Ярослав Гашек - Бунт арестанта Шейбы Страница 2
- Категория: Юмор / Юмористическая проза
- Автор: Ярослав Гашек
- Год выпуска: -
- ISBN: нет данных
- Издательство: -
- Страниц: 3
- Добавлено: 2019-02-26 12:40:06
Ярослав Гашек - Бунт арестанта Шейбы краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Ярослав Гашек - Бунт арестанта Шейбы» бесплатно полную версию:Арестант Шейба получал дополнительный кнедлик каждый раз, когда прислуживал во время мессы. Когда администрация тюрьмы лишила его этого вознаграждения, он взбунтовался…
Ярослав Гашек - Бунт арестанта Шейбы читать онлайн бесплатно
— Шейба, — сказал начальник тюрьмы, — администрация приняла решение не давать вам добавку в виде кнедлика за выполнение обязанностей министранта. Кто хочет служить богу, делает это даром, а не за кнедлик. Ясно?!
И случилось так, что Шейба объявил забастовку. Он отважился на этот шаг после долгой душевной борьбы. На одной чаше весов лежал кнедлик, а на другой — служение богу. Шейбе пришлось выбирать между пищей духовной, мистическим хлебом, и продуктом осязаемым и необходимым. После долгих размышлений и ссоры с другими заключенными камеры № 18 он избрал последнее, Пятеро его собратьев по камере настаивали на быстром разрешении конфликта — просто сказать: «Хорошо! Нет кнедлика, нет и министранта».
Но Шейба боялся прогневить господа бога. В то злосчастное воскресенье он сидел после обеда за столом. Правда, он наелся не так, как обычно по воскресеньям, но особого голода не испытывал.
— Господь бог прогневается, — неустанно повторял Шейба.
Читая по слогам, он углубился в какую-то книгу божественного содержания, из коих состояла развлекательная часть тюремной библиотеки.
— Да, братцы, — произнес Шейба, отложив книгу, — тут здорово описано, как один крестьянин ругался и богохульствовал, когда пахал в страстную пятницу. И вдруг как грянул гром с ясного неба — и оба вола убитые лежат.
Эта чушь рассмешила всю камеру, что возмутило Шейбу.
— Мы внизу, господь бог — наверху, понимаете, — горячился он. — А я вот служил бы господу всего лишь за тарелку супа, мне и кнедлика не нужно.
Даже если не получу ничего, все равно буду доволен и скажу: «Бог дал, бог взял, да святится имя господне».
К вечеру Шейбе захотелось есть. Обычно в воскресенье, получив два кнедлика, он оставлял половину мяса на ужин, но сегодня, когда у него был только один кнедлик, он съел все мясо разом, ничего не оставив на вечер.
И тогда Шейба пустился в рассуждения о том, что ему должны были дать хотя бы супа.
Конечно, это была греховная мысль, поэтому Шейба принялся, расхаживая по камере, читать «Отче наш».
Казалось, молитва возбуждала его аппетит еще сильнее, чем греховная мысль о тарелке супа. Чем больше и горячее Шейба молился, тем сильнее ему хотелось есть. И что бы он ни делал, набожность его отступала перед голодом. Она была меньше кнедлика и постепенно исчезала, уступая место кнедлику, большому и аппетитному, да еще с луком.
Три года, проведенные в тюрьме, Шейба по воскресеньям блаженствовал, а теперь целых два года ему придется служить господу даром? За что бог посылает ему такое наказание? Неужели за этот несчастный грабеж? Разве мало, что из-за нескольких жалких крейцеров человек пять лет сидит?
А как старательно он сегодня выполнял свои обязанности… Как чудесно он произносил «Kyrie eleison», «lei cum spiritu tuo».
— Черт возьми, — сказал Шейба, — какой мне от этого прок?
Из угла кто-то ответил ему словом непечатным.
— Конечно, — отозвался другой, — Шейба болван. Речи бы это со мной случилось, я бы сказал: «Мое почтение, счастливо оставаться, в следующий раз служите сами».
— Чего ты боишься, Шейба, ведь ты в богослужение свой ум вкладываешь, за это тебе тоже должны что-нибудь дать. Я знаю, что такое министрант. Вот у нас в деревне министрант и харчи от прихода получал, и деньги, а когда резали свинью, ему давали колбасы, сало, шкварки — да сколько… Сюда бы сейчас эту миску со шкварками!
Все пустились в разговор о шкварках, этом недосягаемом лакомстве, оставив Шейбу наедине с его безбожными мыслями. С ними он и улегся спать. Завернувшись в одеяло, Шейба постепенно приходил к решению вопроса, какую чашу весов выбрать.
Зажмурив глаза, Шейба увидел перед собой кнедлик. А когда он уснул, ему привиделось, будто он сидит в костеле. У алтаря прислуживает министрант в белом стихаре, и вместо головы у него кнедлик. При подношении даров кнедликов стало два, а перед последним Евангелием — три. Вдруг эти головы-кнедлики закачались и покатились-покатились прямо к Шейбе. А возле него сидит начальник тюрьмы, закованный по рукам и ногам. Он умоляет ради бога дать ему хоть один кнедлик. Шейба плюнул ему в лицо и съел на его глазах все три кнедлика. Намазав оставшимся салом волосы, он опустился на колени, дабы возблагодарить господа, а начальник тюрьмы облизал его голову.
Шейба проснулся от звона ключей и крика надзирателя: «Подъем! В мастерскую! Быть готовыми прежде, чем зазвонят. Ну, кому из вас приснился кошмарный сон, будто его посадили в тюрьму?» Это была обычная утренняя шутка; надзиратель двинулся к соседней камере, где, давясь от смеха, снова отпустил свою шутку.
— Так вот, — одеваясь, сказал Шейба своим товарищам, — я решился: если мне не дадут кнедлик, министрантом не буду. Соловья баснями не кормят.
И всю неделю Шейба, встретившись с начальником тюрьмы, не мог сдержать усмешки.
Начальник тюрьмы еще придет его упрашивать предлагать будет кнедлик. А Шейба скажет:
— Нет! Два кнедлика, только тогда соглашусь быть министрантом.
* * *В воскресенье, в половине восьмого, надзиратель пришел за Шейбой — пора в часовню, готовиться к мессе.
Шейба играл в «волки и овцы» костями, слепленными из хлеба.
— Не пойду, господин надзиратель, — ответил он спокойно и, повернувшись к играющим, небрежно бросил: — Так мне девять овечек в овчарню не загнать.
Не зная, что и думать, надзиратель повторил еще раз, что Шейбе пора в часовню.
— Не пойду, — прозвучало в ответ, — кнедлик у меня отняли, а теперь, когда я им понадобился, со всех ног беги. Не буду министрантом — и точка.
— Шейба, подумайте, что вы говорите. Это бунт.
— Какой же это бунт, — принялся защищать Шейбу один из его товарищей, — хоть и говорится: «Служи господу богу», — но есть ведь тоже хочется, Я так понимаю.
Пришел главный надзиратель:
— Шейба, одумайтесь, ступайте в часовню.
— Не пойду.
— Тогда пойдете к начальнику.
— Ну и пусть.
Известие о бунте арестанта Шейбы быстро распространилось среди надзирателей.
— Эта камера № 18 давно казалась мне подозрительной, — толковали между собой надзиратели.
— Арестант Шейба в бога не верит, — разнеслось по всей тюрьме, — за это его к начальнику вызвали.
Между тем Шейба с серьезным лицом уже стоял перед начальником, сознавая собственную значительность.
Начальник тюрьмы ругался, побагровев от гнева.
— Да как ты, свинья, смеешь мне говорить: «Не буду министрантом задаром». Отслужишь мессу и — в карцер.
— Не буду.
Придя в отчаяние, начальник тюрьмы в бессильном гневе крикнул:
— Ну что, будешь министрантом?
— Не буду.
— В карцер его, — приказал начальник надзирателю.
Шейба шел гордо. Теперь он боролся не из-за кнедлика, а из-за принципа. Даже преддверие ада — карцер — не могло его сломить. Он уселся в темноте на нары, радуясь, что никто не заставит его выполнять обязанности министранта.
В это время начальник тюрьмы, ломая руки, метался по кабинету. Через четверть часа придет капеллан, а у них министранта нет. Какой позор!
Капеллан опоздал на пять минут. Он не торопясь шел в канцелярию, размышляя о том, сколь ничтожна плата за проповедь и мессу.
За сегодняшнюю проповедь ему должны заплатить по крайней мере десять крон, а не жалкие три золотых. Да, это было бы по справедливости. За проповедь — столько же, сколько за мессу. Ведь проповедь благотворно влияет на арестантов, особенно сегодняшняя: о том, что о каждой земной твари пекутся на небесах.
Усмехнувшись, капеллан вошел в кабинет, где начальник тюрьмы удрученно сидел возле печки.
Увидев капеллана, начальник встал и отдал честь:
— Доброе утро, ваше преподобие.
Снова усевшись и уставившись расстроено на печку, он проронил:
— Вы только представьте себе, Шейба устроил забастовку.
Капеллан удивленно посмотрел на начальника. Вроде бы трезвый.
— Но, господин начальник…
— Шейба взбунтовался, ваше преподобие, — продолжал начальник, — не хочет выполнять обязанности министранта, потому что я его лишил добавочного кнедлика. И я приказал посадить его в карцер.
— Мне нужно с ним поговорить, — решил капеллан, — откройте карцер.
Начальник тюрьмы махнул рукой. Если Шейба не послушался слуги государства, которое посадило его в тюрьму, вряд ли он станет слушать слугу господа против которого взбунтовался.
— Думаю, ваше преподобие, от этого будет мало проку, — бросил он безнадежно.
Капеллан ушел в сопровождении надзирателя. Начальник тюрьмы остался в одиночестве. Глядя на часы он думал: «А сейчас он, верно, грозит ему пеклом».
А капеллан стоял в этот момент на пороге темного карцера, рассматривая Шейбу, которого освещал про «икающий сквозь открытую дверь дневной свет. В полумраке на лице Шейбы явственно читалось упрямство. Арестант гордо и непреклонно смотрел на капеллана. Ага, к нему уже депутацию прислали. Он чувствовал себя чрезвычайно важной персоной и отвечал твердым голосом:
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.