Мелтаус.

Леший с радостью согласился стать его партнером, и приятели отправились на работу.

Ватанен и Леший лебедкой вытащили паромы на берег; они взяли в аренду бензопилу, ломы и другие инструменты и приступили к разборке старых тяжелых паромов. Было не жарко, чувствовалось приближение осени, работа спорилась. Артельщики жили в палатке, перед ней разложили костер, готовили на нем еду. Леший жаловался, что без выпивки ему плохо, но работой был доволен.

Деревенские жители время от времени посещали работяг. Глядя на зайца, они сдержанно удивлялись — здесь не было принято бурно выражать свои чувства. Ватанен попросил, чтобы жители держали собак на привязи, и зайцу лишь изредка приходилось во всю прыть мчаться из деревни, удирая от какого-нибудь пса. В таких случаях он бежал прямо в лагерь, вскакивал на руки Ватанену или прятался в палатке, после чего раздосадованному преследователю приходилось ни с чем возвращаться в деревню.

Когда два парома были разобраны и доски с бревнами уложены в штабеля, Ватанен заплатил Лешему за две недели. Тот сразу же умчался в Рованиеми. Трое суток от старика не было ни слуху ни духу; потом он вернулся вдрызг пьяный и без копейки. У него оставалось еще немного спиртного. Леший захотел продемонстрировать, какой он классный лесосплавщик: побежал по береговым мосткам, свалился в реку и чуть не захлебнулся, потому что плавать не умел. Ватанен вытащил пьяного старика из реки и отнес в палатку. Утром Леший проснулся в ужасном похмелье, открыл рот, чтобы пожаловаться на жизнь, и тут обнаружилось, что его вставная челюсть ночью выпала в Реку. Вот не повезло так не повезло.