Елена Белова - Мать-ехидна лучше всех! Записки уборщицы-интеллектуалки Страница 21

Меня всегда восхищала честность в отношениях в собачьей стае. Выгуливая собаку в компании подобных ей бойцовых и своенравных псов, я любовалась четко выраженной иерархией их компании. Вожаком стаи признавался самый сильный и отважный зверь, обладающий явными преимуществами перед прочими четырехлапыми и хвостатыми собратьями. А не тот, у кого были самые крутые хозяева или самая длинная родословная. Каждый из псов отлично осознавал свое место и не пытался занять чужого, как это частенько делают люди. В прямолинейном и откровенном до жестокости собачьем социуме не было серых кардиналов, скрытых манипуляторов, голых королей, калифов на час, дураков начальников, подхалимов подчиненных — всего того множества образов и характеров, которые так часто встречаются среди людей.

Думаю, что благодаря собачьему примеру в моих отношениях с дочкой не было лишних капризов, упрямства и прочих обязательных атрибутов проверки на прочность. Опасаясь гнева других мам, я все-таки позволю себе сказать, что опыт в дрессировке упрямой собаки, имеющей генетическую предрасположенность к гладиаторским боям и к травле быков, значительно помог мне воспитывать собственного ребенка. Заслуженный статус хозяйки страшного клыкастого зверя научил меня не кричать, отдавая приказы, не плакать и не сдаваться, наталкиваясь на неповиновение и своенравие, а спокойно и трезво разруливать ситуацию, добиваясь признания своего лидерства и старшинства.

Однажды подруга, чей сынишка был ровесником моей дочки, допрашивала меня: как я кормлю дочку так, что она не отказывается, не капризничает и не устраивает скандалы? Я совершенно искренне раскрывала ей свои простые секреты и диктовала рецепты любимых дочкиных запеканок и салатов и вдруг неожиданно даже для самой себя осознала истину. У нас в доме жила собака, чью миску наполняли едой дважды в сутки строго по расписанию и обязательно убирали после, вне зависимости от того, доело животное свой обед или решило покапризничать.

Думаю, что дочь подсознательно впитала основную мысль нашего семейного пищевого ритуала: есть ту еду, которую готовит мама, и тогда, когда наступает специально предназначенное для этого время.

А сейчас мы с дочкой котовладелицы. Я учу ребенка обращать внимание на редкий дар кошек, недоступный большинству людей, — умение соблюдать дистанцию в отношениях. Коты — удивительно деликатные, ненавязчивые и самодостаточные существа, не требующие к себе повышенного внимания. Их внешняя независимость, порой похожая на холодность, — только маска, под которой скрывается любящее сердце.

Люди зачастую обижаются, если их самих и тем более их детей сравнивают с животными. Они изначально считают себя выше четырехлапых питомцев. А по-моему, это комплимент для человека, когда что-то в нем вдруг напомнит окружающим одно из прекрасных творений природы: кошку, собаку, лошадь — то создание, которое не убивает себе подобных ради развлечения и не бросает своих детенышей на произвол судьбы.

Уроки рисования

Математика — наука необычайно, просто непередаваемо сложная, особенно в четвертом классе. Она изобилует мудреными задачами, с которыми моя отважная дочь честно пытается сражаться. Иногда ей это даже удается. Пытаясь нащупать верный ход решения, юная последовательница Софьи Ковалевской не спешит, а старается полностью прочувствовать атмосферу предложенной ситуации.

У продавца осталось 840 пачек черного чая, а зеленого — в три раза меньше. И вот карандаш ребенка уже скользит по альбомному листу, изображая традиционное чаепитие в добропорядочном семействе. Изящные чашки тонкого фарфора с классическим орнаментом. Яркое блюдо с домашним бисквитным печеньем. Маленькие серебряные ложечки, отражающие яркий солнечный свет, падающий из высоких узких окон. На заднем плане — старинный буфет красного дерева с застекленной полочкой, на которой теснятся яркие пачки с разными видами чая: черным, зеленым, белым, желтым и даже голубым.

Вот как раз черный и зеленый чай был куплен у того продавца, о котором рассказывает задача. Его чайный магазинчик совсем мал, но очень удачно расположен, в тихом центре старого города. Над входной дверью в торговый зал висит крохотный колокольчик с необычайно звонким и в то же время трогательным голосом. Сам продавец чая разговаривает с покупателями сочным бархатистым басом. У него пышные черные усы и белые нарукавники, надетые поверх рубашки…

Все эти чудесные картинки, моментально придуманные и перенесенные на бумагу ребенком, я с любопытством разглядываю, тщетно надеясь разглядеть среди них решение задачи.

— На сколько больше осталось пачек черного чая, чем зеленого? — пытаюсь я помочь молодому дарованию.

— Надо мыслить масштабно и глядеть в корень, а не мелочиться с этими пачками, — поясняет мне продвинутый ребенок, успевший досконально погрузиться во все тонкости чайной церемонии. — Черный чай отчего-то покупают реже, чем зеленый…

На своем приусадебном участке семья вырастила 56 килограммов огурцов, а перца в восемь раз меньше. Вместо краткой записи условия задачи, требуемой учительницей, я держу в руках трогательные пасторали. Зеленый домик с белыми ставнями и ярко-желтым забором, широкая деревянная скамья у высокого крыльца, заросли мальвы и лилий в палисаднике. Рядом с домом две большие теплицы, баня с открытой терраской, гараж. Яблони с налившимися плодами, неистребимые кусты хрена, молодые прижившиеся деревца облепихи и терна. Девчушка в красной куртке и сапожках озорно смеется, запрокинув голову и обнажив ровные белоснежные зубы. Молодая стройная женщина с пышной короной из светло-русых волос держит в руках салатник с помидорами, огурцами и перцем. Мужчина склонился и колдует над мангалом…

— Мам, это наша усадьба! — горделиво демонстрирует дочка свою работу. — Красиво, правда?

— Правда, — искренне соглашаюсь я. — А решение задачи?

— Я сейчас все доделаю. Только дорисую осенний закат, туман над речкой, последние фиолетовые георгины и ярко-желтые ветки старой лиственницы на фоне голубого неба. И возьмусь за математику!

В очередь

Я свято чту завет профессора Преображенского не читать никакой прессы. Я предпочитаю блоги любимых писателей и журналистов. И буквально давеча из дамского любопытства я перешла по ссылке на сайт известного федерального издания. Сказать, что меня ошеломила тамошняя публикация — значит стыдливо промолчать или вообще прикинуться неграмотной.

Речь в статье шла об очередях — непременных символах минувшей советской эпохи и атавизмах эпохи современной, более прогрессивной и здравомыслящей. Автор почти социологического исследования изучал сегодняшнюю ситуацию: кто выстраивается в очередь, за каким товаром или услугой. Журнал с российским флагом на всех страницах, статья, написанная в канун президентских выборов, — все вместе рисовало высокодуховного столичного очередника. Граждане великой державы устраивали очередь в музеи, чтобы попасть на выставку всемирно известных художников, в консульские отделы иностранных посольств, дабы объехать полпланеты, в монастыри, надеясь прикоснуться к мощам святых и даже в предприятия фастфуда, чтобы скоротать время. И не было в этом парадно-официальном показушном списке ни одной ветеринарной клиники, управляющей компании, БТИ, налоговой инспекции или банального овощного магазина…

Для меня же, озадаченной провинциалки, очереди никогда не угрожали исчезнуть. Я не помню дней без очередей, разве что те счастливые моменты, когда я уезжала на отдых в усадьбу.

Очереди, в которых я регулярно стою, — унылые вереницы усталых людей, ожидающих возможности заплатить за выбранные продукты в супермаркете, подтвердить право на льготу в налоговой инспекции, пожаловаться директору управляющей компании на холодные батареи в квартире, рассчитаться за условно предоставляемые коммунальные услуги в отделении Сбербанка, получить посылку на почте, пройти ежегодное флюорографическое обследование.

Устыдясь своего почти ежедневного стояния в столь прозаических и заурядных очередях, далеких от предлагаемого центральной прессой идеала, я решила реабилитироваться в собственных глазах. Подруга предлагала мне провести время за границей — съездить в Прагу, прокатиться до Парижа… В связи с этой предполагаемой поездкой я могла бы попредставлять себя в очередях за билетами на самолет (не говоря уже о визах!).

Моя дочка-четвероклассница, ученица муниципальной средней школы, вместе со своими одноклассниками была обязана сдать анализы. К бумажному направлению была присовокуплена пустая стеклянная бутылочка в качестве тары под анализ. Я робко предложила ребенку использовать для сбора материала специальный прозрачный пластиковый контейнер с ярко-красной крышечкой и подобием лопаточки.