Михаил Берсенев - Клептоман Страница 14

Юрик посидел немного в кресле. Потом встал, уже уверенно вышел в коридор и довольно громко скомандовал:

— Рота подъем! За работу! Ищем драгоценности, деньги, украшения. Бытовую технику не брать! Беспорядка не наводить! Все вещи после осмотра кладете на свои места.

Далее он подошел все к тому же маленькому рюкзачку, что стоял под ногами его сообщника. Брат пельмешки достал из рюкзака три пакета с новенькими резиновыми перчатками, из бокового карманчика извлек маленькие ножницы, вскрыл все три упаковки. Теперь у всех троих грабителей на руках были натянуты тонкие резиновые перчатки. Сам Юрик сказал, что будет исследовать комнату деда, двое других должны осмотреть всю квартиру, включая комнату, где в последнее время часто ночевали Светлана Стриж и Снежана Корикова. Сама Снежана сидела в коридоре на стульчике с подавленной волей и молчала. Юрик вновь прошел в комнату спящего, а двое соучастников возможного ограбления начали с исследования кухни.

Куравлев проснулся в середине ночи.

— Ну, ничего себе я дрыхну! — вслух сказал он, — давно такого не припомню! Чтобы с трех часов дня до трех часов ночи, двенадцать часов подряд! Он вышел в коридор, стараясь ступать тихо, подошел к вешалке в прихожей. Там висели две знакомые ему уже очень хорошо подростковые женские куртки. Значит, девчонки дома. Он двигался медленно, чтобы не потревожить двух своих новых друзей, спящих в другой комнате, даже сел рядом с плитой, чтобы караулить чайник со свистком. Он не хотел нарушать мирную тишину в своем доме. «Девчонки должны выспаться, отдохнуть, он то сам он, сколько проспал, двенадцать часов кряду!» — заботливо размышлял пожилой человек. Он просидел так на кухне до самого утра, когда ему было назначено явиться в больницу к доктору Олегу Николаевичу Меньшикову. Сна не было, как говорится, ни в одном глазу.

—Знаете, Петр Степанович, мы тянем время. Я не вижу на снимках никакого особого улучшения, — говорил Олег Николаевич, рассматривая очередной рентгеновский снимок на свету. — Я еще раз буду рекомендовать вам проведение операции по удалению больных суставов и установку титановых имплантатов. Это — необходимость.

— Доктор! Давайте еще раз попробуем пройти курс медикаментозного лечения! Так не хочется ложится под нож! И еще вопрос: скажите, пожалуйста, на всякий случай, какова будет цена этих имплантатов и самой операции? Это мне просто для ориентира.

— Пройти медикаментозный курс еще раз возможность есть. Но результатов ждать не приходится. По поводу стоимости. Я могу назвать вам не приблизительную, а вполне конкретную сумму. Я часто по роду своей работы сталкиваюсь с подобными операциями. Так что цены я знаю.

Доктор достал из ящика стола блокнот, пролистал его и назвал сумму. После добавил, что адреса и контактные телефоны фирм, продающих эти имплантаты, Петр Степанович может узнать у него в любой удобный момент.

Куравлев-старший вернулся домой в довольно мрачном расположении духа. Очень уж не хотелось ему в его возрасте идти на операционный стол. Но суставы болели, и это было очень мучительно. Насчет денег на операцию и имплантаты он не очень переживал. Даже его сбережений вполне хватало, а если надо, то сын Федор и его жена Алевтина из Москвы помогут однозначно. Но Петр Степанович, как обычно, рассчитывал на свои силы. Федор и так постоянно присылал отцу деньги. Пенсионер с трудом встал, пошаркал из кухни в свою комнату. Нужно было проверить свое финансовое состояние. Пенсию он получал полностью на сберегательную книжку, а на деньги сына он жил. Причем траты пожилого человека были небольшими, лекарства сын так же присылал в основном из столицы, так что, неизрасходованные деньги он откладывал в жестяную коробочку с замочком, ключик от которой он всегда носил с собой. В этой же коробочке хранились и драгоценности его покойной супруги. Каково же было его удивление, когда он не обнаружил эту самую коробочку на дне комода, на ее постоянном месте. Жестяной мини-сейф находился там уже добрый десяток лет. Это был нонсенс, так как никуда за эти годы коробочку эту не перекладывал. Он стал вспоминать. Может быть, он переложил ее куда-нибудь, или вытаскивал и убрал в другое место. Но зачем?

«Последний раз я открывал ее пару месяцев назад, чтобы добавить сбереженные деньги, восемь тысяч рублей к уже имеющимся там банкнотам. Больше я ее не открывал» — вспоминал старик. «Причем я ее даже не вынимал, а просто открыл, добавил банкноты, закрыл и все. Коробка была на месте! Нет, склерозом я не страдаю! Значит, ее украли. Больше в доме ничего особенно ценного нет. Разве что, бытовая техника, но она вся на своих местах. Да и сына я просил купить мне технику новую, но попроще, чтобы не трястись над ней. Работает неплохо — и ладно. Надо осмотреть всю квартиру»

Далее Куравлев-старший провел основательную инспекцию своей жилплощади. Превозмогая боль, мужчина исследовал каждый сантиметр, проверил все шкафы и шкафчики, антресоли, даже порылся на балконе. Коробочки нигде не было. Уставший, он опустился в кресло и задумался.

«Эх! Девчонки, девчонки! А ведь я вас в дом пустил, поверил! Что ж вы наделали. Деньги — ладно, но вот украшения жены покойной. Так, надо действовать, пока украшения, может быть, еще сбыть не успели. Хотя, может быть, и проданы они давно уже. Эх-хе-хе! Не ожидал от вас, Света и Снежана, не ожидал»!

ГЛАВА 9. Настоящий газетчик

Главный редактор газеты «Светлый путь» небольшого городка Чацка недалеко от Костромы, больше похожего на огромный поселок, Михаил Оптимистов сидел за своим рабочим столом и метал дротики от игры «Дартс» в изображение своей любимой футбольной команды. Эта команда из столицы России Москвы «продула» очередной матч чемпионата страны с разгромным счетом 3:0. Причем, когда у команды появился почти единственный шанс отквитать хотя бы один мяч, то нападающий по фамилии Высокий нанес удар по мячу с одиннадцатиметровой отметки с такой силой, что чуть не покалечил болельщика своей команды на верхних рядах стадиона. При этом он издал такой оглушительный крик, что стекла в окрестных домах задрожали. Ладно бы этот вопль привел к какому-нибудь осязаемому результату, но вместо этого, мяч полетел с бешеной скоростью метра на три выше верхней перекладины. Главный редактор еще раз вспомнил этот позорный эпизод, и настроение его еще больше ухудшилось. В этот самый момент он увидел, что на плакатное лицо нападающего Высокого села жирная и зеленая муха. Оптимистов взял дротик в правую руку и прицелился. Он метнул это свое оружие в цель, но и тут его ждало разочарование. Дротик попал в большую кнопку, что держала календарь на стене, и этот календарь рухнул на пол, усилив и без того имеющийся в кабинете бардак. Через минуту в кабинете зазвонил телефон, и начальник типографии опять задал свой, вообще-то, профессионально правильный вопрос:

— Так будут ли материалы для печати в типографии и на этот номер? Мы уже не можем простаивать без дела!

— Будут, будут тебе материалы! — уверенно произнес газетчик, хотя сам в этом сильно сомневался. Унылость отображалась на его лице. К тому же, с утра его «заловили» гаишники на превышении скорости. Все бы обошлось, тем более многие сотрудники ГИБДД были знакомыми ему людьми, но это не спасло от значительного штрафа: в рейде принимали участие несколько представителей областной службы безопасности дорожного движения, да еще какие-то телевизионщики снимали репортаж о работе бойцов «бело-черного» полосатого жезла. Если к этому добавить еще ноющий после вчерашней, разжеванной ириски из холодильника зуб, то мрачная картина последних нескольких дней в жизни журналиста становилась очевидной.

Михаил медленно подошел к своему телефону на рабочем столе и стал давить на кнопки. Он звонил в силовую структуру городка.

— Вась! Привет, Оптимистов на связи. Скажи, есть хоть что-нибудь для меня? Мало-мальски завалящий маньяк, что ли?

— Да тихо все, Миша, слава богу! Видимо, все преступники, дебоширы и маньяки чемпионат мира по футболу смотрят.

— А что это у тебя так там телевизор громко работает?

— А я тоже матч Чехия-Англия у себя в кабинете смотрю.

— Так у тебя что же, не было ни одного вызова на поножовщину, на дебоширство, на кражу пусть даже облезлой свинки?

— Ничего! Я тебе дам знать, если что проклюнется. А ты футбол смотри!

— Футбол футболом, но о чем мне тогда в газете своей написать? Очередной номер под угрозой срыва. Нет материала! И ты мне помочь не можешь! То материалов столько, что хоть дополнительный тираж заказывай, а сейчас совсем тишина!

— Пиши об успехах! Вон, в библиотеке недавно ремонт завершили, она открылась. Чем тебе не материал?

— Да не купит никто номер с таким материалом! Кроме, разве что, двух библиотекарей и пары десятков посетителей этой же самой библиотеки. Нет, не так. Скажу больше: даже эти такой номер не купят. Они сами знают , что там ремонт был и что их любимое хранилище книг открывается. Ты мне крови дай! Растерзанных трупов! Раздвоенную в приступе ревности топором голову жены или мужа! Или встречу на наших полях с летающей тарелкой! Непохмеленного, шатающегося гуманоида со стаканом в щупальцах, расхаживающего возле винного магазина! Или хотя бы парочку каннибалов…