Михаил Бару - Один человек Страница 13

Колибри, китайская луна, байкеры и влюблённые, американская природа и объявления в русских газетах населяют эту замечательную книжку, при чтении которой вы будете часто улыбаться и, может быть, совсем чуть-чуть грустить.

Это не рассказ о Соединённых Штатах Америки. Это не рассказ о городе Сан-Диего, в котором, так уж получилось, я теперь живу и работаю (честно говоря, рассказ о том, как может получиться не так у российского научного сотрудника, я бы сам с огромным интересом и, что греха таить, завистью послушал). Это не рассказ о том, какие они богатые и бездуховные, а мы бедные и духовные (мне пока не бросилось в глаза ни второе, ни четвёртое, в третье просто отказываюсь верить, а первое… ну, есть такой недостаток у племянников дяди Сэма, но… нам ведь ничего не стоит простить их великодушно, правда?). Тем более это не рассказ о судьбах русской эмиграции (тогда уж надо писать о «Судьбах Русской Эмиграции» или, на худой конец, о «Великой утечке Учёных Мозгов»). Упаси меня господь от подобных эпических полотен. Для них нужны загрунтованные холсты, тяжёлые подрамники, дорогие масляные краски, палитры, огромные мастерские, подмастерья, молоденькие обнажённые натурщицы, которых… которые… терпеть не могут затянувшихся предисловий. И правильно делают.

Все с чего-то начинают осваиваться. Вот и я начал осваивать бывший когда-то диким Запад с покупки самого необходимого — туалетной бумаги. На рулоне написано «Angel Soft». И ведь не врут. Достаточно попробовать, чтобы убедиться. Я понял: наждачная — это «Devil Soft».

Прорва китайских товаров. Крошечную надпись «Made in China» можно обнаружить в самых неожиданных местах. Более того, многие американцы и американки выглядят так, как будто их самих сделали в Китае.

взгляни попристальнейна жёлтый круг луни —ты видишь? Видишь?!надпись «Made in China»ещё заметней…

Второй раз покупаю кефир. Первый был на вкус отвратителен. Попробовал второй. Да… зря я выбросил первый. Зато на упаковке есть что почитать. Читаю. «Так легко подарить ненужный вам автомобиль детям. Сделайте детскую мечту реальностью (действительно, а о чём ещё мечтать детям, в особенности американским?), а мы освободим вас от налога». И подпись: «Благотворительные жертвователи». И приписка: «Wonderful Satisfaction». Без этого никак нельзя. Не по-американски получится.

А вот надпись на пакете с сахаром: «Professional grade». Мне бы для чая (даже и с лимоном) и любительской квалификации сахар подошёл, ну да ладно. Читаем дальше: «Секрет, которым годами пользовались профессиональные пекари и шеф-повары, теперь стал доступен и вам, на вашей кухне!». И вспомнился мне такой случай. Еду я как-то в электричке в Москву. Время горячечно-перестроечное. Само собой, по вагонам коробейники шастают. Заходит один — с зубной пастой. «Много лет эта зубная паста была секретной разработкой нашего военно-промышленного комплекса. Ею пользовались наши космонавты и разведчики. И только теперь, с началом перестройки, она стала доступна и нам — простым российским гражданам. Вы спросите, почему её нельзя купить в магазинах? Отвечу. Американские и международные монополии специально не пускают эту зубную пасту на наши прилавки, чтобы расчистить место своим аквафрешам и колгейтам. Мы вынуждены выпускать эту пасту ограниченными спецпартиями. Не упустите уникальную возможность купить её. Она не только чистит зубы, но и лечит от целого ряда болезней». (Списка болезней не помню, но если мне не изменяет память, то как минимум противораковыми, противозачаточными и противоперхотными свойствами паста обладала.) Но вернёмся к американскому сахару. Последняя фраза в его рекламе тоже хороша: «And it’s easy to use». Кто бы мог подумать? Многие вообще не верили…

Своими глазами видел надпись на поваренной соли «С пониженным содержанием натрия». Впрочем, ничего удивительного. Удивительно то, что на ней не было написано «С пониженным содержанием жира». Или сахара. Я так думаю, что мечта американского производителя выпустить, скажем, сахар с надпечаткой «Sugar free». Потребители его будут трескать большими ложками и нахваливать.

Они — вежливые. Это аксиома. За это, как говаривал один мой знакомый, мы их ненавидим (да и не только за это). Впрочем, и американцы дают волю чувствам. В музыкальном магазине крошечная темнокожая девчушка у кассы таким тоном сказала мне непременное «приветкакдела», что я сразу понял (мы по этой части понятливые) — нас много, а она одна. Странное дело — мне почему-то стало чуть менее одиноко. Может, потому, что домом повеяло?

Они — патриоты. И это тоже аксиома. По количеству флагов на один автомобиль, дом, штаны, овощ или фрукт, душу населения… эх, да что там перечислять… Да, за это мы их тоже почему-то недолюбливаем. Покупаешь, к примеру, помидоры. Круглые, красные, с зелёными веточками — как на картинках. На каждый помидор наклеен крошечный бумажный овальчик не больше ногтя на мизинце. На овальчике, само собой, гордо реет. Хорошо хоть они кисловатые на вкус. Это помогает легче переносить нелёгкое, ох и нелёгкое чувство… Ну да бог с ней, с нелюбовью — всё равно её рационально не объяснить. Но иногда случается и на нашей улице праздник. Прохожу как-то мимо небольшой фирмы по ремонту квартир. Над входом, как водится, висит звёздно-полосатое полотнище размером с многоспальную кровать, а под полотнищем название фирмы, а уж под названием написано… до боли знакомое измученному ремонтами российскому квартировладельцу словосочетание «Европейское качество». Ошиблись? Недосмотрели? А может (ну, может?!) комплексуют, как мы? Да разве ж они признаются? Мы бы точно не признались.

Кроме океана, пальм, авокадо и прочих радостей здесь ещё и ПМЖ колибри. Рядом с работой в огромном кусте с красными цветами целый колибрятник. Доверчивые. Была бы у меня толика цветочного нектара — мог бы кормить их с руки. Аборигены их называют «жужжащая птица». И правда, когда летят — жужжат басом, как советская электробритва «Харьков». Крыльев почти не видать — так шустро они ими машут. Размером с крупную муху-переростка. Залетит такая в подмышку — защекочет насмерть. Таких здесь называют колибри-убийцы. Лучше их не злить.

Посетил с друзьями ирландский паб. Официантка, приняв заказ на пиво, немедленно попросила документы, удостоверяющие, что мне больше двадцати одного года. Конечно, некоторые из нашей компании выглядели молодо, но я-то, с сединой в бороде и бесом в ребре… Я не удержался и спросил: «Это комплимент?» Без тени улыбки она ответила: «Извините, но это наша обязанность». Такие вот обязанности у калифорнийских официанток. А ведь ещё и курить в помещении запрещено. В пабе — ни облачка. Не то что топор — перочинный ножик не повиснет. Сидишь, пьёшь свой «гиннес» и думаешь о набитой трубке в кармане. Как и сколько выпил — не помню. Зачем, спрашивается, ходил?

Сегодня к нам во двор въехал крошечный грузовичок с надписью «Watch children». Грузовичок был весело и затейливо украшен картинками, в нём играл рэгтайм. Продавал грузовичок мороженое, сникерсы, жвачки и прочие необходимые для счастливого детства предметы. Поездил он, поездил по двору и… уехал. Не пришли к нему детишки. Видать, у них и так счастливое детство. Я-то хотел прийти, но постеснялся. Глупо поступил, вернее, не поступил. Уж в моём-то возрасте можно перестать стесняться. А грузовичок всего этого не знал, конечно. Потому и уехал.

Приобрёл массажную щётку. Дома разглядел на ней надпись «Sexy Hair». Интересно, что ей расчёсывают?

Улетал в Чикаго на выставку. Первый пилот, обращаясь с приветствием к пассажирам, сказал, что он нас любит, что весь экипаж нас любит, что компания «Trans World Airlines» нас любит, что самолёт, на котором мы полетим, нас любит, что каждый болт этого самолёта нас любит. «А почему бы и нет, — разомлев, подумал я. — Ведь мы же хорошие ребята». Стюардессы мило улыбались. За две недели до одиннадцатого сентября.

В Чикаго, в выставочном центре, за порядком присматривали сотрудники фирмы «Armageddon security Inc.». Именно так было написано на их униформе. Стоит на входе негритянка весом эдак центнера полтора и мило тебе улыбается. Полный армагеддон.

Даунтаун Чикаго напоминает домоизвержение, вернее небоскрёбоизвержение. Он больше похож на природное явление, нежели на творение рук человеческих. Чикагские архитекторы, по-видимому, так любят строить дома, что не дожидаясь, пока старые хоть чуть-чуть обветшают, строят на их месте новые. Делается это так быстро и незаметно, что со стороны кажется, будто новый дом прорастает из старого, сбрасывая кору прежнего фасада, которую немедленно растаскивают муравейные рабочие. Красота Чикаго на закате, со стороны озера Мичиган, с палубы прогулочного катера в винных парах словесному описанию практически не поддаётся.