Светлана Багдерина - Что такое Багинот Страница 21

– Дома?.. – с трудом, будто выговаривая незнакомое слово, переспросил Иван. – Но этого не может быть!

– На что спорим? – усмехнулся презрительно Олаф. – Сколько труса ни корми…

– Он просто не успел слезть, его конь понес!..

– Нас бы кто понес…

– Тихо!.. – напрягся Адалет. – Оно… сюда летит!

Настороженно вглядываясь в потемневший вдруг слева туман, царевна сделала шаг назад, бросила в ножны бесполезный меч, секундой ранее рефлекторно оказавшийся у нее в руке, и дернула за рукав вцепившегося в свои топоры и застывшего, как лев перед броском, отряга.

– Не выдумывай, отступаем! К городу – туда, направо!

– А по-моему, туда, – неуверенно махнул Иванушка в сторону отходящей от развилки другой дороги, не спуская взгляда с края молочной мглы, постепенно наливающегося чернилами.

– Нет, туда! Точно! Я знак видела! «Бруно Багинотский» и стрелка! Быстрей, пока она нас не почуяла! За мной! – выкрикнула Серафима и первая рванулась сквозь переломанные их дезертировавшими скакунами кусты.

Не раздумывая больше и не пререкаясь, Иван подобрал полы плаща, Олаф – возмущенно возопившего Адалета, и все бросились бежать.

Кусты, придорожные знаки, указатели, щиты, расписывающие прелести развлекательно-завлекательных заведений в городе, выскакивали им навстречу из тумана с пугающей неожиданностью и так же быстро таяли в густых клубах холодной обволакивающей водяной взвеси. Объятый туманом, ландшафт приобретал призрачно-потусторонний вид, словно вырезали кусок из другой вселенной, загробного мира или чьего-то кошмара.

«Может, вовсе мы никуда не бежим, а просто стоим на месте, а все эти живущие своей жизнью предметы выскакивают на нас поглазеть, или проносятся мимо в своей оголтелой гонке, даже не замечая пришельцев?..» – отстраненно подумал Иван, споткнулся, встречаясь коленками с мостовой, вскочил и бросился во весь дух за смутно маячащими впереди спинами.

В ушах свистел влажный промозглый ветер. Под ногами глухо звенела почти невидимая мостовая. Свистит – значит бежим… Звенит – значит не сбились…

Минут через пять спурта Серафима, ведущая гонку, резко остановилась.

– Ото…рвались?.. – сравнялся с ней огромный воин, выронил мага и переломился пополам, задыхаясь под бесчисленными слоями плотной ткани и местной мумифицированной растительности.

– Н-нет… – прохрипела царевна, на секунду перестав хватать ртом пропитанный духовитыми стариковыми травами воздух под флюидо-, миазмо-, а заодно и воздухонепроницаемой маской. – Дорога…

– Кончилась? – сдвинул свою маску с облюбованного ей левого глаза и встревожился Иванушка.

– Нет… Пока… Но она… какая-то не такая… стала… Неровная… грязная…

– Свернули не туда? – предположил маг.

– Никуда мы… не сворачивали.

– Значит?..

– Но ты же говорила!.. – выпрямился и возмущенно упер руки в боки отряг.

– Там написано было! – яростно принялась оправдываться царевна. – «Бруно Багинотский»! Наш постоялый двор! И стрелка – «идите туда»!..

– Какая же это всё-таки обуза – уметь читать… – смягчился вдруг Олаф и сочувствующе качнул патлатой головой.

– Ничего, ничего, молодые люди, – заботливо протирая руками посох от налипшей грязи и травы, примирительно проговорил Адалет. – Главное – оно осталось позади. А мы сейчас сориентируемся по карте, срежем угол, если надо, и через считанные минуты… сто двадцать – сто восемьдесят, не больше, будем… будем…

Оставив в покое посох, волшебник захлопал себя по карманам, но, не обнаружив желаемого, вопросительно оглянул спутников.

– Кстати, у меня карты нет. У кого?..

– У моего коня, – нехотя признался Иван.

– Хм… – только и смог проговорить отряг.

– Я так понимаю, что просвещенное человечество снова смотрит в мою сторону в поисках руководства? – не скрывая маленького, но ощутимого самодовольства, усмехнулся чародей. – Что бы вы без меня делали, молодежь… Ума не приложу. Ну да ничего. Сейчас организу… ем… ком…пас…

Туман вокруг них заколыхался внезапно, завертел клубами, и стал медленно наполняться ядовитым холодом. Люди вскинулись, бесполезная сталь наготове, и закрутились лихорадочно по сторонам, бесплодно силясь пронзить настороженным взором непроницаемую белую мглу.

– Она где-то здесь!..

– Догнала, гада…

– Как успела?..

– Куда бежать?

– Вперед?

– Как бы не к ней в лапы…

– В щупальца.

– Еще лучше…

– К-кабуча… – скрипнул зубами Адалет, забормотал что-то торопливо, взмахнул посохом, как косой…

Окружающий их туман отпрянул на несколько мгновений, обнажая выщербленную мостовую, разросшиеся вольготно придорожные кусты с проклевывающимися острыми зелеными листиками, покосившийся указатель «Бруно Багинотский – сто метров», гладкие отвесные скалы справа, и черное, будто воплощение полночи, громадное аморфное пятно метрах в тридцати к северу, неторопливо скользящее вдоль дороги в их сторону.

– БЕЖИМ!!!

Впрочем, на этот раз Сенькиной команды не понадобилось – не дожидаясь выстрела стартового лука, и стар и млад сорвался с места и кинулся прочь с дороги, с оглушительным треском и комментариями ломясь через неуступчивую растительность.

Опомнившись, что его больше ничто не удерживает, туман влажно вздохнул за их спинами и с облегчением сомкнулся, скрывая следы.

– Держимся вместе!!! – проорал отряг. – Голос подавайте!!! Волхв со мной!!!

– Рядом!!!.. – выкрикнула царевна.

– Здесь!!!.. – отозвался Иван.

– Тут мы!!!.. – гаркнул Олаф.

– Рядом!..

– Здесь!..

– Тут мы!..

– Рядом!..

– Зде…

ПЛЮХ!!!!!!!!

– …Якорный бабай!!! Здесь вода!!!..

– Тут… что?!

– Сеня, ты где?! Я не вижу никакой воды!!!

– Я тоже не вижу!!!

– Опять, наверное, этот хелов ручей?!

– Да где?!..

– ЗДЕСЬ!!!

И вдруг туман как по мановению невидимой руки – или щупальца, что скорее – рассеялся, образуя жидкую мутноватую проплешину. Иванушка, перед тем, как опустить занесенную ногу, успел увидеть невысокий обрыв, грязно-бурую холодную воду под ним, и пытающуюся бежать по скользкому донному илу в зарослях прошлогоднего камыша супругу, по грудь в воде.

– Ай!!!.. – только и успел сказать Иван, прежде чем с оглушительным плеском составил ей компанию.

– СЗАДИ!!! – проревел откуда-то справа и издалека Олаф, и на том месте, где только что стоял царевич, зависла бесформенная черная масса, алчно шевеля мириадами дрожащих мерзких нитевидных отростков, словно ощупывая запахи.

Уловив, наконец, что-то, доступное только ей, тень тумана удовлетворенно заколыхалась и вальяжно стала снижаться вдоль глинистого склона обрыва.

– К-кабуча!!!.. – взвыл Адалет, и из посоха его огненной кометой вырвался и устремился в одуловатое смоляное брюхо ужасный, но бесполезный комок пламени.

– Ныряй!!!..

Вложив все силы в отчаянное стремление добраться до выскочившего со дна Иванушки вперед монстра, Серафима оттолкнулась ногами от податливых стеблей рогоза и щукой устремилась к нему.

– Ныряй!!!

Отчаянно сдвинув прилипшую маску обратно на глаза, царевич едва успел глотнуть напоенного гнилостными миазмами воздуха, как над его головой уже зависли и сладострастно заколыхались в предвкушении пиршества гибкие черные нити. Яростно вопя что-то неразборчивое, Сенька врезалась в него, повалила обратно в воду с чудовищным фонтаном из грязи и брызг, и поволокла по дну прочь от страшного места.

Монстр вздрогнул всей тушей, словно в него плеснули раскаленной лавой, подскочил метров на пять, исступленно тряся щупальцами, которых коснулась вода, и завис, будто непосильно озадаченный, недоуменно ощупывая полупрозрачный воздух своими чуткими датчиками в поисках следов внезапно и необъяснимо ускользнувшей добычи.

– А получи тварюга в глотку!!!

– Хель и преисподняя!!!..

Второй, третий, четвертый горящие шары один за другим врезались и прошили насквозь грузную тушу засомневавшейся тени, и она дрогнула. Тяжко вздохнув, тварь поджала гибкие нити и медленно заскользила вдоль покрытого чахлой майской растительностью берега по направлению к обидчикам.

Те не стали дожидаться справедливого возмездия. Взвалив не прекращающего прицельный беглый огонь волшебника на плечо и выхватив топор номер семь, отряг бросился в туман как в омут, не разбирая дороги и преград.

Низкий неуклюжий заборчик был втоптан в грязь и даже не замечен. Оставленная хозяином растяпа-тачка отлетела в грядки клубники от сапога, просвистевшего у самых ручек. Куча зазевавшихся корзин были сметены с пути в мгновение ока. Грузный стог сена, не успевший отпрыгнуть, был опрокинут на рыхлый бок. Замешкавшаяся телега срочно перевернулась днищем вверх и воздела к туману все четыре колеса, показывая, что сдается. Ошметки влажной земли и травы вылетали из-под сапог конунга как из-под копыт.