Михаил Жванецкий - В Греческом зале Страница 22

(Директор берет лицо главного бухгалтера. Долго смотрит в глаза главному бухгалтеру. Тот – директору.)

ГЛАВНЫЙ БУХГАЛТЕР. Потрясающе…

(Директор смотрит ему в глаза.)

ГЛАВНЫЙ БУХГАЛТЕР. Блеск… Я тут недавно картотеку перебирал…

(Директор смотрит ему в глаза.)

ГЛАВНЫЙ БУХГАЛТЕР. Изумительно…

ДИРЕКТОР. Все. Тебе верю. Ему нет.

ГЛАВНЫЙ БУХГАЛТЕР. А как же. Я ему сам не верю… (Плачет.)

ДИРЕКТОР. Укрепить надо бухгалтерию.

ГЛАВНЫЙ БУХГАЛТЕР. Укреплю немедленно. Морды поразбиваю. Блеск… Серьезно. Так хорошо еще не было… По-всякому было, но чтоб так хорошо… В первый раз.

ДИРЕКТОР. Кликни мне завпроизводством.

(Входит завпроизводством Тихон Павлович.)

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Пал Сергеич.

(Целуются.)

ДИРЕКТОР. Как дела?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ (смахивает слезу). Сами знаете…

ДИРЕКТОР. Не понял.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ (плача). Превосходно. Как по маслу. Это поразительно. Как все налажено, прямо сил нет… (Долго плачет.) Очень хорошо все продумано, я вам так скажу. Еще проектировщики, когда проектировали наш завод, они, суки, допустили такую продуманность, такую дальновидность. И как эти сволочи продумали все так хорошо? Они еще тогда все предусмотрели… Помните, туалеты, потом… Чтобы расширяться… Новые станки, чтоб не под дождем люди работали. Как они так сумели, подонки. Дождь ведь хлещет, мешает высокую точность давать, на уровне мировых стандартов. А они предусмотрели и место для второй ветки железной дороги, чтоб не только сюда, но и обратно… Как догадались? Непостижимо…

(Директор долго смотрит в глаза завпроизводством. Тот плачет.)

ДИРЕКТОР (тоже всхлипнул). Что, действительно все предусмотрели?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ (всхлипнул). Все! Нет детали, которую бы эти псы не предусмотрели. Мы не можем на нее напороться. Я тут с одним из них два дня метался. Ну руки опускаются – все предусмотрено. Плотник наш ходил с топором: за что, говорит, взяться, ума не приложу… Вышел за забор и давай крушить. А вернулся тихий. Все продумано.

ДИРЕКТОР. Ну хоть один недостаток есть?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. У одного водителя характер плохой.

ДИРЕКТОР. И все?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ (твердо). Все.

(Директор долго смотрит в глаза завпроизводством. Вдруг оба вспыхивают, начинают неразборчиво кричать: «Тиша!», «Паша!», «Тиша!»)

ДИРЕКТОР. А так все олрайт?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Что вы, какой олрайт – о’кей!

ДИРЕКТОР. Подвиги?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Без конца… Раздухарились массы. Главный электрик зубами голые провода держит. Чтоб питание в сборочный цех… Из ОКСа две круглосуточно – кариатидами.

ДИРЕКТОР. Что?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Крышу сушилки – на себе… Не отходят, кормим их ложкой.

Директор (всхлип). Т-твою… Какие люди.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Я говорю, если б не люди… Из цистерны номер пять полилось внезапно, тоненько, но непрерывно.

ДИРЕКТОР. Что лилось?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. А никто не знает. Собирались в конце месяца подойти посмотреть.

ДИРЕКТОР. Все. (Быстро.) Устранили течь из цистерны номер пять?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Потрясающе…

ДИРЕКТОР. Чем?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Телом, ртом, устами. Прикрыл герой один.

ДИРЕКТОР. Кто сотворил? Кто нашел место подвигу?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Безымянный. Начальник летней базы – Халимонов. Нашел место и время и совершил.

ДИРЕКТОР. Позвать.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Не можем. Снова течь откроется.

ДИРЕКТОР. Так что там?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. На вкус, говорит, гадость. Но забирает.

ДИРЕКТОР. Отметить премией – сто рублей.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Не хватит.

ДИРЕКТОР. А сколько нас будет?

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Человек двенадцать.

ДИРЕКТОР. Сто пятьдесят.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Естественно…

ДИРЕКТОР. Тиша. Ты уже знаешь. Я еду в Америку. Я им расскажу… Ты остаешься.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Блеск, Пал Сергеич. Красота. Разрешите продолжать.

(Директор долго смотрит в глаза завпроизводством, тот – директору.)

ДИРЕКТОР. Ты пока не увольняйся.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Паша, ты только недолго.

ДИРЕКТОР. На «Дженерал Моторс» и назад. Они хотят понять, как это у нас все.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Блеск, Паша!

ДИРЕКТОР. Спасибо, Тиша! Я пошел. А нам их методы помогут.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. Да нет… Посмотри кино, женщин… Отдохни там…

ДИРЕКТОР. Спасибо. Я поехал.

ЗАВПРОИЗВОДСТВОМ. А я пошел.

Письма в театр

Для А. Райкина

В наш театр пишут давно. Мы существуем двадцать шесть лет, и двадцать шесть лет пишут. Пишут отовсюду. Пишут разные люди. Много писем в нашем почтовом ящике. Я вам прочту самые интересные с точки зрения нашего сатирического жанра.

Письмо первое

Я вам пишу, потому что плохо слышу. Недавно я имел честь быть на вашем спектакле. К моему глубокому сожалению, я кое-что не расслышал. Например, вы играли одного директора, который развалил два треста и комбинат. Его разоблачили, в газете о нем писали, и его уволили с большим скандалом. Он оказался негодяем. Так он что, нигде не работает? Я плохо слышу!

Ваш театр существует двадцать шесть лет, это я слышал. Вы все эти годы боролись с бюрократами, так что, их уже нет или они еще есть? Говорят, что действительно кто-то после вашего спектакля не выдержал – и уволился? А? Я плохо слышу. Или это врут?

Против чего еще вы боролись эти двадцать шесть лет, я не понял? Вы еще боретесь или уже перестали? Я помню, еще в 1930 году вы сказали, что нет ваты в аптеках. Так вы что, уже перестали говорить о вате или в аптеках появилась вата?

У меня слуховой аппарат, встроенный в очки. И когда я забываю очки, я плохо слышу и ничего не вижу. Объясните мне, что вы имели в виду.

Ваш зритель, он же ваш слушатель.

Письмо второе

Дорогие товарищи!

В первых строках моего письма разрешите пожелать вам доброго здоровья, долгих, долгих лет жизни. Прежде всего разрешите мне описать вам, кто я такой. Досрочно уволенный в запас старшина Макаров Василий Васильевич, будучи привыкшим к армейской дисциплине и уставам пехотно-полевой и артиллерийской служб, я в личной жизни руководствовался указаниями нашей печати. Согласно указаниям нашей печати читал медицинские журналы и справочники. С целью сохранения здоровья и долгих лет жизни я три года согласно указаниям медицинских журналов не ел яиц и масла. Потом оказалось, что это ошибка, не нужно есть мяса. С целью сохранения здоровья и долгих лет жизни я два года не ел мяса, но оказалось, что это ошибка, нужно есть меньше хлеба и больше двигаться. Я перестал есть хлеб и больше двигался.

Пишу из больницы. Я и мои товарищи лежачие просим вас исполнить чего-нибудь веселого по заявкам жертв печати.

Желаем вам крепкого здоровья и долгих лет жизни.

С молодежным приветом группа дистрофиков.

Письмо третье

Глубокоуважаемый, не помню, как вас.

Почему вы ничего не говорите о футболе? А в этом году это самый важный вопрос. Мне семьдесят два года. Я часто выступаю перед молодежью с воспоминаниями «Как это было?». Мне есть что вспомнить. Я играл на заре. Тогда футбол только зарождался, и мы, старые футболисты, зарождали его.

Помню грозные годы двадцатые или десятые. Помню, мы выбегаем на такое огромное поле, посреди трава, вокруг люди, не знаю, как сейчас, раньше это называли стадион. Помню, сзади наши ворота. Впереди, помню, тоже ворота, чьи – не помню. Турки, помню, в трусах, мы в чем – не помню. И тут свистнул тот тип, не знаю, как сейчас, раньше его судьей называли. Помню, мы побежали, не помню куда. Прибегаем – никого. Поворачиваем обратно. Бежим. Стадион ревет. Прибегаем – никого. Помню, победили, не помню кого. Да. Главным для теперешней молодежи должны стать воспоминания старых футболистов. Нам же есть что вспомнить.

Или, помню, играли с англичанами. Время грозное, 30-е или 15-е годы. Ажиотаж! Стадион ревет! Шведов тучи! Они, как сейчас помню, в клетку, мы в линейку. Выбегаю в центр. Слева от меня, помню, левые, справа, помню, прав… нет, не скажу, боюсь ошибиться. Опять этот тип свистнул. Народ, помню, закричал. Почему же они закричали? Не помню. Помню, все на меня пошли. Я поворачиваюсь и – с моста головой. Потом – на лошадь и огородами, огородами ушел к Котовскому. А, это я уже о другом. А я о чем говорил? О футболе? Почему я говорил о футболе? Нет, почему я вообще заговорил о футболе?.. Чемпионат? Где?.. В Лондоне? Когда?.. Летом? А я как здесь оказался? Ну? А что у меня было в руках?.. А куда я иду, я не писал? Помню, я спешил, не помню куда. На вокзал? Вспомнил! Бегу! Подождите, а на какой вокзал, я не говорил? А о чем я говорил?.. О футболе. Почему?.. Чемпионат? Где?.. В Лондоне… Это интересно. Вы знаете, я сам играл в футбол. Вы бы меня спросили… Слава богу, память у меня хорошая, светлая память.

Ну, до свиданья, доченька.