Геннадий Гендин - Байки старого телемастера Страница 2

Когда я через час вернулся, шофёр смотрел на меня с немым благоговением, как на Христа.

— И Вы правда были у самого Сталина?! (Он с перепугу даже перешёл на «Вы».)

— А что здесь особенного? — нарочито небрежным тоном ответил я. — Большинство членов Политбюро — мои постоянные клиенты, а твоего Архангельского я обслуживаю по долгу службы, как бы в нагрузку.

На самом деле «ларчик» открывался очень просто. За мной заодно с улицей Горького было закреплено обслуживание телевизоров на территории Кремля — их было порядка полусотни. А поскольку ломались они довольно часто, мне приходилось бывать в Кремле чуть ли не ежедневно.

— Ну и что на этот раз у вас случилось? — спросил я, расположившись на заднем сиденье. — Я же был у твоего шефа всего три дня назад.

— Этот паразитский ящик опять начал гудеть, а вчера перед вторым таймом футбола совсем замолчал.

Здесь нам придётся временно прерваться, чтобы пояснить нынешним читателям, и в первую очередь — ремонтёрам телевизоров, о чем идёт речь. Первый массовый телевизор КВН представлял собой наипростейший приёмник прямого усиления по схеме 4-V-2, был рассчитан на приём только одной программы, и в нём было «всего» 17 радиоламп. Это был в те годы тот нижний предел, дальше которого упростить схему телевизора было просто невозможно.

Никаких автоматических регулировок в схеме не было и в помине, поэтому на правой боковой стенке футляра за отдельной крышкой были выведены помимо четырёх основных ручек (громкость, яркость, контрастность и фокусировка) аж восемь (!) вспомогательных органов управления. С их помощью по мере прогрева каждый раз приходилось вручную регулировать частоту строк и кадров, размер и центровку изображения по вертикали и горизонтали и т. п.

Так же примитивно была выполнена и схема радиоканала, а в качестве детектора ЧМ-сигнала звука использовался простейший дискриминатор, который удовлетворительно работал при абсолютно точной настройке на промежуточную частоту, но при самой малейшей расстройке начинал «гудеть» с частотой кадровых синхроимпульсов (50 Гц). Если расстройка оказывалась более значительной, то за этим гудением переставала быть слышна и сама звуковая передача

Надо ли говорить, что почти каждая пятая заявка на ремонт КВНов была предельно лаконичной «Гудит!». И хотя устранение этого недостатка сводилось к простому повороту на четверть оборота сердечника в контуре дискриминатора, не позже чем через неделю появлялась повторная заявка со словом «Гудит!»

У моего Архангельского этот дефект КВНа оказался не только врождённым, но и хроническим, поэтому я поворачивал сердечник в контуре его дискриминатора не менее пяти раз со дня приобретения зловредного ящика. Но на этот раз, со слов шофёра, ящик замолчал совсем.

Сам Архангельский и его жена оказались дома, но на моё обычное приветствие и традиционный вопрос: «Ну и что у нас на этот раз?» повели себя явно необычно. Жена вдруг как-то странно захихикала и быстро вышла из комнаты на кухню. Сам Архангельский чувствовал себя явно смущённым, чего до этого мне за ним наблюдать не приходилось.

— А хрен его знает, чего с ним. Сперва орал, как свинья недорезанная, а потом вообще перестал и говорить, и показывать.

— Ладно, — сказал я, — посмотрим, чем он недоволен.

С этими словами я привычным жестом опрокинул телевизор на левый бок, достал из чемодана отвёртку и начал отвинчивать восемь шурупов опломбированного металлического поддона, закрывавшего ящик снизу. Жена Николая тем временем перестала хихикать и следила из открытой двери кухни за моими манипуляциями.

То, что я увидел, сняв поддон, повергло меня в неописуемое состояние. За всё время работы с телевизорами ничего подобного мне встречать не приходилось. Причина пропадания звука стала очевидной с первого взгляда: у динамика отвалился магнит. Такое иногда случалось и раньше, особенно при транспортировке телевизора. Но в этих случаях магнит падал на металлический поддон и «примагничивался» к нему намертво.

В нашем же случае магнит тоже примагнитился намертво, но не к поддону, а к… противоположной, задней внутренней стенке железного шасси. Каким образом ему удалось проделать этот почти полуметровый путь, оставалось непостижимым. Мало того, следуя этим маршрутом, магнит в прямом смысле начисто «сбрил» все до единой детали, оказавшиеся на его пути вместе со всей проводкой. И теперь жалкие останки этих искорёженных деталей вместе с обрывками проводов сиротливо валялись в подвале шасси.

Наступила точная копия «немой сцены» из гоголевского «Ревизора».

— Да ладно уж, не морочь человеку голову, — сказала, возвращаясь в комнату, жена Николая. — Всё равно же придётся объяснить.

И она поведала следующую историю.

Накануне должны были транслировать футбольный матч, в связи с чем Николай вернулся домой загодя, в отличном расположении духа, в меру «поддатый» и с предвкушением предстоящего удовольствия. Вначале всё шло как обычно, телевизор слегка гудел, но к этому обитатели дома уже привыкли. Однако из за того, что этим вечером футбольный матч смотрели почти все обладатели телевизоров, напряжение в электросети города Жуковский упало с 220 В чуть ли не до 180, а поскольку никаких стабилизирующих устройств в телевизорах того времени ещё не существовало, этот факт привел к существенному нарушению режима ламп, на что зловредный дискриминатор немедленно отреагировал адекватно и начал реветь во всю мочь.

Первый тайм Николай мужественно терпел и только всё больше мрачнел, но когда начался второй тайм, терпение его лопнуло, он вскочил со стула и с криком «Да замолчишь же ты, наконец, гад ползучий!!!» выхватил из кобуры табельный ТТ и выстрелил ненавистному врагу прямо в лоб.

Назавтра шофёр заехал за мной в мастерскую, мы приобрёли все необходимые новые детали, я перемонтировал изуродованную часть внутренностей, среди которых, к несказанной радости Николая и его жены, оказался и зловредный контур дискриминатора. Что же касается установленного нового контура, то, как я полагаю, оставшиеся после штурма уцелевшие детали рассказали ему о печальной судьбе его предшественника, поэтому он на всём протяжении дальнейшей эксплуатации не посмел ни разу «гуднуть» даже шёпотом. А эпизод этот так и остался навсегда нашей маленькой тайной.

ГАРАНТИЙНЫЙ РЕМОНТ ЗА ЯЩИК КОНЬЯКА

Неприметный ранее подмосковный дачный поселок Подлипки с конца пятидесятых годов вдруг ни с того ни с сего начал бурно расти, расширяться, развиваться и очень скоро превратился в один из важнейших научно-промышленных центров страны — город Калининград.

Причиной этому послужило решение партии и правительства о создании на его территории научно-производственного центра по созданию ракетно-космической техники.

Вместе с созданием целого ряда новых НИИ и экспериментальных заводов, в городе как грибы после дождя стали расти современные многоэтажные комфортабельные дома для расселения многочисленного научно-технического персонала этих предприятий, по большей части — специалистов военных и радиотехнических специальностей с высокими армейскими чинами.

Список моей постоянной клиентуры начал интенсивно пополняться полковниками и генерал-майорами, а ставшие уже обычными и массовыми КВНы перестали быть престижными, уступив место новой, роскошной по тем временам модели «Ленинград Т–2». Телевизор был и впрямь не только красивым, но и технически более совершенным. Кинескоп диагональю в 23 см по сравнению с КВНовским экранчиком создавал иллюзию большого изображения. Помимо трёх телепрограмм он позволял принимать программы только что появившегося радиовещания на УКВ и дополнительно имел встроенный АМ — радиоприёмник с несколькими растянутыми КВ — диапазонами. В нерабочем состоянии экран телевизора закрывался специальной декоративной шторкой, а сам футляр был фанерован натуральным шпоном ценных пород деревьев. Одним словом, обладание таким телевизором сразу делало его владельца представителем класса элиты.

Понятное дело, у всех моих подлипкинских генералов, получавших из казны приличные зарплаты, оказались исключительно телевизоры «Т-2». Один из таких экземпляров попал к некоему профессору в звании полковника, который преподавал в одной из закрытых воинских частей не что иное, как радиотехнику, и в силу этого считал себя непререкаемым авторитетом в своей области.

Мне довелось устанавливать и подключать у него только что купленный телевизор, и все это время он по свойственной ему преподавательской привычке наставительным тоном рассказывал мне, насколько сложной является телевизионная техника вообще и этот новейший телевизор в частности.

Я с трудом сдерживал смех, поскольку выглядел профессор надутым индюком и, конечно же, не мог представить себе, что ещё за год до того, как телевизоры «Т-2» появились в открытой продаже, пятьдесят экземпляров из первой опытной партии были установлены в Кремле взамен телевизоров «Т–1 Ленинград» и поручены моему наблюдению, так что ко времени нашей первой встречи с профессором я имел, без преувеличения, самый большой практический опыт общения с этой новой моделью.